Славься, Темная Властительница! (СИ)

- Не стоит смущаться, у них всегда так, – юноша поднялся с места, расправил складки одежды и протянул руку для рукопожатия. Пальцы были хоть и грубее, чем у Оливии, но заметно слабее. Видимо этот паренёк действительно соответствовал своему возрасту. – Леди, может хватит друг друга дразнить? Ли, представь нас своей подруге.

Удивительно, но молодой человек оказался графом Клавендхольма. Что до женщин и старика, они, как и её новоприобретенная подруга, управляли гильдиям, а старик командовал местным гарнизоном.

- Грета Хайниц, – поочередно поздоровавшись с каждым в этой странной компании, девушка слегка поклонилась. Амулеты были у каждого из аристократов. В глубоком декольте Эмилии, на чёрном камзоле Розаны, на тоге графа. Только рыцарь не принадлежал к культу Тринандцатого, хотя кто знает, что скрывается за его латами.

- Рады знакомству, Леди Грета. Надеюсь, вас не слишком шокировали наши склоки?

- Нисколько. В Мизорсбурге тоже ценят хорошую шутку...

- И в Элии ценят, – встряла Леди Оливия, – графиня Ольхредбах та еще шутница! – присутствующие не смогли сдержать смех.

Ротного посадили за небольшой столик, налили вина и поставили вазу со сладостями. Эти люди и раньше казались ей странными, но теперь... Пятеро аристократов, принадлежащим к высшим кастам собрались в одном месте, а рядом не было ни одного слуги. Даже этот прохвост Валиант недавно нанял себе помощницу, а здесь... Может они просто опасаются шпионов? Тем временем Оливия рассказывала о том, как героически спасла их гостью, едва завидев, в какой переплёт та попала. Как они танцевали. Из последнего рассказа, впрочем, был исключён ряд происшествий. Но судя по тому, как хмурила лобик Эмилии и ухмылялась Розана, в наличие подробностей они не сомневались.

- А кто такая эта Лэнс? – не удержалась от вопроса Хайниц.

- Да, счастливое дитя, – изрёк Сэр Хьюберт. – Жить и не знать кто такая Глэдис Лэнс!

- Леди Глэдис Лэнс, командор, – поправила Оливия, – она обижается. Чую, ещё немного и дошло бы до драки.

- Ну, вот тебе и ответ дочка. Глэдис главная задира на этом празднике расточительства, коварства и разврата. У неё считается дурным тоном не сделать лишнее отверстие в ком-нибудь из приглашённых в дни торжеств. И хорошо, если одно и только в одном.

- И все с этим мирятся?

- К сожалению, нет. Всегда находится кто-нибудь молодой и амбициозный, готовый положить конец её выходкам. Обычно такого рода люди обретают свой собственный конец. Ручаюсь, она попыталась бы спровоцировать тебя во время танца – распространённый приём любителей подраться. А в драке с ней, увы, не многие могут сравниться.

- Сэр Хьюберт, вы излишне драматизируете, – вмешалась глава Хлеборобов, – разве вы не побеждали её? Разве она не валялась у вас в ногах? Не просила пощады?

- Давно оно было. Да и ненавистники Лэнс изрядно приукрашивают эту победу, – тихо молвил воин.

- Наш командующий гарнизоном действительно победил в той дуэли, – Розана разлила вино по кубкам. – Это правда и не нам его судить.

- Вы расскажите? – слегка захмелевшая и распалённая всеми этими недомолвками Грета подперла рукой подбородок. Лицо старого вояки было прямо перед ней – морщинистое, с густыми седыми бровями, рассечённое в нескольких местах глубокими шрамами. Да, это было лицо старика, но от него исходили невероятная сила и почти что юношеский пыл, будто душа его осталась в далеком прошлом. Лорд-прокуратор положил руку на тяжёлый наплечник командующего, шепнул несколько слов, из которых Хайниц расслышала только название их графства.

- Эта история произошла двадцать три года назад... – начал старик, но сразу же был прерван ошалелой слушательницей.

- Как двадцать три? Это же ещё до моего рождения! Сколько же ей лет?!

- Ох, я и забыл, что ты совсем недавно в благородном сословии. Магия, дочка, имеет свойство стирать проявления возраста и продлять жизнь. Запомни это крепко-накрепко. Мне в то время было сорок пять. А сколько лет успела отсчитать Лэнс, не знаю ни я, ни кто-нибудь ещё. Но памятуя ту битву, могу сказать, что выглядела она не многим старше тебя. Обычная молодая женщина, коих миллионы на нашем Континенте. Так что сейчас ей вряд ли больше пятидесяти, для аристократа небольшой возраст. Но что-то мы отошли от темы. То были времена великой смуты – Ледяной Властелин начал поход против собственной страны. Все те, кому он даровал свободу, должны были вернуться в подчинение столице. Разумеется, мы этого не хотели, Клавендхольм издревле был вольным краем. Тогда я был старшим офицером под началом отца Леди Оливии. Мы рассчитывали на победу, ведь войско, столько лет державшее нас в повиновении, было изрядно потрёпано. Но мы не учли того факта, что огромные богатства, принадлежавшие прежнему королю, достались Дорцу. И что он прибёг к услугам наёмников. На Ларгос двинулась огромная компания Зы, нам пришлось иметь дело с бандой Глэдис. Это имя надолго запомнилось этой стране...

- Она сделала что-то плохое?

- Разорила несколько деревень.

- Сочувствую, – Грета попыталась посочувствовать, но получалось слабо. Перед глазами были смазанные полузабытые лица жителей, которых она грабила. А иногда и убивала. Особенно огорчал один случай, когда здоровенный крестьянин не пожелал отдать ей единственного петуха. Грета считала, что жизнь стоит дороже певчей птички, но видимо тот человек считал иначе. А может просто решил, что сможет зарубить маленькую, тощую и совсем не страшную Грету топором?

- Нет, ты не понимаешь. Жестокость имеет место на любой войне, а это были лояльные столице деревни. И припасов у неё было вдоволь. Она и её люди просто замучили крестьян, а потом перебили. Без причины, это противоречит негласным законам войны. Мы все тогда были в гневе. Ополчение, стража, часть бывшего гарнизона, мы выдвинулись в направлении врага, встали против бандитов. На следующий день должна была состояться битва. Нас было больше, ополчение Клавендхольма в целом превосходило врага по всем параметрам: по качеству оружия, дисциплине, боевому духу. Разве что опыта резни у нас было несравнимо меньше, чем у этой шайки. Лэнс, судя по всему, понимала, что им не выстоять, потому и предложила мне поединок. Старый обычай, от которого я мог отказаться, но не хотел упускать шанса лично насадить её на клинок. Битва была жаркой, оба стороны наблюдали за схваткой и каждый был убеждён в победе именно своего командующего. Не без оснований. Я был лучшим воином этих земель, кто-то считает, что и сегодня в Парараксе мне нет равных, Лэнс же показала себя как противник не только проворный и сильный, но тактически гибкий и изобретательный. Оружие ядом она смазывала ещё тогда, и получи я хоть один удар, моя песенка была бы спета. И всё же я победил. Те самые латы, что сейчас на мне, оказались ей не по зубам. Помню, как она валялась в пыли, таращась на обломок меча, помню как занес Бристоль над её головой.

- Вы её пожалели?

- Жалость? Немного не в правилах благородного сословия, особенно в отношении разбойников и черни. Нет, всё было гораздо печальнее: пока мы сражались, часть её войск, проникших в город ещё до начала войны, подняли стяг Дорца над цитаделью. Всё поменялось, на стены вытолкали близких тех, кто состоял в ополчении. Нескольких сразу же скинули вниз. Это было подло... Там была моя дочь. И только потом я узнал, что она уже была мертва, ей перерезали голо. Наша борьба потеряла смысл. Консулат отказался от суверенитета, главы гильдий были публично казнены. Но меня пощадили, в дело вмешался сам король. Ополчение было частично переукомплектовано, разбавлено рекрутами из столицы и наёмниками, оно стало официальным гарнизоном. Глэдис получила публичный выговор, после чего её люди были жестоко наказаны статусом регулярных войск, а она – должностью командующего Элийского гарнизона и единовременной денежной выплатой. Если верить слухам, большая часть этих денег ушла на новое оружие. Такова эта история. С тех к нам часто попадаются беглые крестьяне из Элии, поминали они добрым словом и графиню Ольхредбах и саму Лэнс и много других людей, по какой-то причине называемых в этих землях благородными. Элийцы в ответ делали набеги на наши земли и угоняли наших крестьян насильно. В таком состоянии наши земли и застал сегодняшний день.