Мой путь озарён рассветом (СИ)

— Подсказать тебе гостиницу?

Я знала, кто и где держит небольшой постоялый двор, но Рейнер покачал головой, сказав, что найдёт сам.

— Я отведу тебя домой.

— Спасибо. — Его желание избавиться от меня раздражало, но я смогла мило улыбнуться.

Кора была в лавке. Я помахала Рейнеру рукой и попросила зайти за мной, когда он соберётся ехать к Маттиасу. Ворон пообещал и ушёл, даже не заметив, что только что доказал лживость собственных слов: он не собирался оставлять меня в Белом Лисе. Он хотел сделать тут что-то, притом без меня, и я знала, что. Кинув лук и дорожную сумку в прихожей, я забежала в гостиную и, прижавшись к стене, выглянула в окно. Рейнер уходил прочь. Он не знал, не мог знать, где именно находится дом Морено, а значит, у меня была фора. Я вошла в лавку, напугав вышивавшую у прилавка Эльсину, поздоровалась с Корой, пообещала вскоре вернуться и рассказать все новости, и покинула дом с другой стороны.

Уже давно стемнело. На улице было холодно и сыро, и тем теплее казался льющийся из окон свет. Юркнув на соседнюю улицу, ту, по которой можно было приблизиться к Южной, держась дальше от центра города, где мог оказаться Рейнер, я быстрым шагом поспешила вперёд. За прошедшее время город стал совсем другим, куда живее, чем в то время, когда мы с Крисом, Рией и Питером только прибыли сюда. Фонари горели даже на окраине, двери украсила резьба, в окнах появились занавески и даже цветы в горшках, совсем как в традиционных валмиранских городах.

На Южной улице фонари горели тоже, хотя тут было занято всего четыре дома. Подойдя к нужному, я на миг застыла у двери, не зная, как поступить, но потом вспомнила, что пришла поговорить, и постучалась. Звон металлической пластинки разнёсся по пустым почти лишённым мебели помещениям. Морено оказался в долгах до того, как успел обзавестись достойной по их с Рией мнению обстановкой.

Никто не спешил открывать, и я тревожно дёрнула хвостом, понимая, что свет в окнах просто так гореть не будет. Я уже почти решилась воспользоваться окном, чтобы проникнуть внутрь, когда дверь всё-таки распахнулась и раздетый по пояс Морено появился передо мной. Бывший контрабандист смерил меня подозрительным взглядом. Его чёрные раскосые глаза — глаза южанина — поразительно напоминали глаза Рейнера, и всё же у последнего они были куда чернее. Я не была уверена, что на свете есть более чёрная чернота.

— Рия уехала в горы утром, — вместо приветствия сообщил Морено. С тех пор, как он попытался заявить права на названную в честь Питера деревню, взаимная неприязнь между нами лишь разрасталась, но сейчас это не имело значения.

— Я пришла к тебе.

— Зачем?

Морено стоял в проходе, опершись о дверной косяк, он явно не собирался приглашать меня войти, предпочитая полураздетым мёрзнуть на холодном осеннем ветру.

— Пытаюсь решить, спасать твою шкуру ради Рии или нет.

Южанин скептически поднял брови, а я поняла, что, беспокоясь о Рейнере, забыла побеспокоиться о самом контрабандисте. Что и как было разумно ему говорить, чтобы узнать правду, правды не выдавая?

— Ты хочешь, чтобы это место стало твоим домом, или всё же мечтаешь однажды вернуться на родину?

— Я мечтаю, чтобы моя родина обрела свободу, — уклончиво отозвался принц.

— Настолько, что готов нарушать законы принявшей вас страны?

— Какие законы я нарушил теперь? — Морено был решителен и уверен в себе, люди, закапывающие эфир под боком Валмиранского Духа, едва ли смогли бы вести себя так. Для этого надо быть кем-то вроде Фаины, а Фаинам в таком случае полагается смотреть испуганно и невинно, а не вызывающе и нахально. По крайней мере мне хотелось верить, что это так.

Я вздохнула. Поверить не получилось, но я решила рискнуть.

— Я не знаю, имеешь ли ты к этому отношение, но я теперь работаю с Рейнером Вороном, и мы нашли огромные залежи эфира возле Стен, в бывшем лагере шиикаров. Судя по всему, Рейнер считает, что ты имеешь к этому отношение, он сейчас в Белом Лисе и наверняка ищет тебя.

Морено оцепенел. Лицо его побледнело и посерьёзнело, а я замерла, готовая атаковать в случае нужды. Южный принц казался сильнее меня на вид, но при мне была пара ножей, готовых в любой момент оказаться в руках.

— Как давно там эфир? — не скрывая волнения, спросил Морено.

— Не знаю, но едва ли он появился там при шиикарах. — Только сказав эти слова, я поняла, что обвинять южан было глупо. Эфир привезли после выселения шиикаров, а значит, логичнее было бы винить в этом Фаину и её хозяев. И всё-таки Морено что-то знал, это стало ясно по их с Рейнером поведению.

— Расскажи мне всё, — приказала я, но южанин скрылся в доме, хватая ботинки и куртку, которую натянул прямо на голое тело.

— Потом, — бросил он и тихо выругался на своём языке. — Если Ворон уже тут, надо спешить.

— Куда? — Я не могла позволить ему сбежать, не выяснив всего. — Мы не будем убегать от него, просто расскажи мне…

— Он идёт не за мной. — Морено оттолкнул меня от двери и одним прыжком преодолел крыльцо. — За Аделиндой! Это она.

— Что!?

Следом за южанином я подбежала к соседнему дому. Свет здесь не горел, но Морено решительно подошёл к двери и открыл её: дверь оказалась не заперта.

— Он уже тут, — тихо проговорил контрабандист.

— Как? — Всё это время я простояла на улице, я бы заметила, если бы Рейнер прошёл так близко.

Вместо ответа Морено указал куда-то вглубь дома, и только тогда я обратила внимание на хлопающее в комнате напротив окно. От окна к лестнице на второй этаж вели грязные следы. Рейнер в самом деле смог незаметно пробраться в дом Аделинды и Лауры, но он не мог знать о том, что я здесь.

Вверх по лестнице я двинулась первой, с первых ступенек услышав уничтожительный голос Ворона и Аделинду, отвечающую весьма нервно. Оставалось только надеяться, что старушка-ведунья не пострадала. Поднявшись наверх, я обнаружила Рейнера, небрежно поигрывавшего с обращённым в хлыст посохом, и Аделинду, вжавшуюся в стену перед ним. Змея шипела, но не могла ускользнуть.

Ворон даже не обернулся, лишь сорвал ещё одну бусину с головы и второй хлыст метнулся в нашу сторону.

— Убери это, свяжи её и поговорим, — велела я.

— Будь добра, не лезь в чужие дела, — отозвался мой напарник.

— Век бы в ваши отношения не полезла. — Я шагнула ближе. — Но у меня есть все основания полагать, что это дело всё-таки наше общее. Мы всё ещё на задании, не так ли?

— Ты даже не понимаешь, что происходит.

— Почему же? Аделинда как-то притащила под Стены эфир, судя по всему, использовав и Морено, и тебя, но обоим ничего не сказав. Теперь неприятности могут быть у вас всех, потому ты и бежишь сюда разбираться с ней лично, а не докладываешь куда надо. Или, погоди, ты же не хочешь сказать, что всё дело в твоих к ней чувствах? Ты не хочешь подвергать опасности любимую и потому… тычешь в неё этим? — Я кивнула в сторону хлыста, забыв, что Рейнер меня не видит.

Рейнер всё так же не сводил с Аделинды взгляда.

— Я могу заподозрить ревность в твоих словах.

— Поняла, первое. — Я не стала спорить. — Но моя подруга замужем за её кузеном, а я не хотела бы, чтобы из-за всего этого были неприятности у неё.

Неожиданно Ворон оглянулся.

— Ты говоришь про Рию? Шиикару без крыльев? Она твоя подруга?

Я кивнула, удивляясь подобному интересу, и тут Аделинда, воспользовавшись тем, что Рейнер более не смотрел на неё, рванулась в сторону по коридору и выскочила из окна второго этажа, разбив телом стекло. Ворон выругался и кинулся за ней, Морено побежал вниз.

Прыгать через острые осколки мне не захотелось. Немного помешкав, я тоже спустилась на первый этаж и воспользовалась окном, через которое Рейнер ранее проник внутрь. Оглядевшись по сторонам, я успела заметить быстро движущиеся тени слева, возблагодарила Марику за фонари и побежала в ту сторону. Я догнала Ворона за следующим же поворотом. Он прижимал к земле плюющуюся слюной и проклятиями окровавленную Аделинду, а с другой стороны улицы к ним уже подбегал покинувший дом через дверь Морено. Склонившись над кузиной, южный принц что-то гневно выкрикнул на южном, покосился на Рейнера, который, очевидно, прекрасно понимал каждое слово, и повторил: