Тайны имперской канцелярии (СИ)

Граф тихо застонал, а у Гаврилы  на лбу выступил пот, обильно поливая ноги губернатора.

-   Жив, - снова кратко сообщил знахарь, отступая в сторону и замахиваясь.

Дворник закрыл глаза от ужаса, но удара не последовало. Вместо этого он  услышал какой-то мгновенный свист и краткий выдох самого лекаря.

Открыв глаза, Гаврила увидел, что знахарь склонился над графом и живо массирует ему ребра.

Тот кривил губами и стонал. Наконец, лекарь закончил и удовлетворенно потер руки, сказав то ли дворнику, то ли самому себе:

-    Вот, теперь, будет жить, а то не поймешь - то там, то здесь.

-    Что ты сделал? – прохрипел граф, услышав, очевидно, его последние слова.

-    Да так, ничего особенного, - скромно признался старый друг, - всего лишь вставил на место ребро и подарил тебе несколько лет жизни.

-    А почему несколько, почему не много? - снова захрипел тот.

-    Потому, что я не знаю, что будет завтра, - ответил лекарь.

-    А, что было у меня? - опять задал вопрос Иван Алексеевич.

-   Сломано ребро и, очевидно, часть воткнулась в мышечную ткань сердца.., - начал было он.

-   А теперь? - взволнованно спросил граф.

-   Теперь, в норме, - сухо ответил тот, выходя в другую комнату.

Вскоре он возвратился, держа в руках какие-то бинты и обычную вату.

-    Осторожно приподними его и посади, -распорядился знахарь, обращаясь к дворнику, который так и сидел, прикипев обеими руками к ногам графа.

Тот быстро выполнил указание. Лекарь аккуратно наложил повязки на тело бедного графа, заставив до этого вдохнуть и выдохнуть до конца.

После этого, его так же аккуратно возложили на постель, при этом убирая из-под головы подушку.

-   Вот теперь, надо лежать, - говорил лекарь, отступая в сторону.

-   И долго? - с надеждой на быстрое выздоровление спросил граф.

-    Не знаю, - ответил знахарь, - время покажет, но думаю, не меньше двух-трех недель.

-    Ну, это еще, куда ни шло, - вздохнул с облегчением Иван Алексеевич.

-    Что ж, мне можно ступать обратно, - выдохнул облегченно и дворник, понимая, что  теперь  все в порядке.

-    Нет, домой не ходи, - запротестовал граф, - тебя уберут, как ненужного очевидца.

-    Кто?- удивился Гаврила.

-    Да, кто ж. Твой барин, да тот высокий и здоровый.

-    А откуда вы знаете? - спросил дворник.

-    Видел я сквозь небольшую щелку, как они в окне переговаривались и  понял, что тебе не сдобровать.

-    А куда ж я пойду? - с тревогой спросил Гаврила.

-    Семья-то где твоя?- вместо ответа спросил граф.

-    В деревне, я  ее сюда не привозил. Так и живут там, хозяйство небольшое  имеется, - как бы оправдываясь отвечал тот.

-     А что ж ты тут?- удивился губернатор.

-    Да-к, я тут, как на заработке. Деньги собираю в свою казну. Скоро должон барин заплатить мне. Вот тогда и покину город сей.

-    А, что ты хочешь делать потом? – заинтересовался граф.

-    Да, что. Землю пахать, сеять, я ведь сам из крестьянских кровей и родня вся там. А дворником я так, для приработку пока вот зима, да хлябая осень.

-    А барин знает, где ты   живешь?

-    Нет, откуда ему знать это. Я сказал, что из городских, а то к себе не взял бы. Они земских не любят.

-   Ну, вот и хорошо. Тогда, ступай домой, - распорядился  губернатор.

-     Да, не могу я, - опротестовал дворник, - дома ведь достаток ждут. Что ж  я им скажу. Обсмеют ведь и не поверят. Скажут, загулял где-то мужик и  деньги  прошиб.

-     Ну, ладно, - согласился с ним Иван Алексеевич, - а твои-то не знают, где ты  устроен?

-     Нет, слава богу, не сказывал того.

-     Тогда, вот что. Оставайся пока со мной, здесь. А по весне я тебя отпущу.

-     Вот спасибо, ваше сиятельство. Премного благодарен. А то, как же я дома  покажусь без денег-то? Я отслужу хорошо, не волнуйтесь, - уверял дворник, ломая шапку в руках.

Граф посмотрел почему-то на его руки, и ему вдруг стало жаль этого крестьянина, которому даже зимой не было передыху.

-  Ладно, успокойся, - сказал он ему, глядя прямо в глаза, - заплачу, как следует и убыток твой покрою. А теперь, вот что. Сходи пока к моему дому, но осторожно. Осмотри, что творится вокруг, и, если сможешь, переговори с женой. Не говори где я, а просто ответь, что в  знамом месте. Она поймет. Только переоденься вначале и подстриги  немного бороду, чтоб издали было не узнать. Кстати, а куда сани дели? Или там и стоят?

-   Нет, баба прибрала в дом, - ответил позади стоящий знахарь.

-    Ну и хорошо. Ты вот что, Иннокентий, -обратился граф теперь уже к лекарю, - дай ему что приодеть. Я тебе долги возверну, не беспокойся.

-    Что вы, Иван Алексеевич, бог с вами. Какие долги? Я ceйчac принесу, - и он вышел из комнаты.

-    Ты будь осторожен, - предупредил граф Гаврилу, - не крутись на глазах, чтоб не узнал кто.

-     Да, кто ж  узнает после этого, - обозвался тот, оборачиваясь и показывая  графу свою коротко подстриженную бороду и лихо закрученные кверху усы.

-    Помыть бы надобно, - продолжил он, отряхиваясь от настырных волос.

-    Так сходи вон туда, - указал  ему рукой зашедший знахарь, державший на  руках  какой-то странного вида костюм, - а заодно, шею помой, чтоб не грязнить рубаху.

Гаврила пошел исполнять указание, а лекарь, положа костюм на стол, обратился к  графу.

-    Думаете, не узнают? - спросил он.

-    Будем надеяться, что нет, - вздохнул губернатор.

-    Надо вот, что сделать, - предупредил Иннокентий, - надо вселить ему новую душу.

-    Чего-чего? -  пролепетал  Иван Алексеевич, - это как?

-    О-о, сейчас увидите. Всего два часа  и готово. Совсем другой человек. Надо только, чтоб он сам захотел сильно поверить в это.

-   А что, так невозможно?

-   Почему же, возможно. Но лучше, когда человек желает сам этого сперва.

-    А, что для этого нужно? -  спросил  Иван Алексеевич.

-    Да, ничего, - спокойно ответил знахарь, добавляя, - только вот эти руки, - и он протянул их к свету в окне.

Графу даже показалось, что впереди их дополнительно выскочили еще одни, но только на мгновение.

Вскоре зашел хорошо умытый и посвежевший дворник. Но радоваться ему было рано.

Знахарь повел его снова куда-то и только спустя полчаса привел обратно. Тот был весь голый и мокрый и почти дрожал от холода и страха.

-    Что ты сделал? - испугался граф подобному эксперименту.

-     Пока ничего, - спокойно ответил тот, - только как следует вымыл, чтоб  не вонял,  как дикий хряк. На, оботрись, - и он кинул дворнику полотенце.

Тот вытерся и ступил на сухое.

-    Хорошо, - снова обратился к нему Иннокентий, - теперь, одень белье, вон  то, и подходи ко мне.

Гаврила, аккуратно ступая босыми ногами по полу, взял белье и приоделся.

Затем, осторожно, словно боясь чего-то, подошел к знахарю.

-   Да, не бойся ты, - сказал тот, - подходи поближе, не кусаюсь я. И пойми, что от твоего хотения, будет зависеть твоя жизнь.

Гаврила пролепетал что-то непонятное в ответ, но все ж подошел ближе.

-   На, садись вон тут, - пододвинул ему стул Иннокентий, - и положи свои  руки на колени.

Дворник сел, располагаясь поудобнее и сделал то, что просил лекарь.

-   Теперь, пододвинься вместе со стулом ближе к окну и свету, - распорядился знахарь.

Тот выполнил и это.

-    Теперь, обрати свой взор на окно и закрой глаза.

Дворник повиновался.

-    Что видишь? - спросил тут же Иннокентий.

-    Темно, как в аду, - ответил тот.

-    А ты что, там был? - задал вопрос лекарь.

-    Да, нет, это я так, к слову, - испугался дворник.

-    Не переживай, сейчас побываешь.

-    Что-о-о? - протянул Гаврила, вскакивая со стула и чуть было не падая в  окно.

-     Ты куда, бес тебя понес. Сядь и не бойся ничего. Это будет только так, не в  самом деле.