Шесть с половиной ударов в минуту (СИ)

Крохотная щёлка выпустила меня из зала, и я спешно понеслась по коридорам. За спиной поднялся такой крик, что, очевидно, весь монастырь уже стоял на ушах. Меня занесло на двух поворотах, и я едва не снесла столик с цветами возле окна.

Дверь перед самым носом резко отворилась, оглушая меня. Я повалилась на пол, а сверху запрыгнули и прижали ко рту тряпку. В ноздри набился дурно пахнущий порошок, вынуждая судорожно вбирать воздух и кашлять. Мой локоть врезался в грудь нападавшего, и за спиной послышался сдавленный вскрик. В этот миг я скинула служительницу с себя и отскочила в сторону, стараясь вернуть ориентацию в пространстве. Спина и левая рука упёрлись в горшок с цветком, и я бросила один из них в метнувшуюся ко мне фигуру. Из-за поворота выскочили ещё две монахини, тут же налетевшие на жертву, как разъярённые воины - на недобитого врага.

- Вестимо, проблем не оберёшься… - простонала одна из женщин, бывшая достаточно упитанной и мощной, чтобы выбить из меня весь дух одним ударом под рёбра.

- Не навреди ей! Настоятельница велела беречь её…

- Где эти проклятые колдуньи с их усыпляющей магией? – говорившая женщина стянула мои запястья тугой верёвкой.

Но сейчас мы находились не в зале, а потому я снова могла достать из рукава козырь. Блеснула искра, и запахло палёной тканью и кожей. Толстушка завопила в полный голос, бестолково мечась по замкнутому пространству и за секунды превращаясь в обгорелый кусок плоти. Напуганные женщины бросились врассыпную, не рискуя приблизиться к поражённой монахине. Я сбросила незакреплённые путы и поднялась с пола, но на меня кинулась ещё одна служительница. Все они смазывались в бело-синие фигуры в одинаковых одеждах и напоминали настроганных в мастерской солдатиков, которых игривый мальчишка построит в шеренгу и направит воевать с вымышленными врагами. В данном случае, со мной.

Женщина сжала моё горло и придавила к стене.

- Если хочешь устраивать пожар, то давай! Но ты сгоришь вместе с нами!

Это мы ещё посмотрим! Монастырь оставлю нетронутым, будучи неуверенной, что успею выбраться до того, как огонь пожрёт всё без остатка, но если потребуется – пережгу всех служительниц по одной. Я обхватила женщину за ворот, и тут же по её груди побежал неугомонный огонёк. Служительница закричала, но лишь сильнее сжала пальцы. Я пихнула её в живот, но она никак не хотела отставать. Меня обдало жаром, а края тесьмы на сарафане начали опаляться. Белый огонь был готов перекинуться на мою одежду, но кто-то окатил нас водой. Державшая ведро женщина замахнулась им и ударила меня по голове, а затем ещё раз. Голоса потонули в навязчивом звоне, и показалось, будто меня не обливали водой, а окунули в неё полностью. Даже дышать стало как-то больно, а в единственном глазу всё помутилось.

В мозгу билась единственная мысль: спалить недругов до тех пор, пора меня втащат в зал. Иначе всё потеряно. Я ощутила, как меня тащат по полу, а мои пальцы упорно царапают плитку, пытаясь задержать тело на одном месте. Приподняв веко, различила лишь непроглядную черноту и догадалась, что на меня нацепили повязку. Как на агрессивного зверя, чтобы успокоить его. Однако меня отсутствие чёткой картины возбудило ещё больше, и я задёргалась. И тут же от ног до макушки по всему организму пробежал электрический заряд, означавший лишь одно: они использовали золотую цепь. Поразительно, я была уверена, что хотя бы эти женщины не станут учиться тому, что причиняет боль их обожаемым королям Спустившихся. Какое заблуждение…

Момент был упущен. По тому, как непроглядная темень перед глазами сменилась сероватым полотном, и ударившему в ноздри запаху воска я поняла, что мы уже в зале. Парализующие цепи исчезли, и меня уложили на пол. Ничто более не сковывало движений, и я вскочила, срывая повязку, … чтобы встретиться с Зиллои лицом к лицу. Следы недавнего возбуждения попрятались глубоко в душе, так что настоятельница выглядела спокойной. Монахини, кружком обступившие нас, словно собрались водить хоровод, беззвучно молились. Некоторые пали ниц и судорожно трясли сведёнными ладонями. Ненормальные фанатики! Я царапнула взглядом обугленный пьедестал и почерневшие страницы Священного Писания. Второй этап провели без моего участия.

Все эти наблюдения за секунду пронеслись в моей черепушке, и я вновь сосредоточилась на Зиллои.

- Вам не удастся заставить меня! - я отошла на шаг и предостерегающе выставила палец.

- Заставить что? – женщина ступила вперёд, вынуждая меня вновь разорвать дистанцию.

- Зажечь белый огонь. Сайтроми не получит моё тело!

Монахини позади сомкнули ряды, отрезав дорогу к выходу. Сердце неистово колотилось в груди, а я повторяла про себя: «Нет белого огня – победа».

- Вот как? – Зиллои снова продвинулась вперёд. – Этого ты боишься?

Боль от раны на ладони в очередной раз напомнила о покоившемся в кармане ноже, но я не решалась им воспользоваться. Вдруг гибель настоятельницы приведёт служительниц в бешенство, и тогда они порвут меня на части? С другой стороны, что, если мне удастся обыграть правила и впустить Сайтроми так, не зажигая огонь и не отдавая своё тело? Что, если принесённая в жертву Зиллои сойдёт за новую оболочку? Я не знала наверняка, и мне было слишком страшно, чтобы трезво рассуждать. Время поджимало. Настоятельница выглядела слишком самоуверенно, и во мне родилось подозрение, что у неё имелся способ заставить меня закончить ритуал.

И тогда я нанесла ей удар прямо в грудь, метя в сердце. Очень старалась пробить грудную клетку, хотя руки тряслись.

Женщина отшатнулась и перевела изумлённый взгляд на торчащий нож. Одежда быстро пропитывалась кровью. Однако Зиллои не застонала и не повалилась с ног, как ожидалось, а вновь воззрилась на меня, как бы говоря: «И дальше что?». Я вздрогнула, ошалело смотря на небывалое явление, и осознание медленно затапливало мой разум. Настоятельница не могла умереть, потому что уже была мертва.

- Но ведь… почему… я же… почему? – я нервно сглотнула. – Ритуал не завершён!

- Завершён. Она закончила его, пока ты играла в догонялки с монашками, - Зиллои опустила веки и потёрла переносицу. – Не могу поверить, что ты повелась на это, Нахиирдо. Я разочарован.

Нож так и торчал из груди женщины, и эта неестественная картина наводила жуть. Как будто мстительница поднялась из могилы, чтобы мучить своего убийцу. У меня ком встал в горле.

- Но ведь… всё так идеально совпало, - выдавила я. – Моё тело подходит для вместилища. Почему не я?

- Почему не ты? – лицо Зиллои исказила гримаса ярости. Руки задрожали. – Ты, правда, верила, что мне нужно твоё тело? Нахиирдо, хоть раз я давал повод усомниться в себе? Как ты могла подумать, будто я, твой отец, могу умертвить тебя ради ежеминутной прихоти?!

Он был зол. Но во мне, помимо страха, просыпалась давняя обида, не дававшая превратиться в растерянную мямлю.

- Давал! Ты бросил меня тут, ни разу даже не пытался найти! Ты хоть думал, что меня каждый день могли сжечь на костре или расчленить на пыточном столе? А потом отверг в Байонеле! Повод доверять тебе? Ноль!

Размашистая пощёчина обожгла половину моего лица, и я едва устояла на ногах. В ушах опять зазвенело. Служительницы испуганно опустили головы, и молитвы зазвучали громче.

- Неблагодарная дрянь, - прошипел Сайтроми голосом настоятельницы. - Разве я не был добр к тебе? Не заботился о тебе в детстве? Говоришь, не пытался найти? Я каждый день посылал Спустившихся на поиски девочек твоего возраста и внешности! И каждый раз приходил в отчаянье, когда мне приводили не тебя!

«Rara Avis воруют девочек твоего возраста» - пронеслось в моей голове далёкое воспоминание. Пропажи начались почти сразу после того, как я рассталась с отцом, и продолжались много лет подряд. Ведь детей отчего-то проще перевести по мосту между этажами, в отличие от взрослых. Все винили гадкий культ, но никому бы и в голову не пришло, что…

В глазах защипало. Я держала ладонь возле горевшей после удара щеки.