Полет к солнцу (СИ)

Директор вяло кивнул, Колдфиш выглядел равнодушным. По мановению палочки Шеклболта перо, лежавшее на пергаменте посреди стола, вдруг подскочило и начало записывать.

— Итак, мистер Дамблдор, почему именно трансфигурация? Я уже встречал ваши статьи в других журналах — чем же трансфигурация вас так увлекла?

Альбус задумался, покосился на Колдфиша и неожиданно широко улыбнулся.

— Конечно, это целиком заслуга моего учителя. Профессор Колдфиш сумел вдохновить меня, увлечь с самого первого занятия…

У преподавателя на скулах выступили красные пятна. Блэк тревожно озирался. Альбус продолжал:

— Неустанно поддерживал мой интерес к его предмету, давал ценные советы и во всем поощрял, когда я решил заняться самостоятельными исследованиями.

Колдфиш покраснел сильнее, глаза директора сузились в две черные злые щели.

— Вообще должен сказать, что профессор Колдфиш — лучший педагог в нашей школе! С ним никто не сравниться, за исключением, конечно, нашего глубокоуважаемого директора, — Альбус слегка поклонился Блэку.

— Думаю, вы можете идти, — процедил тот. — Я знаю, у вас большая нагрузка.

Альбус вышел из кабинета, сунул сверток в карман, благодарственное письмо — в другой и припустил в башню Рейвенкло. Туда, как он знал, собирались сегодня прийти и Гораций с Элфиасом, благо, ответить на вопрос орла на двери для Горация не составляло особого труда.

— Альбус, ты что, экстерном сдал СОВ и ЖАБА? — ехидно спросила Викки, когда он влетел в гостиную. — Что ты такой радостный?

— Статью Альбуса опубликовали в «Вестнике трансфигурации», — сообщил Лэм. — Айла, помнишь, мы с тобой читали свежий номер?

— Помню, — улыбнулась она. — Но ведь у Альбуса публиковаться уже вошло в привычку. Что-то другое, правда, Альбус?

Вместо ответа он вытащил из кармана сверток. Гораций прищурился.

— Судя по форме и, — он еще вгляделся, — по весу, надо полагать, там деньги? Тебе заплатили за публикацию?

Альбус кивнул.

— Именно. И еще письмо вручили. Я видел самого Свитча сейчас, представляете! Он меня поздравлял.

Ребята повскакивали и радостно загалдели. Клеменси хлопнула в ладоши:

— Ой, это же такое полезное знакомство! Альбус, здорово, может, тебя возьмут в «Вестник трансфигурации» постоянным корреспондентом! Видишь, уже работа…

— Деньги отложи, — деловито посоветовал Элфиас. — Всегда нужны, всегда потребуются. Сколько тут, кстати?

— Десять галлеонов, — сообщил Гораций, закончив осматривать сверток. — Что ты намереваешься с ними делать?

— Как что? — удивился Альбус. — Мы все немедленно идем в Хогсмид, я угощаю.

Сначала всей компанией зашли в «Сладкое королевство», купили там торт, заказали по чашке капучино. Потом ввалились к мадам Паддифут и запаслись сахарными перьями. Потом у девчонок разболелись зубы, а у Горация скрутило живот; Альбус великодушно отпустил их в Хогвартс, а сам вместе с Лэмом и Элфиасом заявился в «Три метлы» и потребовал сливочного пива. Затем ему захотелось кое-чего покрепче, но в «Трех метлах» медовуху продавать отказались, и друзья побрели в «Кабанью голову». Там на возраст посетителей особо не смотрели; кроме медовухи, Альбусу налили еще рюмку огневиски, из которой он дал выпить обоим друзьям, а последний глоток сделал сам. После этого стало совсем весело и хорошо.

Лэм после второй рюмки медовухи стал ходить по всему залу, представляться посетителям упырем и в доказательство подвывать. Элфиас, опустошив треть бутылки, положил голову на скрещенные руки и глухо затянул песню про Одо-героя. Альбус держался больше всех.

— Я… вот в этом самом трактире… — ему в самом деле было очень хорошо, только язык почему-то заплетался, — с Гонтом говорил! Да! И побывал в его доме! А там инфернал был! А я его сжег! Дотла! Вот так!

Он взмахнул палочкой, высекая искры. По столу заплясало голубое пламя. Хозяин спешно потушил огонь и настоятельно попросил мальчишек выйти.

На улице уже стемнело. Лэм монотонно выл. Элфиас продолжал петь, теперь уже про королеву Элеонор. Альбус, шедший более-менее твердо, поддерживал обоих; раза три, правда, они упали в сугроб и столько же врезались в углы домов, но в целом продвижение шло благополучно. Они уже покидали деревню, когда их обогнала фигура плюгавенького человечка в плаще с надвинутым до бровей капюшоном. В руке он нес клетку с довольно большой, но жалко выглядящей птицей.

— Ой, — Альбус наклонился к ней и улыбнулся. — Курочка. Птичка. Цып-цып, у-тю-тю… — он сунул палец между прутьев, чтобы почесать горлышко. Птица вынесла это очень смирно.

— Это феникс, — деловито поправил Элфиас. — Только он уже того… На последнем издыхании.

— У меня в палочке перо феникса, — пробормотал Альбус. — Птичка, это не ты его дала, а? Ты моя умница…

— Нравится? — мрачно спросил человечек в плаще. — Хотите, продам? Мне все равно кормить его нечем, если сегодня денег не добуду — завтра он будет на вертеле.

— Не надо на вертел! — Альбус разогнулся. — Это что тебе, куропатка? Это… феникс! Из него палочки делают! На тебе деньги, на, — он выгреб из кармана все, что оставалось. Глаза человека хищно блеснули. Некоторые монетки попадали в сугроб, он жадно наклонился. Альбус взял клетку.

— Птица, пошли со мной домой. Я тебя никому на вертел посадить не дам. Как зовут-то его?

— Фоукс, — довольно ответил незнакомец, пересчитывая деньги.

— Фоукс, — протянул Альбус, и Лэм в знак солидарности особенно выразительно взвыл.

…Дверь Хогвартса почему-то оказалась невероятно тяжелой. Открыть ее руками не удалось, пришлось применить Алохомору. Лестница была ужасно скользкой. А когда они добрались до первого пролета, то увидели профессора Сполдинга, скрестившего руки на груди.

— Да, — кивнул он, — да, одно отрадно: тут только один мой ученик. Зато он же и зачинщик.

Альбус молча потряс клеткой с фениксом.

— Вижу, вижу, — удрученно кивнул декан. — Вы в курсе, что уже был отбой?

— Да? — мальчик глупо открыл рот. Лэм лег на каменный пол и свернул калачиком. Элфиас явно боролся с тошнотой.

— Идемте за мной, — вздохнул Сполдинг.

— За вами? Зачем? Не пойду я за вами никуда, делать мне больше нечего, что ли. Вы меня запрете. А страна в опасности. А я могу всех защитить. Вот смотрите!

Взметнув палочку, Альбус пальнул в потолок огнем.

— Дамблдор, что вы делаете? — вздохнул Сполдинг.

— Армия, к оружию! — проревел Альбус, обращаясь к спящему Лэму и серо-зеленому Элфиасу. Сполдинг поймал его за рукав.

— Сэр Кэдоган мне передавал, что в башню Рейвенкло ворвались французы. Ваших подруг взяли в заложницы. Он считает, что только вы сможете их спасти.

Альбус мгновенно рванулся вверх по лестнице. Запнулся, упал, расквасил нос. Опять рванулся. Ничего, главное, идти вперед.

— Проклятые лягушатники! Ну я вас всех!

Сполдинг одной рукой направлял палочку на Лэма, левитируя его, а другой старался удержать Альбуса от падения. Совмещать то и другое получалось плохо, и в итоге Лэм падал не меньше, чем Альбус, но даже не просыпался. Элфиаса все-таки вырвало. Сполдинг убрал жижу и велел идти дальше.

На вопросы орла пришлось отвечать опять же Сполдингу: Альбус только бесполезно тряс дверь, пытаясь выломать ее. Но едва дверь отворилась, он ворвался, проорал: «Экспеллиармус!» и растянулся на синем ковре.

— Альбус, что с тобой?

— Профессор Сполдинг, что происходит, что с Лэмми?

— Элфиас, ты почему опять зеленый?

Альбус потер лоб, припоминая, зачем сюда шел. Оглянулся.

— А где французы?

— Какие? — не поняла Айла, а Викки и Клеменси в один голос воскликнули:

— Ушли!

— Услышали, что вы идете, испугались и предпочли сбежать, — объяснил Сполдинг, перемещая Лэма на диван.

— Да? А с кем же тогда… Ой, девчонки, вы красивые! Дайте поцелую… — и он, точно, чмокнул каждую и девочек, когда они втроем помогали ему встать. Дальше он повалился на диван… А потом вроде ничего не было.

========== Глава 38. Предчувствие любви ==========