Змееныш

увствовал себя совершенно разбитым после многочасовой работы. Он впервые видел человека, перенесшего такие пытки и не сказавшего ни слова. Экзекутор настолько устал, что даже отказался от своих посягательств, отложив их на более позднее время.

К тому же было более чем вероятно, что гнев герцога, когда-то приказавшего вырвать ему ноздри, падет и на его голову. Поэтому он ненавидел свою упрямую жертву сильнее всех предыдущих, а их через его руки прошло немало.

Палач отвязал Стервятника и оттащил в темный угол камеры. Здесь он оставил его, надеясь, что тот умрет до утра, избавив экзекутора от неблагодарной работы и герцогского наказания. Он не смел нарушить приказ Блуденса и убить пленника собственноручно.

В подземной келье, находившейся неподалеку от пыточной камеры, его дожидались кувшин с вином и грубый матрас – немного лучше, чем тот, что лежал в камере Стервятника. Урод был равнодушен к удобствам. Единственное, что еще возбуждало его омертвевшие чувства, это кровь и крики жертв. К тому же только в камере пыток он мог изредка удовлетворять свою похоть. Поэтому он служил Блуденсу лучше, чем это делал бы любой осыпаемый милостями придворный.

…Озаренный отблесками догорающих углей, Люгер скорчился в углу – отвратительная грязно-розовая масса, в которой даже трудно было узнать человека. У него остались одна рука, одна нога и один глаз. На обгоревшей коже вздулись волдыри. Там, где их не было, образовался панцирь из засохшей крови…

Люгер пробыл в беспамятстве до полуночи. А потом в нем ожило и зашевелилось другое, неземное существо.

Глава девятнадцатая

РЕГЕНЕРАЦИЯ

К нему медленно возвращалось сознание. Вначале он испытал что-то вроде легкого удивления по поводу того, что все еще жив, а затем нахлынул прежний ужас. Призраки бесконечно тягостного будущего обступили его. Он застонал, но из его горла вырвался только невнятный вой. Разбитые губы распухли и превратились в твердые наросты с колючими краями. Тяжелые удары сердца отдавались в барабанных перепонках.

Оттолкнувшись от пола уцелевшей рукой, Люгер перевернулся на спину, глядя в темноту единственным глазом. Угли в жаровне давно погасли, поэтому он не увидел ни единого проблеска света. Это избавило его от созерцания собственного жуткого уродства.

В подземелье царила абсолютная тишина. Потом, спустя некоторое время, Стервятник услышал тихий звук, похожий на треск рвущейся ткани. Он подумал, что это лопаются волдыри на его обожженном теле, но тут само собой включилось шестое чувство мокши, и Люгер «увидел» нечто поразительное…

Он опять, в который уже раз осознал свою двойственность. Когда бездействовала его человеческая половина, разбитая, угнетенная или бессознательная, это вовсе не означало, что в таком же состоянии пребывает и мокши… Люгер снова узрел силуэты предметов, но уже такими, какими их воспринимало другое существо.

Теперь он знал, где находится, и «видел» горку еще теплых углей, стол с бледнеющим отпечатком его тела, орудия пыток, мерцавшие во мраке зловещими