Воспоминания. Стихи. Переводы

И Меланхолия святой ковчег:

Его прочтет, кто сильным языком

О небо гроздь раздавит терпких нег;

Он грусть ее владычества вкусит

И, как трофей, ее украсит дом.

193

СОНЕТ

День кончился, с ним — прелесть наслаждений:

Уста, глас нежный, линии руки,

Вздох теплый, шепот легкий, полутени,

Стан томный, стройность форм и глаз зрачки.

Поблек цветок со всеми лепестками,

Теряется из виду красота,

Я красоту не удержал руками,

Стих голос, охладилась теплота.

Не вовремя исчезли в час закатный,

Когда святая ночь уже идет,

Любви завешенной и ароматной

Ткань мглистую для тайных чар прядет.

Весь день читая так любви каноны,

Я засыпал, говеньем изнуренный.

194

ОДА К ПСИХЕЕ

I

Внемли нестройным звукам, о 6огиня,

Плодам труда и памяти моей!

Да разгласится тайн твоих святыня

До нежных раковин твоих ушей!

Сегодня мне приснилось, иль Психея

Крылатая явилась во плоти?

Я лесом брел беспечно и, робея

От изумленья, встретил на пути

Прекрасную чету. В траве высокой,

Под шелестящей сводчатой листвой,

Где протекал ручей, виясь змеей,

Незримый за осокой:

II

В гряде пурпуроустой, синеокой

Цветов, порой слепивших белизной,

На ложе муравы они лежали, —

С обвившимися крыльями чета!

Неслившиеся томные уста

Они в полудремоте чуть сближали

И в поцелуе долгом замирали

С рожденьем робким заревой любви.

Божка назвать сумею.

Ты ж, горлица, себя ты объяви!

Узнал Психею!

195

III

О, позже всех явленная мечта

Вне иерархии 6огов! Без меры

Прекрасна ты. Что Феба красота

И — светлячок небес, — звезда Венеры?

Ты их прекрасней, хоть не посвящен

Тебе алтарь цветочный

И в честь твою не раздается стон,

Гимн девы в час полночный,

Ни звуки лютни, ни призыв рожка,

И смирна не курится...

Прекрасна без священного леска,

Без капищ и провидца.

IV

О, славная! Да, смолкли голоса

Античных клятв и безрассудной лиры,

Когда священны были всем леса,

Вода, огонь и воздух, и зефиры.

Но и теперь, в чужом тебе краю,

Своими вдохновляемый очами,

Я вижу, как играешь веерами,

Пленя Олимп, и о тебе пою.

Сам буду хором я твоим и стон

Исторгну в час полночный,

Я буду песнью лютни и рожка,

И смирной, что курится,

И музыкой священного леска,

И голосом провидца.

V

Да, я — твой жрец, и я созижду храм

В безвестной глубине души, чтоб пели

Широколиственные мысли там,

Как ропщут под осенним ветром ели.

196

Семья деревьев далеко окрест

Озеленит от склона к склону горы:

Зефирам, птицам, пчелам горных мест

Да внемлют убаюканные Оры!

Средь полного спокойствия увьют

Цветы и розы мирный твой приют.

Ума ограду я вокруг устрою

Из звезд, побегов, чашечек цветов,

Столь разных и несхожих меж собою

И созданных садовницею снов.

Все, что в мечтах рисуется воочью,

Ты там увидишь вновь —

Свет и окно, распахнутое ночью,

Чтобы впустить любовь!

197

КО СНУ

Целитель мук, полночный слыша бой,

Смыкает благотворными перстами

Глаза, которым сладок мрак густой,

Роящийся божественными снами;

О, если, Сон, тебе сподручней так,

Сомкни мой взор на середине гимна

Иль жди «аминя» прежде, чем твой мрак

Над изголовьем испарится дымно.

Спаси меня иль боль мою лучами

День воскресит, рассеивая мрак.

От Совести спасешь ли беспорочной,

Щель роющей, как крот, в ночной тиши?

Ключ поверни ты в скважине замочной

И замуруй ларец моей души!

198

СОНЕТ,

написанный на пустой странице книги стихов

Шекспира перед поэмой «Жалоба влюбленной»

Звезда! Будь я незыблемым, как ты, —

Не в пышности вися уединенной

На карауле звездной высоты,

Как страж природы верный и бессонный,

Следя, как море омывает брег, —

Труд жреческий и длящийся веками! —

Как падает, слепившись в маску, снег

Над вересковой топью и горами;

Нет, но всегда незыблемый, главой

К возлюбленной приникнув, ощущая,

Как груди поднимаются волной,

Хотел бы я, ресниц не опуская,

Всегда, всегда дыханье пить ее,

Так жить — иль погрузиться в небытьё.

199

СТАНСЫ

В ночь декабря студеную

Счастливы древеса;

Не вспомнят ветви сонные,

Что листья — их краса;

Борей не застудит их,

Лишь инеем увитых,

Ничто не нарядит их

Побегами весны.

В ночь декабря студеную

И ты блажен, мой ключ;

Не вспомнят струи сонные,

Как тепел солнца луч!

Но в сладости забвенья

Застынут их теченья;

В тисках обледененья

Они тоски полны.

Так, младость, и твой гений

Блаженство испытал,

Но кто средь наслаждений

Мук горьких не знавал?

А выразить сомненья,

Не чая избавленья

От чувств оцепененья, —

На то слова бедны!

200

Из Джона Байрона (1788-1824)

Из «Странствий Чайльд-Гарольда»

К ИНЬЕСЕ

1

Не смейся над моей тоской;

Увы! Не улыбнусь я вновь.

Да херувим хранит святой

От тщетных слез твою любовь.

2

Ты хочешь знать, какая грусть

Убила юные мечты?

Иль боль тебе поведать, пусть

Ее унять не в силах ты?

3

То — не любовь, не тайный гнев,

Не славы низкой мишура.

Я не от них бежал, презрев

Все то, что я любил вчера.

4

То скуки тень гнала от всех,

Кого встречал я нем и тих;

Краса мне не дает утех;

Не вижу чар в глазах твоих.

5

То — беспрестанный серый гнет,

Что вечный жид носил с собой:

Хоть жизнь покоя не дает,

А смерти горестен покой.

201

6

И можно ль от себя бежать?

Куда бы ни звала мечта,

За мною гонится, как тать,

Мысль-Демон, жизни духота.