Преферанс со Смертью

— Вы нарасхват, — усмехнулся лорд Эльтерил, — чем заслужили такую популярность?

Если бы заслужила ее я…

— Были… моменты, — уклончиво ответила, не желая вдаваться в подробности.

Эльф хмыкнул, не став допытываться. Удовлетворился моим скромным ответом.

Витор, до этого молчавший, решил подключиться к разговору.

— Гром чего-то боится, но не рискует гоняться за Рэне лично.

— Он не появляется без острой необходимости, — магистр снова закрыл глаза. — Знает, его ищут.

— Но не знает, что у нас один из наемников, — лорд Эльтерил побарабанил пальцами по столу.

— Наемник — пешка в большой игре, — магистр потер виски. — Ему нужна Савелье, и даже если ее доставят живой, он все равно ее убьет.

Исход получится один. Мертвая я не смогу помешать…

— Дневник, — вспомнила я последний разговор с принцем. — Он торопится, чтобы я не успела добраться до дневника.

Магистр заинтересованно на меня посмотрел.

— А живая нужна, чтобы его открыть.

Я замотала головой.

— Он смог его открыть без моей помощи.

Лицо магистра вытянулось, черты лица заострились.

— Когда это произошло? — требовательно вопросил он.

— Я не знаю, — честно ответила я, глядя, как смурнеет лицо магистра.

— Откуда информация? — он не сменил тона.

— От принца Уиллиса.

Признаться, я думала, что этой информацией владеет круг лиц, так или иначе связанных с происходящими событиями. И я очень надеюсь, что мне не прилетит от принца нагоняй за разглашение информации.

Магистр стал чернее тучи. Он резко поднялся и вышел из кабинета, не проронив ни слова. Лорд Эльтерил проводил его встревоженным взглядом.

— Скандала избежать не удастся, — он посмотрел на закрывшуюся дверь. — Не обращайте внимания, — эльф перевел взгляд на нас, — давние счеты.

Неужто магистр не ладит с королевской семьей? Отсюда понятна реакция — его не уведомили, умолчали о важной детали, а он все-таки является деканом Академии, где берет начало вся эта история.

Да, должно быть, ему обидно.

Магистр вернулся с амулетом для связи, раздраженный и злой. Видимо, успел пообщаться по дороге.

— Савелье, — он обратил ко мне черные глаза, — в следующий раз будьте добры сообщать мне важную информацию.

— Я не знала, что вам не сообщили о дневнике, — сказала я в свою защиту.

Айнех сел в кресло, продолжая сжимать в руке амулет для связи.

— Идите, Савелье, — магистр кивнул на дверь, — готовьтесь ко второму испытанию. Гарье, проследите, чтобы она до него дожила.

Умеет магистр сказать нужные слова. А самое главное — вовремя.

На ужине за столом царило молчание, как и во всем зале. Никаких смешков, никаких разговоров, только скорбный вид и всхлипы тех, кто знал погибшую.

Ее портрет с сияющей улыбкой расположили в центре, чтобы каждый смог запомнить черты лица этой милой девушки.

Голубые глаза лучились счастьем… в последний раз. Этот снимок навсегда сохранит энергию и эмоции, какие она испытывала.

Чем больше я смотрела на ее фото, тем несчастней она мне казалась. Словно она, улыбаясь, уже тогда в глубине души знала, что что-то случится. Знала, но, может быть, не могла понять до конца. А может, и понимала, но не осмелилась произнести это вслух. Или я просто хочу так думать.

Я много раз пыталась понять причины смерти этой ни в чем не повинной девушки. Пыталась… но так и не смогла этого сделать.

Она ушла из жизни по глупому стечению обстоятельств. Если бы меня не было рядом, то, возможно, она бы сейчас сидела здесь, в обеденном зале, за своим столом, со своими друзьями. Шутила, смеялась и готовилась выступить на втором этапе.

Как же все-таки несправедлив мир.

— Не вини себя, — разгадала мои мысли Малена, — ты не виновата в ее смерти.

Гейд и Али предпочли ничего не говорить, продолжая уныло ковырять в тарелке филе рыбы.

— Если бы я… — начала я, но Малена перебила меня:

— Ты не сможешь ее вернуть, никто не сможет. Ничего от обвинения себя не изменится.

Малена права, но не так легко избавиться от мысли, что, если бы меня не оказалось в том месте, она была бы жива.

В этот вечер не было громких речей, лишь тихая скорбь, скребущая душу.

— Когда ты успела стать такой чувствительной к чужому горю?

Мы с Маленой возвращались в комнату по полупустым коридорам.

Я пожала плечами. Не говорить же, что я всегда была такой.

До безразличия Ирэне мне, наверное, никогда не дорасти.

— Ты изменилась, — Малена первой переступила порог, — и я пока не поняла, нравится мне это или нет.

— Людям свойственно со временем меняться. — Я бросила кофту на стул.

— И Витору. — Малена кинула футболку поверх моей кофты.

— Только не начинай опять, — простонала я.

Вечером она обязательно возвращается к одной теме: Витор и кольцо. Меня уже начинает подташнивать.

— Я не начинаю, я пытаюсь воззвать к твоему разуму.

— Ты пытаешься съесть мой мозг. — Я застегнула пуговицы на пижаме.

Малена фыркнула, выражая свое отношение к моим словам.

— Витор меняется, пусть и медленно, черепашьими шагами, но меняется. Потому что ты его меняешь. А откажись ты от него, и что?

— И что? — переспросила я.

— И ничего! Ничего. Не будет больше такого Витора. Вернется тот Витор, только он станет безжалостнее, расчетливее и вообще перестанет доверять людям.

— А он доверяет людям? — удивилась я, расправляя постель.

Подруга не спешила с ответом.

— Ну-у… может быть… не уверена на сто процентов, но, думаю, сейчас толика доверия у него имеется.

Если и имеется, то тщательно замаскированная. Он настолько закрытый, что понять его… очень сложно. Его мотивы всегда остаются покрыты завесой тумана. Иногда он начинает рассеиваться… Но я пока не замечала.

— А ты обрубишь все! — после долгой паузы воскликнула Малена и отвернулась к стене. — И себе плохо сделаешь. Дух-хранитель тебя уже выбрал.

Он выбрал, а меня не спросил. Хочу ли я быть выбранной? Хочу ли я быть с Витором единым целым? Ответ однозначный — нет. По своей воле, по собственному желанию я не захочу ни того, ни другого, ни того и другого вместе.

Я тоже повернулась к стене, не став ничего отвечать. Не буду подстегивать ее к дальнейшему развитию диалога на эту тему.

Подскочить вынудил неожиданно раздавшийся стук в дверь.

Мы с Маленой переглянулись и зажгли свет.

— Входите, — громко сказала подруга.

В комнату влетела Истра с коробочкой в руках.

— Вы что, уже спать? — она посмотрела на нас с Маленой. — Я к вам с пончиками.

Истра лучезарно улыбалась.

— Ради пончиков я готова забыть про сон, — Малена выползла из кровати.

— Ни на секунду не сомневалась, — засмеялась Истра и бодро прошагала к столу. — Рэне, а ты…

Она обернулась, а я уже стояла рядом с ней.

— Я тоже люблю пончики, — я села на стул. — Особенно в хорошей компании.

— А я сидела, знаете, сидела, и что-то захотелось мне внезапно к вам заглянуть, поболтать, чай попить, — Истра облизала измазанный в сахарной пудре палец.

— И хорошо, что зашла, — Малена разлила чай по кружкам, — мы как раз с Рэне спорили.

Она покосилась на меня, а я сделала вид, что ничего не знаю.

— На тему? — оживленно поинтересовалась Истра.

— Я утверждаю, что Витор меняется ради Рэне, а она упорно сопротивляется.

Я откусила пончик и не подала вида, словно меня вообще здесь нет. Не хочу заново обсуждать эту тему.

— Витор меняется? — засмеялась Истра. — Ой, умора. Мален, ты с какой бездны упала?

Малена насупилась.

— Это видно! Но только Рэне своим поведением постоянно его назад отбрасывает.

— И правильно, пусть сопротивляется. Ты хочешь ее на поруки нашему чокнутому братцу отдать? Тебе подругу не жалко?

Я подняла указательный палец вверх, выражая полное согласие с Истрой. Разумный человек в нашей компании появился, помимо меня, разумеется.