Послания Ивана Грозного

Дзержка предшествовал ряд важнейших событий. После блестящих успехов Грозного в

1577 г. в ходе Ливонской войны произошел коренной перелом: новый польский король

Стефан Баторий, используя свежие (наемнические) силы, перешел в наступление и

завоевал Полоцк, Сокол (осенью 1579 г.), Великие Луки (осенью 1580 г.) и другие

белорусские и западно-русские города. Еще раньше, благодаря окончательной измене

Магнуса, русскими были потеряны в Ливонии Двинск и Венден (Цесис). В связи с

этими неудачами, Грозный, державшийся вначале неуступчивой позиции по

отношению к Баторию (см. выше, комментарий к посланию Я. Ходкевичу, прим. 7),

стал настойчиво добиваться мира с ним. Однако теперь польский король не хотел мира,

и ряд русских посольств в 1579 - 1580 гг. заканчивается неудачей (см. ниже, прим. 6 -

19). В момент написания комментируемого послания, отправленного с гонцом

Дзержком, Грозный чувствовал себя более уверенным, чем прежде, так как у него

появились сведения о затруднениях в лагере Батория и, вместе с тем, надежда на

вмешательство римского папы в русско-польский конфликт (см. стр.517); однако царь

попрежнему хотел скорейшего заключения мира.).

Всемогущия святыя и живоначальныя Троицы, Отца и Сына и Святаго

Духа во единстве покланяемаго, истиннаго Бога нашего,

всеодержительныя десницы его непобедимые милостию мы, смиренный

Иван Васильевич сподобихомся носители быти крестононосные хоругви и

креста Христова Росийскаго царствия и иных многих государств и царств и

скифетродержатель великих государств царь и великий князь всеа Русии

{следует полный титул] по Божью изволенью, а не по многомятежному

человечества хотению (а не по многомятежному человечества хотению. - Грозный

намекает на разницу между собой, как наследственным государем «по Божьему

изволению», и Баторием - королем, избранным на престол сеймом. Этого же сюжета

Грозный касается в послании несколько раз, издеваясь над тем, что Баторий именует

прежних польских королей (наследственных) своими предками (см. ниже, прим. 8) и т.

д. Насмешки Грозного, несомненно, попадали в цель - Баторий очень болезненно

реагировал на замечания царя по этому вопросу. В ответ на послание, отправленное с

Дзержком, король послал царю чрезвычайно резкую грамоту, составленную его

канцлером Яном Замойеким (КПМЛ, т. II, № 74; ср.: Дневник последнего похода

212

Стефана Батория на Россию. Псков, 1882, стр. 52 - 53, 62 - 63, 65; Новодворский, ук.

соч., стр. 219), в которой, между прочим, содержался ответ и по поводу насмешек над

выборным характером власти Батория. В грамоте прославляется шляхетское сословие и

говорится, что «лепей [лучше] з доброго шляхтича и цнотливое [добродетельной]

шляхтенки уродитися, нижли з лихих короля и королевое» (КПМЛ, стр. 204). В

заключение грамоты Баторий вызывал Ивана Грозного на рыцарский поединок (стр.

206).). Стефану Божьею милостию, королю Польскому, и великому князю

Литовскому, Рускому, Прускому, Жемойцкому, Мазовецкому, княже

Седмиградцкому и иных.

Что прислал еси к нам гонца своего Хриштофа Держка з грамотою, а в

грамоте своей к нам писал еси, что послы наши великие, дворянин наш и

наместник Муромской Остефей Михайлович Пушкин, а дворянин наш и

наместник Шацкой Федор Писемской, а дияк Иван Ондреев сын

Трифанова до тебя пришли з листом нашим верующим, в котором пишем

до тебя, абых ты им веру дал, чтоб они имянем нашим тебе мовили. Якож

они объявили тебе, иж з зуполною наукою пришли на покой хрестьянский

становити, а кгды еси позволил им с паны радами твоими намовы чинити,

они четыре замки в земли Лифлянской - Новгородок Лифлянский, Серенск,

Адеж и Ругодив в сторону нашу мети хотели и ещо домовлялися к тому

городов, которые прошлого лета за помочью Божьего в руки твои пришли,

зачем, дела не зделавши, отправлены от тебя быти мели. А затым просили,

абых еси дозволил им послати до нас по науку о всех делех, которые им

объявлены от тебя, каковым обычаем межи нами приязни статися пригоже,

чего еси им позволил. И нам бы, у глянувши в писанье своих послов, во

всих тых речах науку достаточную им дати и моць супольную на листе

своем отвористом прислать, за которым бы листом послы наши дела

таковые становити и доканчивай! могли на покой хрестьянский к

утверждению приязни и братства межи нами; а тебе бы имоверно ку

застановенью покою приходити. А посылати бы нам до послов своих с

наукою и с моцыо супольною и достаточною не мешкаючи, гды ж тебе

войска собраные держати в панстве своем шкода, а приведши их ближе ку

границе, тогды бы и нашему панству от них без шкоды не было. А что еси

послом нашим велел припомянути и город Себеж на земли Полоцкой

збудованый вчинил еси, то не для которого пожитку, толко для тово, абы

приязнь поставленая своволъными людьми меж нас не была нарушена,

кгды ж около Себежа везде села и люди полоцкие суть; а нам бы миритися

межи себя так, как бы дело доброе непорушне утвержалося на добро

хрестьянское, а межи нас бы приязнь множилася. Ведь же то пущаешь на

баченье а уважение наше, а ты для добра хрестьянсково тым малым делом

болших дел порушити не хочешь. А которые люди твои невинные

купецкие задержаны суть в земли нашей, и тых абы нам со всеми

маетностями их теперь доброволне выпустити казали, чим тебе знак

приходное твоей ку доброму с тобою иожитью окажем. А с сим листом с

своим послал еси до нас дворянина своего Хриштофа Дершка и нам бы,

ничем его не задерживая, к тебе отпустити, иж бы он на рок, который еси

213

послом нашим значил, до тебя быти не омешкал (Что прислал еси к нам

гонца...юк бы он...до тебя быти не омешкал. - По дипломатической традиции того

времени Грозный начинает свою грамоту с точного изложения привезенной ему

Криштофом Дзержком грамоты Батория (текст этой грамоты см.: КПМЛ, т. II, № 67,

стр. 139). Грамота Батория приведена полностью и только первые лица (в применении к

королю) переменены на вторые, а вторые (в применении к царю) - на первые (напр.:

«ты бы, ничым его не задерживаючи, к нам отпустил, иж бы он на рок, который есмо

послом твоим назначили, до нас быти не омешкал» - «нам бы, ничем его не задерживая,

к тебе отпустпти, иж бы он на рок, который еси послом нашим назначил, до тебя быти

не омешкал»). Баторий упоминает в этой своей грамоте переговоры с русскими

послами Пушкиным и другими, которые он вел в Вильие с мая 1581 г. Русские послы

предлагали во время этих переговоров уступить королю всю Ливонию (в том числе ряд

городов, еще находящихся в русских руках), за исключением только четырех городов -

Новгородка Ливонского (Нейгаузсна), Сыренска (Нейшлоса), Адежа (Неймюля) и

Ругодива (Нарвы), находившихся у самой русско-ливонской границы (Сыренск

находится при истечении р. Наровы из Чудского озера, Адеж - также недалеко от

Нарвы; Новгородок Ливонский - около Печоры). Что касается городов, завоеванных

Баторием ц Белоруссии и в западной Руси, то послы соглашались отказаться от

Полоцка (завоеваиного Иваном IV в 1563 г. и отвоеванного Баторием в 1579 г.),

Озерища и Усвята, но настаивали на возвращении Великих Лук, Холма, Велижа и

Заволочья [ср. КПМЛ, т. II, стр. 136; изложение этих предложений у Гейденштейна

(Записки о Московской войне, СПб., 1889, стр. 173) не точно]. Баторий, категорически

отвергая какие-либо уступки в ливонском вопросе, соглашался вернуть несколько

западнорусских городов под условием, чтобы Грозный уничтожил русскую крепость

Себеж (еще не захваченную его войсками). Видя неуступчивость послов, Баторий

грозил сперва прервать переговоры, но затем разрешил Пушкину послать гонца