Портреты Пером (СИ)

Арсень лежал на полу в луже чего-то среднего между кровью и туманом. Точнее, это и была его кровь, которая медленно обращалась в нечто невообразимое, больше похожее на голубоватый дым от сигареты.

Я держу, – прошелестело из тумана. – Действуй.

Райан присел рядом. Из прихваченной сумки вытащил целлофановые перчатки, надел. Из той же сумки появился телефон – относительно новый, с сенсорным экраном и чёрт-знает-какими ещё новомодными функциями. Но главное – с возможностью выхода в интернет, что обеспечивало его простую отслеживаемость. Тот самый, который Джим в течение двух последних лет в таких же перчатках подсовывал под пальцы спящего пьяного Арсения, вкладывал в его руку и вообще всячески делал так, чтобы отпечатки Пера запечатлелись на тёмном пластиковом корпусе как можно в большем количестве. В телефон была вставлена сим-карта, вынутая из старого «кирпича», с каким Арсений попал в особняк десятилетней давности.

Райан приподнял руку Пера и его грязным пальцем принялся нажимать на экран. Меню – список контактов – специально внесённый номер Файрвуда. Нажав арсеневским пальцем на «вызов», Райан слегка повозил окровавленной ладонью Пера по защитной экранной плёнке, после чего, временно отложив телефон, перетащил Арсения шага на два-три, так, чтобы на полу остались следы крови, и слегка перевернул его на бок. Вложил телефон в руку, сжал безвольные пальцы. Бросил взгляд на дисплей. Вызов оборвался.

Это значило, где-то в Лондоне подопечные Джона, якобы «по просьбе его друга и компаньона Джеймса Файрвуда помогающие расследованию», уже перехватили вызов и теперь отслеживали его локацию.

Это отмазка для полиции, которую вызовут с минуты на минуту. Потом они позвонят Джиму, чтобы по форме сообщить ему о зафиксированном сигнале с телефона пропавшего.

Но это уже не его, Райана, забота.

– Вот теперь – всё, – констатировал, оглядывая пустую заброшенную кухню. Обернулся к туману. – Отпустишь, когда придёт Файрвуд. Если силы будет не хватать, придёшь.

Туман что-то прошелестел в ответ, но Райан не особо вслушивался. Он и видел-то его с трудом – несмотря на все годы практики.

Ну что, Файрвуд, твои двадцать минут пошли.

Джим не осознавал своих действий – как в тумане всё, как в тумане…

Даже мыслей не осталось.

Быстро – схватить сумку, что там ещё, пальто, обуться – тоже быстро, на такую роскошь, как заминка со шнурками, времени нет.

На лестнице настиг ещё один звонок. Принял машинально, десять секунд. Вичбридж, особняк на холме, зафиксировали вызов с нужного номера.

Дорога прошла как в тумане. Равнодушный голос навигатора – потому что вдруг будут проверять, вбил маршрут, а сам видел его, как будто карта перед глазами расстилалась. Даже скорость видел, медленно, ужасно, а в ушах – тихие, останавливающиеся удары сердца. Воображение, да, но если вдруг…

Нельзя.

Руки вжимались пальцами в несчастный руль, поворачивали, регулировали, а нога неуклонно выжимала педаль газа. На семидесяти. Задержание в патруле – тоже время.

Удары сердца в ушах подстёгивали не хуже кнута. По лопаткам – каждой удлиняющейся паузой, в живот, в груди разворачивались жгучими полосами.

Ворот достиг где-то на лезвии бритвы между привычным врачебным спокойствием и полным хаосом из чувств и ощущений. Райан перехватил, когда выпрыгнул из машины – придержал дверь, после засунулся в опустевшую кабину. На ручник ставил, сигнализацию включал, кто его.

Джим уже не думал о нём. Размашисто шагал к особняку в густом тумане.

– Где? – голос, слава потолку, уже спокойный.

– На кухне, – издали, но после – приближающиеся шаги. Быстро шагать у Форса получалось лучше. – Я ничего не делал, Леонард в своём репертуаре.

– Главное, пусть держит, а там хоть…

Хмыканье. Ну да, у призрака с Драконом любовь взаимная.

Сумка успокаивающе позвякивала инструментами, физраствор, как показывает практика общения с Леонардом, не понадобится. Да и объясняй потом, откуда.

Антисептики приготовил Форс.

При виде того, что лежало на полу кухни, сердце сжалось.

Руки работали сами. Инструменты – в антисептик, вытащить перчатки в стерильной упаковке.

На столе как по мановению волшебной палочки расстелилась клеёнка. Вид Райана, занимающегося попутными приготовлениями, был до странного обычным. Злой и недовольный. Норма жизни.

Где-то в середине этого процесса приехала полиция. Объясняться с ними вышел Райан, отсутствовал минуты две, не более. Джим слышал краем уха о «потерявшемся лучшем друге», «давнем знакомстве» и «хирурге высочайшего класса».

– Вызывай скорую, – бросил Файрвуд по его возвращении. – Уже можно.

– Легавые вызвали, в самом начале. Я им объяснил, что к чему, сказал, что был с тобой в момент звонка. Другой вопрос, если приедут раньше чем нужно.

– Подождут, пока закончу. А вот если опоздают…

Внутренности неприятно стянуло холодом. Теневая сторона дома. Забытое ощущение.

Совсем близко.

– Я позвоню Джону, – Форс вытащил мобильник. В проём двери заглядывали полицейские, их было уже явно больше, чем двое.

Не обращая внимания на серые, лишь слегка видимые в тусклом освещении фонарика щупальца, протянувшиеся к нему, Джим взялся за ноги Арсеня. Форс, очень быстро оттарабанив что-то крайне злобное в телефон, поддержал исполосованные плечи подпольщика.

На стол.

Снова обработать руки, пока помощник разрезает окровавленную одежду на Арсении.

В ушах – шелест Леонарда, не столько слова, сколько присутствие.

Подождать, пока с обработкой рук закончит Райан.

Медленно выдохнуть.

Ни дубильного раствора

Ни физраствора

Ни освещения

Так, на мне – основное. Только чтоб дожил до больницы.

– Плотную ткань и ножницы.

Джим всех их ненавидел. Спокойно и холодно. Недоумков, транспортирующих Арсения в машину «скорой», идиотов, везущих подпольщика в операционную, дебила-хирурга, упёршегося в своё профессиональное право оперировать в этой больнице самому и не желавшего смотреть на удостоверение хирурга одной из частных клиник Лондона. Только Райана Джим не ненавидел – с Форсом у него было полное взаимопонимание.

– Я – лучший хирург Лондона, – негромко проговаривал Файрвуд прямо в лицо слегка побледневшего хирурга больницы, пригвождая его к стене своей ненавистью. – Лучший. У меня опыт таких ситуаций, который вам и не снился. А ещё, если будете мне мешать, – наклонился и тихо-тихо сказал почти на ухо, – я вам вивисекцию без обезболивания сделаю. Сразу после операции.

В этот момент Форс смотрел на него почти с одобрением.

Джим не один миллион раз возблагодарил современные антисептики, благодаря которым можно не шоркать щёткой руки проклятые десять минут. Убрал волосы под шапочку, влез в халат. Чуть не убил взглядом молоденького практиканта, завязывавшего ему медицинскую маску.

Заходя в операционную, кивнул привалившемуся к коридорной стенке Райану.

– Позвонишь Софи? У меня в списке.

Тот скривился.

Позвонит.

Джон приехал в Вичбридж только глубокой ночью, около трёх. Маленькое здание местной больницы уныло мокло под дождём. Кое-как найдя место на крошечной парковке, Фолл вклинил свой «форд эксплорер» между огороженной клумбой и чьим-то серым фургоном. Фургон по старой маньячной привычке он окинул коротким оценивающим взглядом – удобно было бы перевозить пленников, вместительный, да и внимания особого не привлекает.

Заглушив мотор, Джон достал телефон.

Райан ответил сразу же.

– Не умер, – выплюнул в трубку, не дожидаясь вопросов. – Файрвуд над ним шесть часов скакал. Несколько переломов, вывихи, потерял кучу крови. Ну и ножевых штук пять. Глубокие, что было задето жизненно важного – зашили.

Фолл несколько секунд помолчал, слушая дробный стук дождевых капель о тонированное стекло.

– Если я могу что-то для тебя сделать…

– Да ладно, – огрызнулась трубка. – Что, пойдёшь и сам задушишь своё ненаглядное Перо? Пускай живёт.