Долгая дорога домой (СИ)

Тут же - звуки стали глуше, отошли на задний план - Белый погрузился в Упоение Боем. Прямо на него летел всадник, занеся над головой меч. Белый чуть скользнул в сторону, его меч порхнул на уровне колене, тут же испуганным тетеревом взлетев вверх. Дикий крик - лошади, которой перерубили ноги и человека с подрубленной правой подмышкой, летящего через голову коня прямо на частокол стальных наконечников.

Белый приставным шагом скользнул вперёд и левее, поднырнул под удар следующего всадника, лишь самым кончиком своего меча черкнув его в открытое лицо, а вот следующего, меч, порхнув над головой Белого, как крыло птицы, ударило в грудь, разваливая грудную клетку вместе с кожаным панцирем и стёганным поддоспешником.

Белый бешенной, скверной белкой, крутился на небольшом пятачке, уворачиваясь от ударов, не рискуя принимать удары на клинок, жалея меч, рубил в ответ, колол, подсекал. Удар, уворот, удар, прыжок, укол, скользнуть под конём, используя меч, как рычаг, выкинуть всадника из седла.

Вцепившись в луку седла, Белый прыгнул, втекая в седло, поймал поводья, дёрнул, вонзая шпоры в бока коня. Заржав, конь поднялся на задние ноги, разворачиваясь.

Меч Белого, как топор палача - взлетал и падал, взлетал и падал. Белый уже не пытался ловчить. Он просто казнил Змей, игнорируя их удары и уколы - броня Стража Драконов легко сносила все эти тычки оружия ослабевших от ужаса рук Змей.

Настал момент, когда рубить стало некого. Длинные жала наконечников копий ополченцев пронзили последних противников вокруг Белого.

- Вперёд! - взревел Белый, вознеся свой длиннющий, чёрный от крови, меч над головой, - Ура!

- Ура! - подхватило ополчение незнакомый, но ёмкий клич.

Белый не оглядывался, не видел, как ополченцы карабкаются по телам людей и коней, как закалывают раненных и придавленных Змей, как очумело крутят головами, как раненные пытаются подняться, выбраться из-под мёртвых тел, как Зуб, кривя рот, зажимая бок локтём, сплёвывает юшку с очередными обломками зубов, пытается командовать, но он не в силах перекричать дикую какофонию битвы. Белый не видел, как Корень встал поперёк дороги Магов, не дав им участвовать в битве, как угрожал их расстрелять из своего самострела, блефуя - спецболтов - не было.

Белый видел только обезумевших в азарте битвы ополченцев, что бежали без всякого строя вокруг него, сверкая безумными глазами, разинув рты в бесконечном крике:

- А-а-а-а!

Ворота Внутреннего Обвода были распахнуты. Их пытались закрыть, но люди плотно забили своими телами воротный проём. Белый стал нещадно бить шпорами коня в нежное подбрюшье, конь - хрипел, но удалось набрать, хоть малый, но - разгон. Белый врезался в плотную толку всей массой разогнавшегося коня и высокого человека в броне. Пробив затор, как палец пробивает ватную пробку в горлышке бутылки.

Образовавших эту пробку Змей ополченцы даже не закалывали и не рубили. Их - просто затоптали.

За воротами люди растекались, как патока из опрокинутого ведра. По лицу шлема Белого ударила стрела. Белый - дёрнулся. Шлем был односторонне прозрачен, потому воспринимался, будто его и нет. Стрела была отбита прозрачной изнутри личиной. Белый посмотрел на башню. Стрелок опять выставил самострел, но вскрикнув, выронил самострел и ввалился внутрь. У ног Белого один из ловкачей Корня матерился - самострел стрелка Змей, упав с башни - размололся, дотаптываемый в труху ногами ополченцев. Ловкач одни слитным движение рук, ног и спины - натянул тетиву, наложил на ложе стрелу, вскинул самострел, выцеливая башню.

Город был окружён ещё и каменными стенами. Разбитые Змеи обтекали короткую стену щитов, вливались в закрывающиеся ворота, прыгали на поднимающийся мост.

Белый опять дёрнул поводья, опять в кровь разрывая губы коня, опять дал ему шпорами в бока, вызвав уже не крик, а хрип, погнал коня на эту однорядную стену щитов.

- За мной! Вперёд! Ура! - закричал Белый.

- А-а-а-а! - ответила ему толпа ополченцев, бросающих щиты и шлема, берущих копья наперевес.

Белый понукал хрипящего коня, набирая разгон, нещадно бил его шпорами и плоскостью клинка. Перед самым строем щитов и наконечников копейных, Белый дёрнул поводья, вонзил шпоры в коня, поднимая его на дыбы, посылая в прыжок на копья. Чужой конь, не жалко. Сам Белый выдернул ноги из стремян, оттолкнувшись, прыгнул с падающего коня, тараном проламывающего стену щитов, кувыркнулся в воздухе, как циркач, приземлился на ноги, гася силу полёта, упруго проседая до самой земли. Отсюда же, от земли, взмахнул мечом, подрубая ноги щитоносцам. Которых уже - опрокидывали ополченцы, в безумном азарте боя лезущие прямо на копья, хватавшиеся за наконечники - прямо голыми руками, отводя их в стороны, или - не давая вырвать наконечники из своих тел. Как волна грязевого потока перехлёстывает через бревно в канаве, так и ополченцы - перевалились через тонкую и короткую стену щитов, перебив, затоптав щитоносцев-копейщиков.

Белый запрыгнул на поднимающийся мост, пробежал по нему, зарубив опоздавшего врага, к воротам. Но, почувствовав, что никто больше не успел запрыгнуть на мост, Белый пробежал обратно и спрыгнул с моста среди тяжело дышащих ополченцев.

*****

- Что встали? - взревел Белый, - Как бараны! Где ваши щиты? Сейчас со стен стрелять начнут! Укрыться за щитами! Стройся! Бегом!

Его голос встряхнул людей, а его оплеухи и пинки - придали им направленности. Площадка перед рвом - опустела.

- Эй! Там! Наверху! - крикнул Белый, поднимая голову, - открывайте ворота! А то - хуже будет!

В ответ - ругательства. Белый пожал плечами, отмахнулся от стрелы, пошёл к ополченцам, что спешно пытались построить "черепаху", нисколько в этом не преуспевая, не имея навыка и привычки. Они только два раза строили учебную "черепаху", но в пылу боя последовательность действий - выветрилась из голов.

И этим Белый был расстроен намного больше, чем закрытыми воротами. У него были Маги. А у Змей - нет. В современной войне, при отсутствии Магов у защитников и при их наличии у нападающих - ворота, стены и рвы - нисколько не защищают. Но, с другой стороны, при наличии Магов, но отсутствии стен - участь защитников - так же - печальна. Именно поэтому все до сих пор строят стены и башни.

Понадобился час, пока беспорядочная суета войска Белого хоть как-то упорядочиться. За этот час успели подтянуть всех отставших, построиться, перевести дух и немного успокоиться. Именно поэтому Белый и не торопил своих Старшин, и сам - не вмешивался. Людям надо выйти из состояния боевого безумия. Оно, безумие это, помогло не имеющим опыта ополченцам одолеть, пусть и ценой излишних потерь, но - одолеть - Змей. Но, в теснинах городских улиц и дворов - безумие - плохой помощник. Потери возрастут до - неприемлемых. И почти - победа, обернётся разгромом.

Именно поэтому целый час воинство Белого ничего не делало, строясь под стрелами Змей. А сам Белый, чтобы не скучать, распекал Зуба, что опять "подставился" и был в очередной раз ранен. Белый крыл его и материл, часто, с некоторой ностальгией, применяя речевые обороты Старого. Юноша напоминал Зубу о роли командира в бою, о его ценности и недопустимости гибели командования в бою, неизбежности поражения, вытекающего их этого.

- Кто бы говорил! - бурчит Синька, протискиваясь через строй к ним, - а сам - так рванул, что догнать не смогли! Да ещё и один в ворота залез. Хорошо хоть - одумался.

- Лекарь! - рявкнул Белый, - тебе заняться нечем?

- Молчу-молчу, - вздохнула Синька, наложив руки на рану Зуба, подув ему в щербатое лицо, - бегу-бегу!

Ополченцы пропустили её, смыкая щиты за её спиной, держа их крышей над головой девушки, оголяя собственные животы.

- Комок? Шёпот? - обернулся Белый к Магам, махнув рукой на Зуба, - готовы?

- Давно уже. Твоей команды ждём.

- Он сказал - "поехали!" и махнул рукой, - вздохнул Белый, махнув рукой.