Хуан Дьявол 3 часть (ЛП)

- Возможно, другим я навредила. Тебе я ничего не сделала, а если ты сейчас на свободе, кому обязан этим? Ты самый негодный человек на белом свете, самый неблагодарный и гнусный!

- Ты преувеличиваешь. Я лишь предостерегаю лейтенанта Бриттона, что если он захочет продолжать, то пусть пеняет на себя. Ренато Д'Отремон ищет, кого бы убить, отомстить за оскорбление, о котором он подозревает, и которым так ловко управляет жена. Продолжите ли игру с этой прекрасной гадюкой? Я честен с вами за заявление на суде, лейтенант, что протянули мне руку друга сквозь решетки тюрьмы. Поэтому спрашиваю: вы согласны, чтобы она использовала вас по своей прихоти во благо ее темным и окольным интересам?

- Не продолжай! Не слушай его, Чарльз, не слушай! Чарльз! Чарльз!

Стройный молодой лейтенант Бриттон исчез на краю темной улочки. Айме проследовала за ним до двери грязной таверны, и как озлобленная хищница, накинулась на Хуана:

- Ах, мерзавец, негодяй! Ты заслуживаешь виселицы, тюрьмы! Я не знаю, чего ты заслуживаешь!

- На чьей ты стороне? Кого убеждаешь? Ты сеньора Д'Отремон, и если хочешь идти за ним, то иди, но не тащи в грязь, которая тебе нравится.

- Это не твоя забота!

- Уж знаю. Дай Бог, чтобы ее никогда не было. От тебя я вылечился совершенно.

- А от кого нет? От кого нет? – спросила Айме с внезапной тревогой. – Только не говори, что влюблен в нее, что она тебя волнует!

- А если и так?

- Сначала я убью вас обоих! Предпочту, чтобы небо и земля соединились! Ты не отдашь ей мою любовь!

- И все это ты утверждаешь, когда я только что видел тебя с лейтенантом Бриттоном, – улыбнулся Хуан язвительно. – У тебя сердце очень просторное и гибкое.

- Какое мне дело до Бриттона, Ренато, всего мира? Меня волнуют только мы с тобой. А все остальное пусть потонет во вселенной!

- Теперь ты сказала правду. Тебя волнует только собственная персона.

- Ну ладно, да. Меня волнует собственная персона, но в моем эгоизме больше величия, чем великодушия в другой. Мне важна я сама, поэтому я защищаю тебя, как свою собственность. Потому что ты единственная любовь моей жизни! Я боролась за нее всеми силами, боролась против Ренато, поэтому освободила тебя от обвинений. А Ренато я ненавижу!

- Ты? Почему?

- За все! За его суть. Вдобавок теперь он любит Монику, из-за нее унижает и презирает меня. – Она закусила губу, чтобы не закричать, сжала кулаки, черные глаза зажглись; но медленно успокоившись, Айме излила поток страстей: – Обезумевший из-за нее, сдерживается только от мысли, что я рожу ему сына, наследника имени, земель. Из-за этого ребенка донья София Д'Отремон выносит мои оскорбления, и лишь она может его сдерживать.

- Ты родишь ему сына?

- Нет, Хуан. Сына не существует! Однако, я должна его иметь, предложить Ренато, иначе не останусь под крышей Д'Отремон. Если бы ты пришел ко мне, ответил взаимностью. Но ты еще хуже и отвратительней Ренато Д'Отремона. И поэтому… я воспользовалась первой же возможностью, схватила первую куклу, появившуюся поблизости. Ты спугнул лейтенанта; навредил мне только из удовольствия.

- Так это из-за… этого! – издевательски смеялся Хуан.

- Можешь покончить со мной, отомстить наконец! Можешь сказать Ренато! Я даю оружие против себя. Иногда мне хочется разом покончить со всем, чтобы земля полыхнула огнем, чтобы нас поглотило море.

- Будь Сатана женщиной, то у него были бы твои лицо, слова и голос.

- Однако ты любил меня. Возможно, еще любишь. Послушай, Хуан… Если сейчас ты повторишь мне сказанное в Кампо Реаль, возьмешь за руку и прикажешь следовать за тобой; если твой корабль рядом, я пойду с тобой, куда пожелаешь. Все оставлю.

- Потому что ты в тупике. Запуталась в собственных сетях. Потому что хочешь избежать ада, который сама создала.

- Спаси меня, Хуан! Увези подальше. Иначе я превращусь в Сатану. Если меня загонят в угол, то я буду защищаться руками и зубами и отомщу тебе, Ренато, ей… Ей… Я не хотела вредить ей. Так сложились обстоятельства. Но если ты в последний раз оттолкнешь меня, я стану безжалостной. Если не спасешь, я утону; но потоплю всех окружающих. Спасешь или бросишь, Хуан? Отвечай! Отвечай!

Обезумевшая, ослепшая, отчаянная Айме схватила за руку Хуана, который пристально смотрел на нее с горькой улыбкой, похожей на гримасу, отказываясь с еле сдерживаемым гневом:

- Оставь меня в покое! Ты вышла за другого, а я жизнь положил, чтобы вернуться к тебе. Ты сама решила все закончить.

- Возможно, но тогда ты так не считал. Не скрещивал рук, не смотрел на меня так оскорбительно. Тебе не помешает узнать, что Моника решает вопрос по расторжению вашего брака.

- Ты лжешь! Это неправда.

- Она не обвиняла тебя в суде из страха; но в секретных документах, которые уже на пути в Рим, тебе приписывается всевозможные низости. Ее отчужденность от Ренато ложная. Они заодно, хотя и делали вид, что наоборот. И если у них что-то не выйдет, не важно, они быстро найдут другое. Ты мешаешь им, но они знают, как тебя устранить. Я тоже мешаю им, их останавливает только рождение ребенка, который возможно бы и родился, не встань ты по глупости у меня на пути. Ренато отказал мне, но Бриттон…

- И от Бриттона ты ждала…?

- От Бриттона я ждала, чтобы он привез меня туда, где я бы столкнулась с тобой!

- На чем мы остановились? Почему никак не договоришь?

- Ты единственная моя надежда, Хуан. И так понятно, что я в тупике. Иногда я не знаю, что говорю, ослепшая от ревности и отчаяния. Моника, эта святая, которую ты добиваешься, моя черная тень. Она положила глаз на Ренато, отравила сначала мою любовь к нему, затем любовь к тебе… а теперь… Клянусь, она худшая твоя недоброжелательница! Мягкий воск в руках Ренато. Они только и пытаются навредить тебе, но не при свете дня. Они уже приготовили тебе…

- Не верю ни единому слову. Из твоего рта выходит только вранье! Не приближайся, или пожалеешь!

- Это ты пожалеешь, что… – пригрозила Айме, но ее прервала служанка-метиска, которая воскликнула:

- Ай, сеньора, наконец я нашла вас! Сеньора София велела вас найти. Сказала, чтобы к возвращению сеньора Ренато вы находились у себя в комнате.

- Замолчи, идиотка! – прервала Айме.

- Зачем оскорбляешь такую полезную служанку? – усмехнулся Хуан. – Ты несправедлива. Видно, она бежала спасать тебя. Так платит дьявол свои слугам.

- На самом деле, так платит Хуан Дьявол дуре, которая вытащила его из тюрьмы, и эта тупица опять его ищет, – заметила разгневанная Айме. И повернувшись к Ане, приказала: – Идем же! На чем ты добралась? Не искала же меня пешком.

- Ай, нет, что вы! Мы уже три часа кружимся. Приехали на маленькой повозке, с моим другом Эстебаном, сеньора, и он смолчит, будь что будет… мы никому не скажем о сеньоре Хуане, потому что тогда Сан-Педро полыхнет в огне.

- Замолчи! – вышла из себя Айме. И сев в повозку, приказала: – Поезжай медленно, Эстебан, помедленней.

- Откуда ты пришла?

- Зачем тебе знать? Тебя Донья София поставила для охраны?

Айме постаралась говорить капризно, беззаботно, пожимая плечами на упрекающий скорбный взгляд Каталины де Мольнар. Она тихо подошла к спальне на верхнем этаже. Никто ее не видел, она ни с кем не столкнулась в коридоре, на лестницах. Появление матери взволновало ее, но она сдержалась; затем поискала ключи и спокойно открыла дверь в спальню, сообщающуюся с залом.

- Это правда! Все правда! Я должна была увидеть собственными глазами, чтобы удостовериться, – воскликнула Каталина с безутешной грустью.

- Тебе не кажется, что сейчас не время для наставлений? – Айме теряла терпение. – Я выслушала много неприятного за вечер.

- Тебя видел Ренато? – встревожилась Каталина.

- Нет. Разумеется, нет. Не видел, и вряд ли знает, что я гуляла, если ты об этом. Иными словами, нет опасности. Донья София ничего не скажет, да и Янина не осмелится не подчиняться ей. В конце концов, я ничего дурного не сделала. Вышла подышать, посмотреть на карнавал, отвлечься. Знать бы, что замужество с Ренато Д'Отремоном окажется таким скучным и глупым. Сначала его ревность, теперь пренебрежение, презрение.