Послания Ивана Грозного

он нашие вотчины Лифлянские земли не воевал и ничем не зацеплял. Так

бы и ты досаду свою отложил. Да ещо и пословица та нехороша, что «одми

то л ко ково одмет», ино тому живет лихо (да ещо и пословица та нехороша, что

«одни толко ково одмет» - ино тому живет лихо. - Текст этой пословицы, очевидно,

искажен в обоих списках грамоты (т. е., видимо, в их общем протографе - может быть,

уже у самого Грозного). Вероятно, Грозный имеет в виду поговорку, аналогичную

евангельскому изречению: «у неимеющего отнимется и то, что имеет». По-польски

(судя по звучанию этой искаженной цитаты, имеется в виду скорее всего именно

польская поговорка, вполне уместная в споре с Ходкевичем) эта поговорка могла

звучать примерно: «odejmij tylko [u tego] u kogo odjeto». «Неимущий», у которого

«отнимают», - это, конечно, Ливония, ставшая после ее распадения в 1560 - 1561 гг.

добычей ряда соседних стран (Швеции, Дании, Польши); Грозный возражает против

такого «лихого» (зловредного) поведения Ходкевича и других участников раздела

Ливонии.). И ты б добр здоров был, да и ты б сам нашей отчине Лифлянской

земле шкот никаких не делал.

А тово бы слова у вас не было, как в Полотцку, - где нашего коня ноги

( Так Г; Ц Пк ноги нет) не стояли, ино то не наша земля, а в нашей отчине в

Лифлянской земле во многих местах нет того места, где б не токмо коня

нашего ноги - и наши ноги не были, и воды, в котором месте из рек и изо

озер не пили есмя; но все то з Божиею волею под наших коней ногами и

под нашим житием учинилося (А в нашей вотчине в Лифлянской земле...все...под

наших коней ногами и под нашим житием учинилося. - Во время русско-польских

переговоров после взятия Иваном IV в 1563 г. Полоцка польские послы предлагали

такое разделение Ливонских земель: «что государь ваш которые замки держит в

Вифлянской земле, то напишите за государем своим; а что Вифлянские земли за

государем нашим, и то за государем нашим» (Сб. РИО, т. 71, стр. 279, 371). К сентябрю

1577 г., когда было написано послание Ходкевичу, вся северная Ливония, кроме

Таллина, и вся центральная Ливония, кроме Риги и Рижского взморья, находились уже

в руках русских.). Так же б и того слова не было, что мы чрез перемирье в

Лифлянскую землю вступи лися, ино то слово ложно. Николи тово слова не

бывало, имянно что с Лифлянскою землею мир, а мы нынешним своим

походом Литовские земли ничем не зацепляли, и не изобидили. И ты б сам

государю своему говорил и братье своей паном радам говорил же, и вместе

ся с своею братьею с паны радами государю своему Стефану королю ( Так

Г.; Ц Пк коротко. )говорили, чтобы государь ваш послов своих слал к нам

не мешкаючи, а мы с ним миру и доброго пожития хотим, как будет

пригожее. А он бы нас почтил чем пригожее, занеже без почестивости

братству нашему статиса с ним невместно (чтоб государь ваш послов своих слал

к нам не мешкаючи...без почестивости братству нашему статися с ним невместно. -

«Великие послы» Батория Крыйский, Сапега и Скумин должны были прибыть к

Грозному в августе 1577 г., но, узнав о походе царя в Ливонию, задержались в пути и

отправили ему в Ливонию грамоту, спрашивая, куда им ехать (ЦГАДА, Польского двора

кн., № 10, л. 273). Царь получил эту грамоту в лагере под Куконойсом (Кокенгаузен,

ныне Кокнесе Латвийской ССР) и 28 августа отправил к послам (из Куконойса) ответ,

характеризуя их грамоту (по титулу), как «непригожую» и указывая, что им к нему «на

Лифлянскую землю итти непригоже» (там же, л. л. 278 об. - 280; грамота эта входила в

сборник грамот 1577 г., - см. «Археографический обзор»). 12 сентября царь передал

203

Полубенскому, наряду с комментируемым посланием, грамоту Баторию, где, напоминая

свои права на Ливонию, он советовал королю, чтобы тот «на кровопролитье бы еси

хрестьянское на прагнул, и послов своих к нам с нечестивостью, для братские приязни

посылал неомешкаючи» (КПМЛ, т. II, стр. 28-29). - Термин «почестивость»,

употребляемый в обеих грамотах, разъясняется из сравнения с посланием Иоганну III: в

грамоте шведскому королю Грозный прямо указывал, что государь низшего ранга

может вступать в прямые сношения с государем высшего ранга, только «выкупя» у него

это право какой-нибудь уступкой (выше, стр. 160; ср.: М. Дьяконов. Власть московских

государей. СПб., 1889, стр. 164).).

Писан в нашей отчине Лифлянские земли во граде в Вол-море, лета

7086, сентября в 12 день, индикта 6, государствия нашего 43, и царств

наших: Росийского 31, Казансково 25„ Астороханского 24.

ВТОРОЕ ПОСЛАНИЕ КУРБСКОМУ (1577)

204

Такова грамота послана от государя из Володимерца же ко князю

Андрею к Курбскому со князем Александром с Полубенским

(Ко князю Андрею к Курбскому со князем Александром с Полубенским. - Второе

послание Грозного Курбскому, посланное через Полубенского (в прежние годы

связанного с Курбским, - см. выше, комментарий к посланию Полубенскому, прим. 3),

навеяно, повидимому, воспоминанием Грозного о первом послании Курбского (1564 г.);

«краткое отвещание» Курбского на первое послание Ивана IV (см. выше, стр. 529) в это

время еще не дошло до царя: отвечая в сентябре 1579 г. царю на данное (второе)

послание, Курбский писал: «аз давно уже на широковещательный лист твой отписах ти,

да не возмогох послати, непохвального ради обыкновения земель тех, иже затворил

царство руское…» (А. М. Курбский, Соч., стлб. 135).).

Всемогущие и вседеряштельные десница дланию содержащаго всея

земли конца Господа Бога и Спаса нашего Исуса Христа, иже со Отцем и

Святым Духом, во единстве покланяема и славима, милостию своею

благоволи нам удержати скифетры Росийского царьствия смиренным и

недостойным рабом своим, и от его вседержавныя десница христоносныя

хоругви сице пишем мы, великий государь, царь и великий князь Иван

Васильевич всеа Русии [следует полный титул] - бывшему нашему

боярину и воеводе, князю Андрею Михайловичу Курбскому.

Воспоминаю ти, о княже, со смирением: смотри Божия смотрения

величество, еже о наших согрешениях, паче же о моем беззаконии, ждый

моего обращения, иже паче Манасия беззаконовах, кроме отступления. И

не отчеваюся создателева милосердия, во еже спасену быти ми, яко же рече

во святом своем евангелии, яко радуется о едином грешнице кающемъся,

нежели о девятидесят и девяти праведних, тако же о овцах и о драгмах

притчи. Аще бо и паче числа песка морскаго беззакония моя, но надеюся

на милость благоутробия Божия: и может пучиною милости своея

потопити беззакония моя. Яко же и ныне грешника мя суща, и блудника, и

мучителя, помилова и животворящим своим крестом Амалика и Максентия

низложи (и животворящим своим крестом Амалика и Максентия низложи.- Амалик,

по библейской легенде, родоначальник амалекитян, нападавших на Израиль, «враг

Иеговы». Максентий - враг первого христианского императора Константина Великого,

разбитый в 312 г. (победа эта объяснялась в византийских легендах вмешательством

«животворящего креста»). В данном случае речь идет о польсколивонских крепостях

(во время похода 1577 г.).). Крестоносной преходящи хоругви и никая же

бранная хитрость непотребна бысть, яко ж не едина

205

Второе послание Курбскому. Л. 31 об. из списка ЦГАДА

206

Русь, но и немцы, и Литва, и татарове, и многие языцы сведят. Сам прося