Гера

         Парень садится рядом в ее авто и смотрит в зеркало заднего вида.

– То есть, машины у него нет?

– Нет, кажется.

– И еще один, последний, вопрос: почему вы не обратились в милицию?

– Я очень не люблю милицию.

– Я тоже, хоть милиционер в прошлом, – усмехается Гена.

         Она снова кивает. Ее не очень интересует его прошлое. Интересует только то, как скоро он решит ее проблемы. В квартире он осматривает все до мелочей, раскручивает телефон, потом снова интересуется:

– А соседей вы хорошо знаете?

– Не всех, конечно.

– Тем более, вы не можете знать их знакомых. Я к тому, что кодовый замок на входной двери вряд ли остановит того, кто захочет проникнуть в дом. А у кого есть ключи от этой квартиры?

– Только у меня.

– Вы живете одна?

– Да. Совершенно.

– Это плохо.

Он подходит к окну и оглядывает двор внизу.

– Чай-кофе? – предлагает Анна рассеянно.

– Нет, спасибо. Вы не думаете, что это просто шутка или розыгрыш ваших знакомых?

– Не думаю. Он… он производит очень неприятное впечатление. Он…

         Гена-Фокс, наконец, оборачивается к ней.

– Не стоит так волноваться. Ваши телефоны мы прослушаем, поэтому старайтесь говорить с ним подольше. Думаю, вычислим его очень скоро.

         Он идет к двери.

– Уже уходите? – восклицает она в отчаянии.

         Несколько секунд Гена смотрит на нее растерянно.

– Таких указаний я не получал…

         Но телефонный звонок не дает ему закончить.   

11. МАНЬЯК

– Здравствуйте, ребята. Знаю-знаю, что вы там меня обсуждаете.

         Гена становится рядом и четко слышит голос в телефонной трубке.

– Мальчика ты нашла, чтобы он тебя сторожил, да? Только он тебя не спасет, моя красавица. Я уничтожу каждого, кто встанет между нами. Он это слышит? Передай ему, пусть убирается, пока не поздно…

         В комнате уже темно. Аня стоит с трубкой в руке и слушает гудки до тех пор, пока Гена не отнимает у нее трубку. Кладет ее молча.

         Зима подступает мрачная. Тусклая. Бесснежная. Бессердечная зима.

– Гена… я бывала в разных переделках. Я жила за границей и там тоже… приходилось рисковать. Но это… здесь… все заново. Чья-то нездоровая психика… За что мне это?

         А за что это ему самому? Парень выглядит невесело. Похоже, не ожидал ничего такого зловещего. Может, Колос описал ему ситуацию как не очень серьезную.

– Вот так он звонит вам постоянно?

– Да.

– Пожалуй, вам, действительно, лучше не оставаться одной. Но я должен вечером быть дома.

         Он набирает шефа.

– Вячеслав Витальевич, вы не могли бы подъехать? Да, на квартиру, – он называет адрес. – Здесь… нужно обсудить все еще раз. Да…

         Теперь Гена-Фокс выглядит увереннее.

– Сейчас шеф будет – пускай посидит с вами. Его никто не ждет, по крайней мере. А у моей мамы сегодня день рождения.

         Колос не заставляет себя долго ждать. Аня, позабывшая уже первое впечатление от его военной выправки, снова отмечает его стать и невыцветший с лета загар.

– Что у вас здесь такое? – интересуется он громко.

         Гена-Фокс отзывает его на кухню. Аня прислушивается, но оба понижают голос.

– Я хотел Костику звякнуть, – слышит Аня Гену.

         «Сейчас все детективы агентства «Фокс» соберутся в этой квартире», – думает она про себя, но смешно не выходит.

         Гена прощается, а Колос остается.

– Чай-кофе? – снова спрашивает Аня.

– Кофе, – Колос проходит за ней и садится за кухонный стол. – Вот у молодежи, Анна Михайловна, свои заморочки. Личная жизнь. А их работу за них должен делать Пушкин. Со сливками, если можно…

– Сливок нет.

– Тогда без сливок.

         Он берет чашку кофе и смотрит на нее без энтузиазма.

– А коньяк у вас есть?

– Есть.

         Аня достает коньяк и добавляет в кофе. Колос отпивает и снова добавляет коньяк, постепенно увеличивая процент алкоголя.

– Где вы отдыхали летом? – спрашивает Аня, чтобы не думать о телефонных звонках.

– В Феодосии.

         Молчат.

– А оружие у вас есть?

– Есть.

         Это немного успокаивает. Часы показывают одиннадцать вечера.

– Я вам на диване постелю.

– Давайте. Коммуникациями сейчас Жека занимается. Как только этот тип позвонит еще раз, мы будем знать, где он находится.

– А часто вы сталкиваетесь с… подобными случаями?

         Колос почесывает лысую макушку.

– Честно говоря – нет. Мы специализируемся на сборе информации в основном. Но думаю, что дело не столь…

– Вы это уже говорили…

– Вы очень напуганы. Страх – плохой помощник. Нужно успокоиться.

         Сам он, употребив на ночь с полбутылки коньяка, кажется вполне спокойным.

– Всему виной ваша красота, – говорит с улыбкой Ане. – Фотография привлекла его.

– Мало что ли звезд эстрады!

– Вы показались ему более доступной, так сказать…

         Колос продвигается к дивану и устало садится.

– Не замечайте моего присутствия. Это вынужденная мера.

– Нормально, – Аня кивает. – С вами надежнее. Ванная-туалет – там. Вот чистое полотенце. Вас не ждут?

– Нет. Я живу один. Семьи нет. Детей нет.

         Может, это его проблема. Но Колос не выглядит огорченным по этому поводу. Аня даже удивляется.

– Вам уже пора… как бы.

         Как обычно, она не заставляет себя облагораживать свои мысли.

– Вы же прочно стоите на ногах…

– В таком состоянии обязательно заводить детей?

– Мне так кажется.

– А в вашем состоянии?

– Мой любимый сейчас далеко.

– И вы вынуждены обращаться за помощью к профессионалам, – резюмирует он.

         Аня отказывается улавливать его иронию. Уходит к себе и гасит свет. С ним, правда, не страшно. Она слышит, как кряхтит новый диван под тяжелым телом гостя. Эти звуки навевают что-то безмятежное, домашнее, уютное. И вдруг раздается телефонный звонок.

– Вячеслав! – зовет она испуганно.

         Он тоже подходит к телефону.

– Женя это уже фиксирует. Снимайте трубку.

         Аня слышит знакомый голос Романа:

– Начальник там? Разбуди его и передай, что его мальчик случайно упал в канализационный люк. И ты теперь моя.

         Как только он отключается, на мобильный Колоса звонит Жека:

– Мы выезжаем к таксофону. Про Генку правда?

– Если это правда, – рассуждает Колос спокойно, – мы имеем дело с холодным убийцей, который просто бросает нам вызов.

         Буквально через минуту звонит дежурный из милиции. Колос только кивает в трубку.

– Да, мой парень. Да, ясно. Да, буду.

         Потом поднимает глаза на Аню.

– Нашли в люке. Масса ножевых ранений. Он мертв.

– Он шел к маме на День рождения…

– Мы должны рассказать в милиции, что именно он расследовал. 

– Нет!

– Почему?

– Я заплатила вам деньги! Если вы не в силах мне помочь – откажитесь от дела и верните мне аванс. А потом уже – идите с отчетом в милицию! – заявляет Аня.

– Что?!! Да дело сейчас не в деньгах, не в авансе, а в человеческой жизни!

– Мы заключили договор! Вы не имеете права разглашать информацию! И если единственное, на что вы способны, это бежать в первый же милицейский участок за помощью, то вы такие же детективы, как я оперная певица! 

– Мои люди сейчас занимаются этим!

– Вот и пусть занимаются!

– Но Анна!

– Я подписала договор с агентством. Я не права?

         Он резко отворачивается.

         В этот момент она не думает ни об убитом Генке, ни о его матери, ни о Колосе, ни о себе. Она думает только о Герасимове. Как и всегда, впрочем…

12. РАССЛЕДОВАНИЕ

         Его личность не установили. Возможно, он никогда не был под следствием и не нес уголовной ответственности. Поэтому и действует так смело – с уверенностью в своей безнаказанности. Может быть, это человек, психика которого абсолютно разрушена. Может, он умышленно бравирует перед финалом – сам стремясь к своей смерти. Но Аня думает только об одном: за что ей это?