Славься, Темная Властительница! (СИ)

- Моя дорогая пленница, я понятия не имею, куда ты клонишь, – от магессы повеяло холодом, – но из этого, – её указательные пальцы замерли на уровне груди, – декольте вряд ли что-то вывалится.

- Нет, я не совсем это имела ввиду... просто... пример... – щёчки Мерль покрылись румянцем. – Проблемка, она не совсем спереди, она немножко сзади и часть костюмчика немного соскальзывает… Слегка углубляется… Твоя попочка, Миз, немного оголяется. И я вот подумала, что можно было немного подклеить краешки...

- И, позволь уточнить, насколько она оголяется? – королева слегка приподняла бровь.

- Эм... Ну, не сильно. Помнишь, ты показывала мне своё бельё, то, которые купила вместе с доспехами?

- Мерль.

- Чего?

- Спасибо тебе. Ты – настоящая подруга, – элементалистка заключила девушку в крепкие объятья. Такие крепкие, что у последней затрещали кости. – Только ответь, пожалуйста, на ещё один вопрос: почему ты говоришь мне это только сейчас?!

- Ай-ай-ай, пусти! Больно же! Отпусти, ты испортишь эльфийку!

- Ну уж нет, я сделаю с эльфийкой то же, что она сделала с моим имиджем. Весь чёртов замок два месяца пялился на моё... королевское достоинство! И что ты можешь сказать в своё оправдание?!

- Пощади, – жалобно застонала изобретательница, тщетно пытаясь вывернуться из захвата, – меня заставили. Мне угрожали!

- Кто тебе угрожал? Давай, не выдумывай, – обескураженная магесса слегка ослабила хватку.

- Все угрожали. Больше всех стражники! Они меня пытали! Они сказали, что если я тебе всё расскажу, то они больше не будут угощать меня табаком и бренди!

- Предательница, – Мизори попыталась продолжить разнос, но губы сами собой расплылись в улыбке. – Променяла честь своего похитителя на бренди! Пытали, говоришь? Жестокие создания! Ах, ну и ладно, не стоит на них сердиться. Должна же власть хоть как-то продемонстрировать свою... лояльность к народу. Потом расскажешь мне, что конкретно они говорили, и кто больше всех говорил. Бренди отныне будет делится поровну.

Со стороны конюшен донёсся окрик.

- Мне пора ехать, – королева покрутила в руках баночку. – Ты, если твоего похитителя вдруг убьют, не расстраивайся сильно. В моей комнате под кроватью есть тайник, в нём заначка. То есть чрезвычайный финансовый резерв Параракса. Можешь взять, считай это моим вкладом в развитие науки и техники нашего Континента, а то ведь всё равно разворуют. Пока, Мерль, – она ещё раз обняла девушку.

- До свидания, Мизори. Покажи им! И смотри, не влюбись в какого-нибудь принца!

- Спасибо Мерль. И ещё…

- Чего?

- Не влюбись тут без меня в какую-нибудь лягушку.

====== Бал среди ясного неба. Часть вторая ======

Большой ежегодный бал был той традицией, к которой благосклонно относились все лорды Параракса. Мероприятие проводилось регулярно, в один и тот же день, и представляло собой собрание всех влиятельных людей королевства. На нём решались споры, заключались сделки и браки, порой на нём даже вершили суд. Период безвластия не стал исключением, скорее наоборот, стоило графу Фаусту, нынешнему хозяину торжества, объявить приём, как все земли выразили своё желание почтить его своим присутствием.

Бал должен был проводиться в Летнем Дворце, ведь Зимний Замок был разрушен в свете недавнего покушения. Были приняты чрезвычайные меры безопасности и если бы, например, мышь-полёвка пожелала проникнуть в Ларгос, ей вряд ли это удалось бы. По крайней мере без особого пропуска или очень крупной суммы денег. Сам дворец был прекрасным архитектурным сооружением, меньше всего он походил на мрачный замок тёмного властелина с его неприступными стенами и цитаделью в центре. Так же далёк он был от Дворца Совещаний Клавендхольма, здесь не было мрамора, колон, актовых залов и кабинетов. Летний Дворец был создан для развлечений. Его высота не превышала нескольких этажей, и он легко сошёл бы за виллу какого-нибудь аристократа, если бы не размер. Дворец был выстроен в форме звезды, чьи четыре луча простирались на сотни метров в стороны, врастая в сады, полные тенистых деревьев, храня в себе зверинцы с экзотическими животными, многочисленные водоёмы, полными ручной рыбы и морских зверей, здесь были бассейны с прозрачной водой, на случай если градус веселья превысит некие нормы и гости пожелают насладиться прохладой, а в самом центре находился небольшой амфитеатр на четыре сотни мест. И каждое из них было обустроено по высшему разряду, дабы дискомфорт не омрачил музыку, танцы и бои гладиаторов, что проводились здесь во время фестивалей.

Сегодня же был особый случай. Граф Тирс явно хотел произвести впечатление на гостей по случаю чего до услужения были допущены лишь самые красивые рабы и рабыни, а надзирали за ними члены младших аристократических семей, не упустившие случая лишний раз покрасоваться перед себе подобными и посоревноваться в мотовстве.

Глядя на всё это Грета Хайниц отчаянно пыталась удержать трясущиеся коленки. Вот уже полчаса она чередовала испуганные взгляды в сторону собравшихся с жалобными, обращёнными к Мизори. Но королева их самым бессовестным образом игнорировала. Её Величество гордо восседала перед огромным зеркалом, с упоением наблюдая собственное отражение. О да, Мизори буквально расплывалась от счастья… в отличие от неё.

Самым большим заблуждением о воинах считается убеждённость в том, что они ничего не боятся. Да, не редко в пылу сражения страх отходит на второй план, уступая место другим чувствам: у кого-то ненависти, у кого-то жажде крови, у третьих азарту. Но такое происходит не часто. Она смотрела на Мизори, на то, как рабыни затягивают шнурки доспеха, как щёлкают пряжки ремней, как последние капли тонального крема втирают в смуглую кожу. Не похоже, что королева боялась. Совсем напротив, она буквально дрожала от нетерпения, а в глазах сверкал азартный блеск. Облачённые в перчатки пальцы играючи складывали руны, носок сапога отбивал незнакомый ротному ритм. А вот она сама никогда не чувствовала в себе уверенности – батрачье прошлое и долгое пребывание на дне армейской иерархии вбили в девушку вечный страх. Страх, отступивший лишь после того, как она встретила Ульфрика, обретя в лице последнего защитника, не столько физического, сколько духовного. Именно так, она не подходила для этого визита, во что бы её ни одели и чему бы ни научили. Не подходила по самому главному критерию. С таким же успехом можно было нарядить лича в розовое платьице и назначить фрейлиной.

- Ну, начнём, – меж пальцев колдуньи пробежались голубые искорки. Испуганный крик служанок, улыбка на лице королевы, осуждающий взгляд Валианта, хохот Эстебано.

- Мизори Первая, королева Параракса, – голос герольда завершился ударом гонга, объявляя начало соревнованию по перешёптываниям. Они шли клином, будто боевое формирование. Впереди королева, рядом с ней златокудрая девочка, несущая на бархатной подушечке корону, следом Леди Хайниц и мессир Торблет, шествие замыкал почтенный Эстебано. Иногда Грете удавалось выхватить несколько слов, и хотя большинство их них были обращены к её повелительнице, некоторые фразочки, касающиеся лично Греты, вгоняли ротного в краску. Создавалось впечатление, будто она на рынке невольников, где продавец и покупатель пытаются обсудить каждое достоинство и каждый недостаток живого товара. Каково сейчас Торвальд, с её-то чувствительным слухом и обострённым самолюбием?! Странно, она не видела лица впереди идущей, но согласно её собственной теории о привязке настроения Мизори к углу наклона бёдер, последняя не испытывала ничего похожего на неуверенность, наоборот, казалось, что замечания только распаляют кураж королевы. Она оставила их позади и, гордо продефилировав к центру залы, заняла место по правую руку от хозяина торжества. Её трон не был выше трона Фауста, однако уже сам факт того, что она вошла первой из лордов земель и будет встречать последних делегатов сидя говорил о том, что правитель Ларгоского графства всецело на её стороне.