Гера

         Аня выходит. Ее машину на стоянке «Интелбума» совсем занесло снегом. Она садится за руль. Снова достает снимок Герасимова.

         Парень со светлыми, длинноватыми волосами, с зелеными глазами за стеклами очков, небрежного, немного неряшливого вида. Широкоплечий и крепкий. Таким же она видела в последний раз в Киеве.

         Аня переводит взгляд на легкие ботинки из тонкой кожи. Действительно, холодновато, зато изящно. Она же в авто все время.

– Эй, барышня, нельзя здесь парковаться! Это частная стоянка! – охранник в желтой куртке с надписью «Интелбум» бежит к ее машине. – Отъезжайте! Отъезжайте!

16. ФАНТАЗИИ

– Шубин, здравствуй, это Анна! – говорит она на одном дыхании.

– Вот так вот? Официально, по фамилии. А поинтересоваться, Игорь, мол, как поживаешь, это уже не модно?

         Шубин, как всегда, любезен. Но его любезность – очень скользкого и опасного свойства.

– Знаю, что ты вчера был в Киеве. И если ты еще не улетел…

– Еще не улетел, но уже направляюсь в сторону аэропорта.

– Я тебя провожу.

         Она решает мгновенно. Если вчера он, действительно, был в Киеве, встречался с Герасимовым в каком-то кабаке, значит, бабке Марфе во всем можно верить.

         Над чьей внешностью время невластно – так это над внешностью Шубина. С каждой встречей он кажется Ане все моложе и успешнее. Наверное, карьера идет в гору. В самую Джомолунгму.

– Здравствуй…

         Он целует ее в щеку – целует всеми своими ароматами: от одеколона «Труссарди» до дорогой кожи пиджака, целует свежим дыханием московской зимы, комфортом лайнеров, успешной карьерой, кануном Нового года.

– Анечка… Что же тебя заставило проводить старого друга в его родные края?

         Совсем не «старый». И, пожалуй, не друг.

– И не то чтобы заставило.

         Он смотрит на часы. До начала регистрации – несколько минут.

– Ты женился? – вдруг спрашивает Аня.

– Нет. Просто новый роман. Алину Волкову знаешь?

– Очередная модель?

– С декабря – новое лицо «Кассиопеи».

– А «Кассиопея» – это что?

– Парфюмерия московская.

– Поздравляю. 

         Ясно, что новая интрижка вдохновляет Шубина. Но серьезного отношения к делу – ноль. Да и не нужно.

– Конечно, никакой роман не в силах затмить моего отношения к тебе.

         Но и это уже просто фраза. Без того чувства, которое Аня еще недавно с удивлением замечала в его глазах. Это стерлось, отполировалось новыми связями. Шубин красив. Он не может и не должен вечно скорбеть об их разрыве. 

– Я знаю, что ты вчера виделся с Герасимовым…

         Он смотрит на нее внимательно.

– Откуда знаешь? Он сказал?

         Она качает головой.

– Нет. Я его не видела. Вообще… с тех пор, как он исчез…

         Шубин на миг сбрасывает маску изысканной галантной вежливости. Смотрит озадаченно.

– И о чем ты хотела спросить?

– Почему? Почему, если он видится с тобой, не хочет встретиться со мной и просто поговорить?

– Аня, я не хотел бы… обсуждать это, – отказывается Шубин.

– Почему?

– Потому что слишком много вопросов. У тебя, я слышал, были проблемы с милицией? Точнее с маньяками города Киева? Твоя психика требует теперь покоя.

         Теперь молчит она.

– Где ты это слышал? – спрашивает после паузы. – В милиции?

– Очередной вопрос, который я оставлю без ответа. Мне пора, дорогая. Я очень рад, что ты нашла время проводить меня.

– Постой, Игорь… я… у меня даже нет номера его телефона. Я целыми днями жду, вздрагиваю от каждого звонка. Я приняла этого маньяка за Герасимова и решилась на свидание с ним. Ты представляешь мое состояние? Игорь… мне очень тяжело. О каком покое ты говоришь? Помоги мне хоть немного. Ты же знаешь его телефон…

– А как же твой парень? Мастер компьютерных сетей?

– Мы расстались давно. Еще тогда, когда ты сказал мне, что Саша жив…

– А разве не он спас тебя от кровожадного убийцы? – спрашивает вдруг Шубин.

– Что?

         Аня смотрит широко раскрытыми глазами на всезнающего Шубина.

– Откуда?..

– Такая у меня работа, – усмехается Шубин.

– Нет… Нет… Этого никто не знает. Только я и Влад. Даже Колос не знает.

– Колос? Дорогая, у меня нет времени, чтобы поинтересоваться делами всех твоих знакомых. Мой самолет не должен улететь без меня.

         Шубин подхватывает тонкий кожаный портфель и прощается.

– Донна Анна, держите себя в руках. То ли еще будет!

– Игорь!

         Все вопросы остаются, без ответов. А в небе остается след от его самолета.

         Анна возвращается в клинику. Смотрит отсутствующим взглядом по сторонам. Ждет очередного подвоха.

– Нужно объявить какую-то новогоднюю акцию! – предлагает Даша. – Каждому пациенту – бонус!

– Удаление без анестезии, – соглашается Аня.

– Нет, ну зубная паста в подарок. Или щетка.

– Или новогодняя свечка, – подсказывает Андрей.

– Или не новогодняя.

         Аня улыбается. Не чувствует приближения торжества, чувствует, что весь мир что-то скрывает от нее… что все в заговоре против нее: и Колос, и Шубин, и Влад, и Андрей, и Даша, и бабка Марфа.

– Ну, что Марфа тебе сказала? – интересуется соседка, встретив Аню на лестничной площадке. – Живой твой муж?

– Живой.

– И где он?

– Где – не сказала.

– Она обычно все рассказывает. Может, ты недопоняла чего?

– Может, и недопоняла.

– Ну, главное, что живой. Значит, вернется к тебе скоро, – утешает тетя Люба.

– А, может, уже и женился где-то.

– Эх, зря ты так убиваешься. Молодая, красивая. Их у тебя еще будет!

– Один он такой просто.

         Сама не поняла, что сказала. А Влад?

17. КЛЮЧ

         Это просто такой ритуал. Ане кажется, что город украшают, как покойника. Мысли сводят с ума – шуршат в голове гирляндами. Противно.

– Все по-прежнему? – спрашивает кто-то по телефону.

         Высвечивает: номер не определен.

– Да, – отвечает она неизвестно, кому.

         Не хочет задавать банальных вопросов. Она никогда не узнает голоса по телефону, а эстрадных певцов различает только по внешности.

– Как ты себя чувствуешь?

– Работаю. У нас новогодняя акция: паста «Блэндамед» и зубная щетка – бонус к лечению.

– А щетка мягкая?

– На выбор. Есть и мягкие.

– Тогда я приеду.

– Влад, это ты?

– Не узнала?

– У меня проблема... с голосами по телефону.

– Я понял.

         Все что-то такое понимают про нее…

         Он приходит, когда за окнами клиники уже темнеет, и она заканчивает прием. Аня смотрит на него и снова поражается тому, насколько он красив. Высокий, стройный, крепкий, с темными короткими волосами и ослепительно синими глазами. Брови черные, ресницы длинные, нос тонкий, губы... эти губы она еще помнит на вкус. И все остальное – тоже пока еще помнит.

         Парень садится на подоконник, закидывает ногу на ногу, демонстрируя обычную уверенность плавных движений.

– Где эти ваши зубные щетки?

         Аня протягивает ему несколько на выбор. Он внимательно их рассматривает и выбирает мягкую с зеленой ручкой.

– Даже со щетками ты играешь, – замечает Аня.

         Он улыбается.

– Наверное. С определенного момента – я не прекращаю ни на секунду. И это не тяжело.

– А когда ты убивал... тоже не тяжело было? – спрашивает она вдруг.

         Он молчит. Вертит в руках зубную щетку.

– Иногда, чтобы спасти одну жизнь, нужно принести в жертву другую, – говорит наконец. – Бывают очень строгие... жесткие обстоятельства... как это случилось с тобой.

– Бывает и иначе?  

– Никто не застрахован от ошибки.

– Ты обещал... рассказать мне о ключе...

         Фраза дается ей непросто. Он отвлекается от своих мыслей.