Ожидание

Девочка, сначала удивленно смотрела на свою маму, скривив пухлые губки, словно то-же собираясь заплакать, но вдруг её внимание привлёк маленький зеленый кузнечик, прыгнувший ей на руку. И тихо в чем-то убеждая его, девочка уселась в траву, удивленно разглядывая теперь уже это маленькое существо, а затем, приподняв кулачок к уху, она стала вслушиваться во что-то

Женщина всё стояла, поникнув головой. Но вот уже и слёзы иссякли, и, глядя в люби-мое лицо на фотографии, которое улыбалось ей, женщина чуть слышно прошептала:

— Володя! Я привела к тебе твою дочь! Видишь, она вся в тебя. Это всё, что ты оста-вил как память о себе. Знай, мой любимый, что твоя кровь, твоя плоть, и твоя фамилия, всё же остались на этой земле!

Так говорила молодая женщина улыбающемуся мужчине на фотографии. А девочка си-дела рядом в траве и ловила кузнечиков. Но, наконец, женщина отёрла с лица слёзы, взя-ла девочку за руку, и они медленно пошли обратно, назад в ту жизнь, что сулила всего понемногу — и любовь, и ненависть, горе и радость, страдание и счастье. Да, много чего было намешано в этой жизни, но это была сама Жизнь!

А потом они все вместе шли рядом, взявшись за руки, высокий мужчина, молодая жен-щина, а между ними маленькая девочка, с нежно-голубыми как весеннее небо глаза-ми. Мужчина, что-то говорил женщине, глядя ей в лицо и улыбаясь, а она тихо отвечала ему, опуская вниз грустный взгляд заплаканных глаз. Теперь Ника знала, с этого дня она будет чаще отвечать словам Анатолия, потому-что она выходит за него замуж!

Тётя Фаня, узнав, где были молодые, посмотрела таинственно на Нику, и, переведя взгляд на маленькую Геру, спросила:

— Ты Герочка гуляла?

— Да! — закивала головой девчушка. — Мы ходили далеко- далеко, и там мама плакала.

После обеда Толик ушёл в сад, вздремнуть в тени огромной яблони. Солнце уже высоко поднялось, и скоро жара станет нестерпимой. Женщины остались сидеть на веранде, и тё-тя Фаня, глядя вслед Анатолию, спросила:

— К кому ты ходила на кладбище?

— К отцу! — спокойно ответила Ника, невозмутимо глядя в глаза тёте.

Пожилая женщина ничего не ответила, а лишь только вздохнула, и, взглянув на сонную Геру, пробормотала:

— Каждая тайна имеет своё начало и свой конец!

ГЛАВА 13.

Айман, невысокая хрупкая девушка-казашка, стояла рядом с Никой, и, потрясая темно-синим тюбиком, взахлёб говорила:

— Ты возьми! Возьми, попробуй! Только чуть-чуть подкрась, а эффект будет просто по-трясающий! Ресницы станут во-о-от такие! Как у куклы!

Ника недоверчиво смотрела на тоненькую худенькую девушку. Айман, её сменщица, опоздала на смену, проспала, а оттого явилась бледная, с темными кругами под глазами, и теперь собиралась привести себя в порядок. Смену Ника ей сдала, так что времени у них предостаточно. Одной, похвалиться своей косметикой, купленной у спекулянтов на рынке за огромные деньги, а другой, с интересом рассмотреть содержимое чужого сундучка — косметички.

Ника понимает, что с того момента как уехала она из Симферополя, многое уже измени-лось, и даже её вкусы и взгляды на то, как одеваться, как краситься, какой пользоваться косметикой, а особенно тушью. Раньше она покупала себе тушь самую дорогую, а теперь…

— Лучше французской, я не знаю туши! — произнесла она убедительно, на что Айман даже подскочила от возмущения:

— Да ты просто отстала от жизни! Садись, сейчас сама увидишь, что эта тушь самая лучшая из всех!

Ника глянула на себя в зеркало, подумала, и согласно кивнула головой, отчего её чер-ные волосы всколыхнулись волной и рассыпались по белому халату.

Айман ловко водила длинной кисточкой по её ресницам, а Ника терпеливо ждала окончания данной процедуры, с трудом восседая на стуле.

— Так, готово! — произнесла торжественно Айман, подправляя пальчиком контуры глаз, и явно любуясь творением своих рук.

Ника, глянув в зеркало пудреницы, увидела огромные удивленные глаза, смотревшие на неё из глубины комнаты.

— Ну и как? — нетерпеливо спросила девушка, но Ника, теперь уже глянув на себя в большое зеркало, висевшее на стене, скривилась и недовольно пробурчала:

— Кажется, ты переборщила!

— Я всего- то раза три тебе провела кисточкой, а эффект потрясающий. Ну, скажи ведь, правда? — опять быстро заговорила Айман, но Ника, пожав плечами, уже выходила из гардеробной.

Ну, вот она, наконец, и свободна. На целых два дня! Отработана ночь, и впереди вы-ходные. Сегодня суббота, домой торопиться незачем. Анатолий работает в смену, Гера но-чевала у Ленуси, сейчас она уже должна проснуться, и ждать свою маму.

Ника не спеша, шла по бульвару. Стоял конец августа, и огромные старые платаны по-тихоньку стали сбрасывать свою листву. Странно, почему так рано?

Ника бредёт по аллее, носком туфель поддевая огромные желто-зелёные листья. Време-ни уже десятый час утра. Но кажется, ещё совсем рано. Почти никого не видно на улице, и лишь кое-где мелькают редкие прохожие, и то видно домохозяйки или старики, которые выбрались в магазин за хлебом и молоком.

Ника любила такое тихое утро после ночной смены. Она наслаждалась тишиной и утрен-ней прохладой, радовалась лучам восходящего солнца, которые проникали сквозь густую листву деревьев и словно живые трепетали от порывов ветра. Она не торопилась, потому-что всегда отдыхала, когда шла по этой красивой аллее.

Заложив сумочку за спину, и сунув руки в карманы широкой кофты, Ника подошла к перекрёстку, пересекающему аллею. Она увидела, что по дороге движется медленно бе-лый легковой автомобиль. Ника остановилась и стала терпеливо ждать, когда же машина проедет мимо. Но, поравнявшись с ней, автомобиль притормозил, дверь машины приотк-рылась и странный, с хрипотцой голос произнёс:

— Девушка, вас подвезти?

Ника вздрогнула, подняла глаза на мужчину сидевшего за рулём, и ноги её задрожали.

Если бы не очки, да черная аккуратная бородка, она бы сказала, что перед ней сидит он…её Володя! Но нет, это ведь невозможно!

Мужчина смотрел на неё выжидающе, его губы были плотно сжаты, и, что-то опять зна-комое в его лице почудилось Нике.

— Девушка, садитесь, подвезу! — на этот раз просяще заговорил мужчина, но Ника испу-ганно затрясла головой, попятилась и, обогнув машину, перебежала на другую сторону перекрёстка.

Она убежала бы и дальше от этого странного человека, но тут, словно опомнившись, и ус-тыдившись собственного страха, она встряхнула упрямо своей черной гривой волос, и, подняв голову, пошла дальше, не оглядываясь. И каково же было её удивление, когда она вдруг увидела, что белый автомобиль продолжает потихоньку двигаться по шоссе, а муж-чина за рулём изредка поглядывает на Нику. Вот и сейчас, он махнул головой, словно приглашая её в машину, на что Ника просто задохнулась от возмущения.

— Ну, Айман, спасибо тебе! Ещё за уличную девицу её не принимали с самого утра…

А так всё было. И знакомились на улице, и на работе больные приглашали на свидание

или в кино, но чтобы её, беременную на седьмом месяце, вот так настойчиво в машину приглашали, такого ещё не было. Или мужчины совсем стали неразборчивы…

Ника свернула к дому, где жила сестра Лена, поднялась на пятый этаж и позвонила. Дверь открыл Илья, муж Ленуси. Он приветливо улыбался, держа в руках малень-кий паяльник. Видно воочию, что он занимается каким- то " полезным по дому" делом, как говорила Ленуся. А вот из ванной комнаты появилась и она сама, с полным тазом мок-рого белья.

— Привет! Я достирываю, а ты проходи! — бросила она, направляясь к балкону.

Но что-то заставила её обернуться и внимательно глянуть на младшую сестру.

— Ты чего такая…взбудораженная? Бежала, что ли?

Ника, резко сбросив сумочку на тумбочку, повернулась к мужчине, что пытался вкрутить шуруп тут- же, рядом, в дверцу антресолей, и возмущенно произнесла:

— Скажи мне Илюша? Как, по-твоему, я похожа на девушку лёгкого поведения?