Песнь о Гамаюне (СИ)

Он все так же проводил много времени с Рейвен, но теперь с ними всегда была верная стража, все три вояки не сводили глаз с девушки, и та явно нервничала из-за подобной компании, но не решалась возразить. Чарльз понемногу приучал Рейвен к новым книгам, которые он сам уже успел прочесть в библиотеке, и в этот раз он так же намеревался лишь поздороваться с Хэнком, взять пару фолиантов и сбежать в малый сад до полуденной молитвы. Но стоило ему только войти в просторный зал, как Хэнк едва ли не вскрикнул и выбежал откуда-то из темного угла с совершенно растерянным и измученным видом.

— Господин Ксавьер! Господин! — едва не задохнувшись, выпалил молодой священник и бросился к Чарльзу с маниакально горящими глазами.

— Тише-тише, Хэнк, иначе сюда охрана придет, я не хочу, чтобы тебя случайно… поранили, — с мягкой улыбкой произнес Ксавьер, но та быстро исчезла, когда Хэнк бросился к нему и схватил за руку, тяжело дыша. Глаза его покраснели, а губы были бледными и искусанными.

— Вы так давно не приходили, я боялся, что Вы уже решили вовсе не заходить ко мне, а стража не пускала к Вам в покои и моленную. Я не знаю, но, кажется, охрану у Вас усилили, я подойти и близко не мог, да и записки передавать они отказывались.

— Тише, выдохни, вот так, дыши. Спокойно. Тебе не стоит так нервничать, друг мой, — Чарльз вновь улыбнулся, но на этот раз чуть более натянуто, и погладил Хэнка по плечу. — Что случилось?

— Я добыл их! — прошептал Хэнк и кивнул, подтверждая свои слова. — Я смог добыть парочку записей Королей-демонов и переписал их для Вас так точно, как только смог, и теперь… Боже, это так волнительно! Даже просто копируя эти записи, я воображал себе, какие тайны могут быть скрыты на этих страницах!

— Показывай! — приказал Чарльз, враз забыв и о добродушном тоне и о книгах для Рейвен. Его пробило волной предвкушения, а затем он ощутил, как все его мысли сосредоточенно замерли, готовые наконец-то решить его главную проблему. «Потерпи еще немного, Эрик. Я найду способ избавить тебя от этого злого духа», — невольно подумал Чарльз, следуя за Хэнком к дальнему столу, за которым и работал священник. Свет в остальной библиотеке был погашен, и Ксавьер только сейчас понял, что его зажигали только для него, а в остальное время экономили свечи. Хэнк указал на одинокий, стоящий в самом углу стол, окутанный тьмой, которую не мог развеять свет, струящийся из круглого прозрачного потолка, уж слишком далеко была эта часть библиотеки, и крыша здесь была каменной.

— Я смог добыть всего лишь две записи, но это только начало. Позже я принесу еще. Но… Эти показались мне важными, их охраняли лучше остальных, и они были найдены в этом замке после захвата…

— Да. Потом. Ты расскажешь об этом после, — Чарльз поднял руку, призывая Хэнка к молчанию, и тот нервно кивнул и хотел было сесть за стол рядом с Чарльзом, который казался на удивление спокойным и собранным, готовясь к новой встрече со своими древними соплеменниками, но, видимо, был слишком взволнован, чтобы сидеть. Ксавьер кое-то время смотрел на свиток Хэнка, очень осторожно расправил его и увидел уже знакомые изогнутые символы, больше похожие на тонкую сложную роспись, чем на настоящий язык, но теперь точно знал, как их прочесть. Все вокруг затихло, и только дыхание Хэнка разрушало густую тишину.

Он чувствовал на себе немой взгляд. Внимательный и настороженный, но не поддавался этому чувству, не оборачивался. Даже если демон живет в стенах, если может проникнуть в его видения… Он не должен быть опасен для самого Чарльза. Юноша старался в это верить всем сердцем, чтобы не допустить даже тени страха. Но эта тварь, склизкая хищная пернатая тварь кормилась болью его короля. И если в этих строках может скрываться секрет того, как можно убить духа, Чарльз готов был прочесть все их до последнего слова.

Запах полевых трав и прохладный ветер. Чарльз чувствовал, как он путается в длинных волосах, и не сразу осознал, что на этот раз он оказался в воспоминаниях женщины, пока все вокруг не прояснилось. Он смотрел на воина, истекающего кровью. Глубокая рана пересекала его лицо наискось, глаз полностью выпал из глазницы, и мужчина хрипел на последнем издыхании.

— Госпожа Элиар… молю Вас… прошу…

— Ш-ш-ш, — прошептала девушка и протянула руку к мужчине. Чарльз ощутил холод в глазах и на кончиках пальцев, странное покалывание в висках, а затем пораженно посмотрел сосредоточенным взглядом автора древних строк, как затягивается рана на лице воина, а глаз снова появляется в пустом провале глазницы.

— Зазря силы тратишь, — послышался грубоватый женский голос позади.

— Ты считаешь, что их жизни не стоят нашего внимания? — Чарльз чувствовал легкое раздражение девушки, чьими глазами он смотрел на стародавний мир вокруг.

— Ты его не спасла, ты прекрасно это знаешь, — укоризненно произнесла рыжеволосая девушка, и теперь Чарльз узнал в ней Оробейн из предыдущих записей. Она подошла ближе и протянула руку к девушке, на мгновение показалось, что она желает ободряюще погладить ее по лицу, но вместо этого Чарльз ощутил острую и быструю боль в скуле.

— Ау, — тихо зашипела Элиар и прижала руку к щеке, встревожено и недовольно смотря на Оробейн, которая словно потеряла интерес к белому гамаюну, разглядывала вырванное белое перо, а затем отбросила его и строго посмотрела на Элиар. — Ты спасаешь пару месяцев его жизни ценой своего тела. Глаза и перья, это только начало. Эти изменения уже необратимы. Гамот говорит, что это из-за того, кто мы есть. Даже если мы не будем использовать дар, это не спасет нас. А уж расходуя его на пустяки, ты лишь приближаешь свою встречу с бездной!

— Гамот найдет решение. А от такой малости со мной нечего не случится, — спокойно ответила Элиар, поднимаясь на ноги и отряхивая свое серое платье. Она огляделась вокруг: ветер пригибал траву, покрывающую высокие холмы, а вдали виднелся горных хребет, где под надежной защитой каменных стен укрывался замок правителя Харлоу. Элиар тихо вздохнула и сконцентрировалась, на мгновение у Чарльза закружилась голова, а затем он ощутил то же легкое чувство, которое он всегда испытывал во время видений, и все так же покрылось легкой пеленой, но было куда отчетливее, чем в его собственных пророчествах. Сотни и сотни людей приближались к ним со стороны замка, и еще множество воинов обороняли горный город.

— Слишком много. Нам не хватит этих измотанных кочевников, чтобы подобраться к стенам, — придя в себя, сообщила белая девушка и посмотрела на рыжего гамаюна. Оробейн словно не слышала ее слов, подставила лицо прохладному ветру и едва заметно улыбнулась.

— И чему ты радуешься?

— О, я уже обо всем позаботилась, — небрежно ответила она и повернулась к озадаченной Элиар, — Что? Я знаю, что нам не выиграть в этом сражении. Гамот не придет, он заперся в своем логове с девственницами и настойками, Нимон прибирает за ним, а Дварокс слишком занята, управляя новым королевством.

— Тео, — напомнила Элиар, явно понимая, что задумала ее подруга, и не одобряя этого, потому пыталась хотя бы тянуть время.

— Тео? — Оробейн тихо рассмеялась и холодно посмотрела на подругу. — Этот бродяга сбежал, стоило нам только отстроить северный замок. Оказался слишком мягок даже для такого, ты правда думаешь, что он придет сражаться? Насколько я знаю, сейчас он, словно лягушка, предсказывает погоду на завтра для деревенских жителей. Нет уж.

— Идрис слишком опасен! — сразу же возмутилась Элиар. — И к тому же, зачем было звать его, если здесь есть я? Нас будет достаточно…

— Я не хочу потом неделю лежать, похожая на монстра, думая, затянет меня во тьму или нет. И тебе того не желаю.

— Тогда зачем позвала меня?

— Здесь сплошные холмы. А нам потребуется сделать дорогу. У тебя это выходит лучше, чем у остальных.

Чарльз ощутил, как в душе Элиар вскипело возмущение, и она уже хотела высказать все, что так давно хотела, но не успела. Ее прервало хриплое лошадиное ржание, а обернувшись, она увидела черного взмыленного тяжеловоза, на спине которого восседал Идрис. Он легко спрыгнул со спины зверя, и белый гамаюн поморщилась от резкой вони пота и грязи.