Камин-аут (СИ)

Похоже, тот окончательно запутался.

– Мэм, вас проводить? – нашелся Эваллё, но женщина лишь махнула рукой и покачала головой. Растрепанные пряди обрамляли пергаментное лицо, некогда привлекательное.

– Благодарю, не нужно.

– Возвращаемся домой? – спокойно произнес Эваллё.

Янке удивленно вскинул лицо.

– Тахоми будет поздно, успеешь привести себя в порядок.

Маю пересилил себя и подошел к Янке почти вплотную, с секунду понаблюдав за его реакцией, пробормотал, скрывая отвращение:

– Мы не скажем о том, что ты сейчас чуть было не сделал.

*Omiyage (япон.) – презент на память, памятный подарок, сувенир.

========== Глава X. Высвобождение ==========

The sun sets, the night comes

My love is only untimely

My heart is beating faster than my footsteps

Today too, I’m following you

«Flower Letter» (Park Hyo Shin)*

Валька устроился в одном кресле с ним, основательно потеснив попой. Маю сидел за кофейным столиком, где устроил ноутбук, и просматривал новости сайта отцовой группы.

Вероятно, заметив, что в браузере открыто около девяти вкладок – никто не вел подсчет, – Эваллё пихнул брата плечом:

– Ты совершенно непоследователен.

– Еще как последователен, – погруженный с головой в текст пробубнил Маю, попутно копируя ссылку, кусая заусенец, оскорбляя достоинство наиболее одаренного комментатора и качая головой под саундтрек из мультфильма.

– Непоследовательный, маленькая ножка, – произнес старший напевно, касаясь губами горящей шеи, – на обеих щеках по ямочке, когда улыбается… – дыхание прокатилось жаркой волной по коже. – Грязнословит, любит детские мультики и не выносит взрослые.

– Не надо выводить мой портрет.

Сочные, ищущие губы с влажным звуком раздвинулись – брат всерьез намеревался оставить на его шее засос.

– Валь, там Янке… он не вкуривает про нас с тобой…

Гладкая теплая ладонь проскользнула по пояснице за пояс.

– Ва-ля…

– Я не слышу тебя за стуком собственного сердца.

Позволяя себе расслабиться, Маю втянул носом воздух. Руки стали непослушными.

– У тебя ни хрена нет совести, да?

– Забыли вложить при рождении.

Щекотно от прерывистого из-за слов, «смеющегося» дыхания.

Маю не выдержал и, вытянув из-за спины декоративную подушку, с силой опустил брату на голову. У того лишь волосы чуть растрепались. Эваллё быстро убрал руку и откинулся на спинку кресла.

– Кончай глумиться! Ты когда привезешь свои картины из дома?

– По весне, когда станет ясно с распределением и факультативами. Я ведь еще работаю и много сил уделяю ремонту здесь. Остальное время занимаешь ты.

– Обещай, что найдешь время забрать их из нашего дома. Может, я хочу, чтобы ты открыл в Японии выставку.

– Поедешь со мной?

Маю перестал колошматить по кнопке мыши.

– Я не могу.

– Не можешь? – Брат погладил его ушко. – Даже вдвоем со мной?

– Тем более. Сейчас – нет. И закроем эту тему.

Обернувшись на брата, мальчик некоторое время раздумывал.

– А тебе всё пофигу?

– Например?

– Зная то, чем мы будем заниматься в пустом доме – даже зная это, ты все равно хотел бы поехать со мной, несмотря на то, что раньше там жили наши родители, которые наверняка не обрадовались бы такому повороту событий?

– Не приписывай мне свои мысли – ты подумал об этом, а не я.

– Конечно, целомудрие Эваллё превыше всего, господин пастор. Клянусь, что ни одна крамольная мысль не закрадется в светлую голову к моему парню.

Проворная рука Маю с ярко-циановыми ногтями как бы невзначай накрыла обнаженное колено, забираясь под край хлопчатых шорт. Старший будто бы не обратил внимания.

– Я убьюсь об стену, если узнаю, что в детстве ты хотел стать служителем Бога, а стал… погоди, как называется человек, который спит с братом? Братоложец?

Не успел Маю осуществить свою месть по соблазнению, как из ванны донесся шум падения. Словно полотенце, за которым ты тянулся через полкомнаты, оказалось чуть дальше, чем ты рассчитывал.

– Он не шандарахнулся случаем? – навострил уши Маю. – Сходи, посмотри, как он там, а я пока думаю, как организовать для сестры праздник.

– Маю, ты на самом деле такой непосредственный? Или тобой завладевает то, что было создано нами сообща?

Тепло отхлынуло, когда парень встал со стула и вышел из комнаты.

Тяжесть во взгляде, которым наградил его парень, и затаенная грусть в словах отбили всякую охоту стебать. С неожиданной злостью толкнул от себя ноутбук.

Но ведь здесь прозвучала правда! За что Эваллё с ним так?

Сглотнув, Маю услышал стук в дверь и низкий негромкий голос брата.

– Янке, всё хорошо? Я зайду? – шуршание открываемой двери. – Как у тебя накурено! Да ты позеленел уже от своего курева!

Обратно в их спальню Эваллё пришел, придерживая Янке чуть выше талии, парень и, правда, был слегка зеленым. Маю с любопытством повернулся на стуле. Хоть Янке и сам прекрасно передвигался, Эваллё собственноручно довел его до свободного кресла.

– Мы придумываем подарок для Фрэи. – Старший брат углубился в шкаф, и после продолжительных поисков откопал щетку. – Перебрали различные варианты: кино, ресторан, матч, поездка, концерт.

Эваллё аккуратно водил щеткой по мокрым волосам Янке, придерживая у корней. Даже мокрые – все равно завивались. На парне было надето целых два халата, и вода с волос впитывалась в толстый ворс.

– Что-то такое, с чем нельзя было б прогадать, – подсказал Маю.

– Я поняла… – пробормотал Янке, постепенно оживая. – Больше друзей… Бернадетту, Лим-Сиву, этого господина Икигомисске можно позвать, если он выкроил время встретить их в своем жилище, правила хорошего тона обязывают его присутствовать на празднике. Из школы – одноклассников, они будут счастливы побывать на дне рожденье звездной девочки. В выборе места я не вижу затруднений, кроме того, оно уже прозвучало.

– Для полного набора пригласи своих, – обратился младший к брату. – Ты ведь их тоже давно не видел и неизвестно, когда теперь увидишь.

– Выбирали вы из расчета, где будет проходить день рождения, забыв о том, чем Фрэя дорожит больше всего, – произнес Янке.

– А ты хорошо разбираешься в людях. Друзья, как раз то, что немного скрасит будни, – Эваллё зачесал влажную челку назад, волосы убрал за уши, открыв, точно вымазанное землей, бледно-коричневое лицо. – Считай, вопрос наполовину решенный.

*

Фрэя после школы иногда заглядывала к тёте на работу. Потребовалось немало времени, чтобы разгрести завалы и привести помещение в надлежащий вид, вдвое больше времени ушло, затем чтобы разыскать помощников. Теперь Тахоми заседала в персональной студии, которую ей выделила фирма MASKA. Дверь справа – начинающая художница; дверь слева – небезызвестная мангака Тошики; кабинет на внутреннем балконе, как раз у книжных стеллажей, занимал мангака Провада Саёри с помощниками. Им свою племянницу Тахоми представила в первый же день. Умение вкусно готовить блюда родной кухни, чем Фрэя не афишировала в повседневной жизни, было раскрыто сотрудниками вскоре после заселения Тахоми, с которой девушка иногда обедала на рабочем месте. А поскольку в штате у мангаки трудилось двое словоохотливых помощников, известие о том, что «финская девочка своей стряпней на лопатки уложит» облетело соседей со страшной скоростью.

Вопреки опасениям поездка на Хоккайдо не прошла бесследно. Фрэя прояснила для себя ключевой момент: если хочешь прожить жизнь в Японии – учись мириться с вековыми традициями её жителей.

Тридцатого января около шести утра девушку подняли с кровати вместе с одеялом. Не производя ни звука, наскоро усадили перед зеркалом. Тахоми быстро обсыпала загорелую золотистую кожу меловой пудрой, нарумянила щеки, подкрасила красной кистью тонкие губы, размазала рассыпчатые розовые тени, смешала с фиолетовыми. Часть волос убрала в высокий пучок, заколола, пряди у висков и челку накрутила.