Моника 2 часть (ЛП)

Как подкошенная, она упала на колени, повторяя жест Айме в этом месте. И заплакала горючими слезами.

- Я должна забыть, изгнать из сердца его видение. О…!

Вдруг она вспомнила Ренато, былую любовь, отравлявшую ее отрочество, ставшей для нее привычкой, которая теперь являлась лишь тенью в душе. Нет, она не любит Ренато, ее удивило, что она его любила; его облик исчез, а вместо него появился облик Хуана, понимавшийся огнем из самой глубины души:

- Хуан, пират. Хуан, дикарь. Хуан Дьявол…

Она не могла остановить поток рыданий. Что-то пронзило ее сердце и плоть: руки, сжимавшие ее, губы, близкие к ее губам, взгляд ненависти или любви, горевший пожаром в глазах Хуана.

- Любовь. Да, любовь к Айме. Любовь навсегда! Нескончаемая любовь!

Легко и покачиваясь, с нежной улыбкой и жарким взглядом, источая искушение и желание, Айме де Мольнар вышла к Ренато из спальни в прилегающую комнату, где на старом столе валялась куча записок и бумаг, лежали закуски, бутылка холодного шампанского, ароматные фрукты и разные сласти, на которые не обращалось ни малейшего внимания.

- Мой Ренато, сколько можно?

- Пожалуйста, дай мне закончить.

- Закончить что? Ты провел ночь с этими бумагами, только и делал, что перечитывал и смотрел на них.

- Ночь? – пробормотал смущенный Ренато. – Да. Конечно. Невероятно. Прошла ночь, уже новый день.

- Ты и не заметил, что я провела ночь в ожидании тебя? – жаловалась избалованная Айме.

- Прости меня. Я предупреждал, что буду занят. Решил, что ты ляжешь спать, не так ли? Прости. Я не заметил, как пролетело время, и…

- Ренато, куда ты?

- В ванную, куда же еще? Побриться и сменить одежду. В таком виде я не могу пойти в суд.

- Ты пойдешь в суд? Можно отправить представителя. Если пойдешь, то ужасно долго там пробудешь. У тебя есть право послать адвоката. Ноэля, к примеру.

- Ноэль ничего не знает о деле. И я не желаю, чтобы он вмешивался, не говоря о том, что его не примут в комиссию. Он сочувствует Хуану.

- Это имеет значение? Разве не ты ему платишь?

- Я не плачу за его совесть. Сердце и чувства принадлежат только ему.

- Ладно. Ты затянул гайки. Тебе так хочется осудить Хуана. Бедный Хуан!

- Теперь его пожалеем? – прервал раздраженный Ренато. – Лучше бы пожалела сестру. Она единственная жертва.

- Почему люди сначала умирают, а только потом признают ошибку? Теперь ты думаешь только о Монике.

- Хотя бы и так, пусть хоть кто-то подумает.

- И только сейчас ты это почувствовал? – не сдержалась разъяренная Айме.

- Ну хорошо. Даже если и так.

- Даже если так, что именно? – злобно давила Айме. – Заканчивай! Скажи наконец! Даже если и так, ты не ответил ей на чувство, о котором она старательно молчала так долго. Ты не ответил на любовь моей сестры, которую она чувствовала всегда, эту любовь ты не увидел, а теперь она для тебя что-то значит? Скажи же наконец! Скажи, что она значит для тебя, и что ты чувствуешь ко мне, будучи женатым на мне, а не на ней! Признайся же!

- Хватит! Твоя ревность смешна! Я лишь хочу исправить твою ошибку.

- А если не ошибка, а законное право защищать себя? Если бы я предпочла видеть сестру замужем… за кем угодно, за Хуаном Дьяволом, но только бы не видеть ее рядом с тобой?

- Не выдумывай!

- Это не выдумка, а правда, которая бросается в глаза! А знаешь, как можно убедить меня? Выпусти Хуана на свободу! Сделай возможное и невозможное, чтобы судьи признали его невиновным, и верни, что отнял у него. Иначе я решу, что твоя защита Моники – просто ревность. Да, ревность к Хуану!

- Хватит! От твоих речей можно с ума сойти. К тому же пора в суд с обвинением и дать возможность Монике выбрать. Я сделал, что сделал, и пойду до конца, потому что должен. – И резко хлопнув дверью, Ренато вышел из комнаты, оставив Айме, разъяренную до такой степени, что та пригрозила:

- Идиот, грубиян! Ты не замуруешь в тюрьме Хуана! Хочешь войны, Ренато? Хочешь открытой войны? Тогда ты ее получишь!

Моника встала, держась за шероховатые стены пещеры. Она не знала, сколько времени прошло. Не знала, как пришла сюда, потеряв счет времени, где ее душа потонула в печальном океане тысяч воспоминаний и противоречивых чувств. Звук старого бронзового колокола пробудил волю, вернул к действительности. Неуверенным шагом она начала опасное восхождение по скалам, шепча:

- Боже мой, часы… время суда!

14.

Открылись двери, впуская неторопливых судей и секретарей. В местах, отведенных для важных лиц, сгустилась толпа аристократов, сливки маленького мартиникского общества, большая часть которых представляла собой докторов, адвокатов, коммерсантов, выдающихся лиц Франции, теперь выращивающих какао, кофе, тростник. Все пришли как бы между прочим, всех притягивал запах пикантного скандала, вертевшийся вокруг известного имени с самыми переполненными сундуками на острове. Пришли все, от плантаторов Фор-де-Франс до земледельцев южной части острова, которые приветствовали друг друга так, словно удивились встрече. Также виднелись голубые флотские мундиры и блестящие мундиры офицеров сухопутных войск. Шепот вдруг прекратился, и все глаза обратились на обвиняемого, который уклоняясь от рук жандармов охраны пересек короткий отрезок пути к трибуне. Председатель суда потряс колокольчиком и приказал:

- Тишина, тишина! Займите место, обвиняемый. Назовите имя, фамилию, возраст и профессию.

Хуан горько улыбнулся, пробегая взглядом широкий зал. Взоры устремились на него, все с нетерпением слушали, и вдруг он ощутил, что вот он, символ всей его жизни – этот мир, который против него, а он против всех!

- Вы не слышали, обвиняемый? Ваше имя, фамилия, возраст, профессия.

- Простите, Ваше Превосходительство, что задумался, – извинился Хуан с саркастическим уважением. – На самом деле, трудно ответить на все четыре вопроса. Никто не потрудился окрестить меня, у меня нет имени. Никто не признал себя моим отцом: у меня нет фамилии. Насколько мне известно, не существует свидетелей моего рождения; дата рождения тоже неопределенная, у меня нет возраста. Профессия? Каждый зовет ее, как угодно. На самом деле, у меня нет профессии, но так как ответ обязателен, скажу в нескольких словах: я Хуан Дьявол, контрабандист, пират.

- Ваш ответ – нахальство в высшей степени, обвиняемый! Вам не поможет такое поведение перед Судом.

- Никакое поведение мне не поможет.

- Хватит! Ограничьтесь ответом на вопрос.

- Простите, – иронично заметил Хуан. – Я думал, Ваше Превосходительство разговаривает лично со мной и взял на себя смелость объяснить.

- Всем тихо! – приказал председатель, позвонив в колокольчик. – А вы, обвиняемый, уважительно подбирайте слова в Суде. Встаньте, чтобы прослушать акт судебного дела!

Хуан скрестил руки, пока седовласый человечек, одетый в тогу, развернул лист обвинения и зачитал:

- «Сегодня, 20 марта 1902 года, в городе Сен-Пьер, перед Судом предстал обвиняемый, Хуан, без фамилии, известный как Хуан Дьявол, возраст которого граничит между двадцатью пятью и двадцатью восьмью годами, белой расы, роста один метр восемьдесят сантиметров, темные волосы, карие глаза, без бороды, профессия рыбак или моряк на кораблях прибрежного плавания, состоит в браке, законный собственник шхуны «Люцифер». Другая сторона, обвинитель, дон Ренато Д'Отремон и Валуа, возраст двадцать шесть лет, гражданин Франции, уроженец Мартиники, светлые волосы, голубые глаза, без бороды, стройного сложения, рост один метр семьдесят сантиметров, налоговый плательщик муниципалитета Сент-Ан, Диаман, Анс'Арле, Ривьер-Сале, Воклен, Сент-Эспри, Сен-Пьер и Фор-де-Франс, собственник так называемых усадеб Кампо Реаль, Дюко и Ламантен, проживающий в этом городе и, как ранее сказано, в усадьбе, женат, офицер запаса, выпускник военной академии Сен-Сир, подал апелляцию против Хуана без фамилии, известного, как Хуан Дьявол, за долги, взятки и злоупотребление доверием, предоставив также и другие обвинения, которые заставляют признавать Хуана Дьявола нежелательным субъектом, контрабандистом, обманщиком государственной казны, незаконно перевозившим пассажиров, к тому же похитившего ребенка, называемого Колибри, и многочисленные обвинения за потасовки, ругань, запрещенные игры, удары и ранения субъектов, которые в назначенное время будут представлены в качестве свидетелей. Обвинитель просит немедленно задержать Хуана, расследовать его преступления, забрать собственность, состоящую из шхуны «Люцифер», чтобы отдать долги и вернуть похищенного мальчика. Просит также судить и наказать Хуана в соответствии с законом и санкциям, действующих по статьям 227 и 304 нашего Уголовного Кодекса. Я закончил».