За закрытыми дверями. Вы бы мне поверили?(СИ)

И с тех пор мне постоянно снились кошмары - когда чаще, когда реже. Конечно, во снах никто больше не умирал, сюжеты основывались на другом: преследование. Поначалу часто снилось, как преследуют меня с бабушкой - ведь именно её страхи проникли в мои сны. Я до сих ор помню один такой с её участием: совсем светлый денёк, чистый и пустынный участочек, с одной из сторон окружённый лесом, с другом - безлюдной просёлочной дорогой. Мы с ней забежали в маленьких светленький домик - буквальна одна комната с диваном, креслом, телевизором, столом и какими-то мелочами. Мы вбежали из прихожей в эту комнатку, которая казалось непростительно пустой в ситуации, когда тебе нужно спрятаться. И вот, только я скрылась за креслом, а она где-то ещё (может, там же), в комнату ворвался наш преследователь - безликий мужчина средних лет, холодный убийца, вызывающий ассоциации с волком. Он вошёл и остановился, словно принюхиваясь, рыскал глазами поверх вещей. А я видела его ноги - только ноги. И я не знала, уйдёт ли он сейчас, или я доживаю последние мгновения.

Я не просыпалась с криками, не жаловалась на такие сны, я просто замирала от страха, потому что эти сны тяжелы именно психологически - знать, что ищейка уже здесь и трусливо ждать исхода.

Такие сны снились очень часто. Искали в разных местах: многоэтажки, дворы, леса с широкими лесными дорогами (там за мной и некой компанией вообще волки неслись), какие-то дороги, дома, в которых я жила во снах, музей - один из самых странно-страшных снов был в неком белом музее, из которого я опять-таки с компанией сначала не могли выбраться, а выбравшись оказались в западне, только те, кто эту ловушку придумали, отвлеклись и мы опять-таки стояли в этом самом смятении - найдут, не найдут, заметят ли, что будет через три минуты, когда взгляд вон той женщины у фургона с техникой поменяет направление?

А самый, пожалуй, страшный сон из этой серии был такой: ночь (поздний вечер), я в незнакомом дворе - здесь живёт кто-то знакомый, но где именно я не имела понятия. Я с дико бьющимся от страха сердцем шла по двору, я не видела и не слышала преследователя, но ощущала близость этого момента. И вот, я зашла в какой-то подъезд, и тут же за мной влетел он - весь в тёмной одежде - чёрных брюках и кожанке, с тенью на лице и руках. Я успела только повернуться к почтовым ящикам, как он был уже тут. Вы ведь догадались, почему этот сон - самый страшный? Верно, в нём меня впервые ПОЙМАЛИ. Ничего более страшного, пугающего до шока, я не испытывала в жизни. Сон оборвался....

Я, кстати, рассказала матери про свои приступы. Это было как раз после той истерики. Мы не общались несколько дней - она обиделась на то, что я молчала тогда и не открыла дверь, а я полтора дня вообще не могла из себя ни слова дома вымолвить. А в пятницу она уезжала на пару дней отмечать день рождения подруги, а к нам приезжала моя тётя (с которой у нас "отличные" отношения). И мы сидели, она со мной помирилась, а потом опять начала говорить всякую ерунду про моё молчание. И ладно, мы заговорили. Не помню, как. Путано и странно. Она стояла у меня за спиной, а я со слезами в глазах, которые я вовсе перестала прятать на время этого разговора, рассказала ей про это. Конечно, она испугалась. И мы говорили пару часов, всё это время у меня то и дело стекали слёзы по щекам, но я решила позволить себе это. Я поняла, что пока люди не могут показать друг другу свои слёзы, поделиться переживаниями, их нельзя назвать по-настоящему близкими. И поэтому, видя застывшие слёзы в глазах матери, я испытывала противоречие - с одной стороны, она не раскрывается, с другой стороны - это плохо, когда дети видят слезы родителей. Но кое-что я ей всё же рассказала. Она обещала найти специалиста. А дальше всё как всегда. В тот вечер был очень сильный срыв - почти как в Италии месяца два до этого, - после которого у меня, видимо, опять будет затишье. И вот, уже через пару дней она меня спрашивает: "А точно нужно искать врача? У тебя сейчас всё в порядке?". Да, конечно, всё отлично - пока опять не сорвусь, и кто знает, во что это может превратиться через пару лет. И "специалист" уже заменён на "врача" - обычного невролога из поликлиники. Ага, мне не то, что не поверят, меня об этом даже не спросят. Нужно уже к психиатру. Нужно просто понять....что это. И вообще, я ведь знаю, что у дяди - маминого брата - есть психическое расстройство. Неужели он не знает никакого "специалиста", ведь возможно, что это как-то связано. Если я сойду с ума - это будет ад. А ад на земле страшней кипящей выдумки. Я с детства поняла, что сумасшествие - вещь намного более страшная, чем смерть. Когда твои кошмары оживают, когда твоё тело, твой разум тебе не подчиняются, и неизвестно, когда наступит конец этому. Это очень страшно. На следующую после истерики ночь у меня были галлюцинации. Впервые это было так...жутко. Я слышала какой-то звук, не помню, что именно, может какое-то шуршание, а может и неразборчивую речь. Потом, лёжа в постели, я вдруг оцепенела. Я впервые в своей недлинной жизни поняла, что значит ЗАМЕРЕТЬ ОТ СТРАХА. Я, если честно, вообще не очень-то и верила, что такое бывает. А тут по моим костям словно прошёлся электрический ток, всё внутри словно промёрзло - и ни ногой шевельнуть, ни рукой, а в то же время нужно обернуться, а лучше встать, зажечь свет, развеять страх. А ты даже пальцем пошевелить не можешь, и только кажется, что сердце или лёгкие сейчас тоже возьмут и замрут, притаившись под ледяной коркой страха. Я испытывала колоссальный страх. Кажется, слов, чтобы описать ТАКОЕ много, но в то же время их словно нет вовсе - как передать весь этот кошмар, страх, оцепенение. Когда боишься вдохнуть. Но я всё-таки смогла перебороть себя - минут через десять-пятнадцать, сорваться с постели, зажечь свет, сбежать из комнаты, которая часто становится клеткой для всех моих кошмаров, галлюцинаций, истерик, страхов. Сколько боли видела эта комната., сколько слёз, сколько метаний по полу, счастливых улыбок, сумасшедших взглядов, судорог, ударов, укусов, падений, блуждающего взгляда, сколько слышала пустых разговоров - меня со мной. Потому что у меня есть привычка - рассказывать перед сном что-то о себе просто в пустоту - для самой себя. Это интересно - так можно узнать много нового о самом себе, найти ответы на многие вопросы. И просто вспомнить тоже. Я часто говорю о том, кого любила за свою жизнь. Или о тех, с кем дружила. Или вспоминаю светлые моменты. Я много довольно важных мыслей вынесла из ночных разговоров, теперь эти мысли лежат в основе половины моих принципов.

Недавно я поняла, что "солнечный мальчик", Даня, в следующем году оканчивает школу, а мне ещё два года учиться. Я...обомлела. Как время бежит, как всё проходит. За последний год я о нём вообще почти не вспоминала - сама по себе - только лишь вытаскивала воспоминания для записей. Уже взрослый. Как? КАК?! И забавно, и страшно, и грустно. Два года. Я бы не хотела столь скоро заканчивать школу. Я никогда не была в своём классе изгоем или, наоборот, крутой. Так, где-то посерединке. Просто я могла с лёгкостью общаться и с наиболее "крутой" частью класса, а также и совсем со "сбродом", а на самом деле больше всего я не общалась ни с кем - в начальной школе я постоянно носила с собой книжки/тетрадки/раскраски/что угодно и не отвлекалась на людей, лишь изредка принимая участие в каких-нибудь играх, если хотелось. А потом начался пятый класс, то есть постоянного класса у нас уже не было - ходили по кабинетам, и книги брать было неудобно. Пришлось начать общаться больше. Вообще, надо сказать, что хоть у меня не было проблем в классе, я каждый день шла в лицей с неуверенностью и громко стучащим сердцем. Мне не было уютно в этом месте, среди этих людей. Но через два года в результате пересадки я стала сидеть с девочкой, с которой ранее практически не общалась, и вскоре мы сдружились, образовалась наша четвёрка. Это плюс начавшаяся борьба с депрессией поменяло моё отношение школе. Непонятные страх и волнение испарились.