Не отбрасывая тень (СИ)

Он вдруг запнулся на полуслове. Удивленный взгляд устремился за мою спину; сидевший на диване демон вскочил с трубкой в руках. Они оба побледнели и вытянулись по стойке; демон, говоривший со мной, открыл рот, но не издал ни звука.

Даже не оборачиваясь, я мог догадаться, что вызвало у них такую реакцию.

Мне бы для этого хватило одного вдоха, но я, словно предчувствуя опасность, затаил дыхание и обернулся - аккуратно и с опаской, как если бы за моей спиной стоял бешеный волк.

Но нет. Ни одно животное, каким бы опасным и бешеным оно ни было, и никакая реакция на голодного хищника не сравнится с тем, что я испытал, когда обернулся и встретился взглядом с темными глазами, вспыхнувшими, словно объятые убийственным огнем.

- Вон, - холодно бросил Он демонам.

Они торопливо прошли мимо Него, и я посмотрел им вслед, но они не обратили внимание ни на меня, ни на Него, зато темные глаза прожигали мое лицо таким пристальным взглядом, что, казалось, я чувствовал жар даже в затылке.

В горле неожиданно пересохло; я машинально отступил на шаг назад, словно надеясь увеличить дистанцию между нами, и Он медленно осмотрел меня с ног до головы.

В этот момент я понял, что значит выражение «пригвоздить взглядом».

- Куда-то собираешься?

========== Глава XLII. ==========

Он сделал шаг ко мне, и я тут же машинально отступил. Комнатка была совсем маленькая, почти без мебели, и с момента, когда Он перешагнул порог, мне отчаянно хотелось сохранить дистанцию между нами, несмотря на внезапно проснувшуюся и усилившуюся тягу, потянувшую меня к Нему, будто железным тросом.

Оценивающий взгляд скользил по мне с ног до головы, словно я изменился за те несколько дней, пока отсутствовал, а вот Он не изменился вообще. Был таким же, каким я увидел Его в нашу самую первую встречу - холодный, неприступный и опасный, и мое неозвученное признание всплыло среди хаотичных мыслей и обожгло меня так, словно каждая буква расплавилась в моей голове.

- Ты пришел поговорить? - тихо спросил я и откашлялся, чтобы скрыть дрожь в голосе.

Он опустил взгляд на мои губы, будто не слышал слов и пытался читать по губам. Я машинально облизнулся, и Он снова посмотрел в мои глаза.

- Куда ты едешь? - повторил Он.

- В Британию, Австралию… и Чехию.

Я сделал паузу, чтобы увидеть перемену в Его лице, когда Он поймет, что я беру разрешение на перемещение во владения Виктора, но в Его лице не дрогнул ни единый мускул. Тревога во мне поднялась так сильно, что когда Он вдруг, прищурившись, внимательно посмотрел на меня и в Его взгляде мелькнуло что-то, что я не успел разобрать, я не сразу почувствовал среди своей паники другое ощущение - давление на мои плечи, буквально ставящее меня на колени.

Я еле стоял на ногах из-за этого давления и тяги к Нему; колени подгибались, но я неотрывно смотрел на Него и не намерен был проигрывать. Я не мог позволить себе эту слабость, даже если у слабости было имя, которое никто не мог сказать, будто дать ему быть озвученным - это признать себя слабым, признать себя зависимым от этой слабости.

- Ты давно не использовал против меня свои навыки, - с издевкой сказал я, криво улыбнувшись, и почувствовал, как давление усилилось.

- Всего лишь уговариваю тебя присесть, - спокойно ответил Он. - Ты ведь хотел поговорить?

Обернувшись, я посмотрел на кресло, а потом снова на Него, не решаясь сдвинуться с места. Он выглядел пугающе спокойным; я медленно отступил на пару шагов назад, уперся ногой в кресло и аккуратно опустился на самый краешек, не сводя с Него взгляд.

- А ты согласен поговорить? - с сомнением спросил я.

Он повернулся ко мне спиной и прошелся по комнате. Кажется, я успел и забыть за эти несколько дней, как Он грациозен, будто пантера на охоте.

- О чем поговорить? О том, что ты собрался уезжать, не спросив моего разрешения?

- Почему я должен отчитываться перед тобой? Это моя работа, в которой ты не очень-то и заинтересован.

Он чуть повернул голову в мою сторону, но не взглянул на меня.

- Я заинтересован в твоей безопасности, - тихо ответил Он. - Был заинтересован.

Что-то оборвалось во мне; я сглотнул и поерзал в кресле, пытаясь скрыть свое волнение, но когда я заговорил, мой голос дрогнул.

- Что значит «был»? Что изменилось?

- Ты.

- Хочешь сказать, это я выкинул себя, как ненужную игрушку? Что бы ни произошло той ночью, это не моя вина. И что бы ни терзало тебя, это явно не я.

Он не ответил. Заложив руки за спину, Он поднял голову, и я скользнул взглядом по Его затылку, по темным волосам, и руки против воли сжались в кулаки, стоило мне вспомнить их мягкость.

Откашлявшись, я заговорил снова, пытаясь сделать свой голос спокойным. Мне было неуютно от Его молчания и холодности; все, чего я хотел - это чтобы между нами все наладилось.

Снова. Как и во все предыдущие разы, когда казалось, что ничего у нас не выйдет.

- Ты не хочешь лучше поговорить о том, что показал мне? Бьюсь об заклад, это и есть причина нашего разлада.

Он так резко обернулся и меня обдало такой мощной волной силы, что меня практически вжало в спинку кресла. Его глаза пылали, а губы были чуть сжаты; я подумал, что Он легко может убить меня прямо сейчас, и я судорожно соображал, что такого мог сказать Ему, чтобы Он так отреагировал.

- Все, что ты видел, было чистой случайностью, - сквозь зубы произнес Он. - Я потерял контроль. В последний раз.

У меня по спине пробежал холодок; я неосознанно наклонился вперед, словно хотел быть ближе к Нему, но меня не покидало интуитивное ощущение, что ближе нам уже не стать.

- Что значит «в последний раз»? Я видел его. Того парня. Почему ты так реагируешь на это воспоминание?

- Замолчи, - прошипел Он, - и никогда о нем не говори. Клянусь, я вырву твои глаза и отрежу язык, если ты скажешь еще хоть слово об этом. Тебя не касается ни это воспоминание, ни он.

Если бы Он ударил меня, это и то не стало такой неожиданностью и не причинило так много боли, как Его слова и взгляд, которым Он окинул мое тело, и все это было как горящая спичка, брошенная в бензин. Я вскочил с кресла, пылая, и почувствовал, что земля уходит у меня из-под ног, а то, что сейчас происходит, не поддается моему контролю.

Рушится.

- Меня касаешься ты! - я сделал шаг к Нему и остановился, не решаясь подойти ближе, остановленный Его взглядом. - С тех самых пор, как мы обручены! Я не вижу причин, по которым ты можешь врываться в мою жизнь и превращать ее в Ад, но свою держать в секрете. Поговори со мной! Почему ты отталкиваешь меня, когда я хочу быть ближе к тебе?

- Потому что я не хочу быть ближе к тебе, - отчеканил Он.

- Что?

Я стоял в нескольких шагах от Него и смотрел в Его холодные глаза, и мне казалось, что эта комната бесконечно огромна, и у меня уйдут годы, если не столетия, на то, чтобы приблизиться к Нему.

И еще целая вечность, чтобы убедить Его открыться мне.

Открыться снова.

Он закрывался от меня, прятался; время стремительно возвращалось назад, глотая пережитые эмоции и невысказанные чувства, и как бы быстро я ни бежал, у меня бы никогда не получилось его догнать.

- Повтори, - выдохнул я, не веря своим ушам.

- Ты ведь знал, что все к этому идет, - Он чуть пожал плечами. - Может, ты не хотел это признавать, но ты знал, что так будет. Ты знал, что ты обречен. Ты знал, что это лишь вопрос времени. Смелее, Томми, признайся себе в этом.

- Ты… о чем ты говоришь? - я запнулся и с трудом подавил желание обнять себя. - Ты был откровенен со мной, ты рассказывал мне о себе, это не могло быть просто забавной игрой, ты… ты ведь…

Фраза оборвалась так резко, что если бы я слышал себя со стороны, то решил, наверное, что кто-то выключил звук, будто у надоевшего радиоприемника.

Но я не был радиоприемником. Я не слышал свои слова со стороны. Я лишь ощутил - снова - странное напряжение в теле, напомнившем пружинку, словно готовность к прыжку, и липкое чувство тревоги охватило меня, когда я попытался сделать вдох и открыл рот, но так и застыл, словно замороженный. В одно мгновение перед моими глазами все потемнело, будто меня опустили в колодец, из которого мне никогда не выбраться, а выход так далеко, что лежит за пределами звезд. Меня словно бы заперли внутри моего обездвиженного тела - я все понимал, все ощущал, но не мог пошевелиться и ничего не видел.