Фотографирование осени

Иногда в Лальск привозят экспозиции из других музеев,

например, из Великого Устюга или Сыктывкара. Тогда школь-

ники приезжают каждый день, из районной газеты посылают

корреспондента, чтобы про всё как следует написал. Это Люд-

мила Юрьевна, она давно знает всех экскурсоводов, научных

сотрудников и других работников музея. Директор Елена Евге-

ньевна угощает её чаем, а строгая Юлия Феликсовна интересу-

ется, как дела в редакции. Недавно, несколько лет назад, в му-

зее появился новый человек — каждый день из Ефаново при-

езжает Валерий Степанович. В бывшем купеческом китайском

домике у него мастерская — он делает глиняную посуду. Когда-

то Валерий Степанович работал в лесу, пилил деревья. Потом

стал безработным. Несколько лет на бирже труда ему не могли

найти рабочего места. И вдруг — музей ищет гончара, мастера,

пойдёте? И он устроился в музей. Ездил в Заборье, спрашивал

старожилов об их старом-старом промысле, набирал глину, три

зимы вымораживал её в мешках, разбивал мёрзлые куски, рас-

тирал в порошок. Подбирал, сколько воды нужно, чтобы гор-

шок или кувшин не треснул при обжиге. Так продолжалось не-

сколько лет. Директор терпеливо ждала результатов, рассмат-

ривала каждый новый кувшин, радовалась, что получается всё

лучше и лучше, расстраивалась, если что-то выходило не так. А

пока — художники приносили на продажу картины, фотогра-

фии, яркие разделочные доски, шкатулки — выручку делили с

музеем. Здесь всё это покупали экскурсанты, особенно летом,

когда на каникулы к бабушкам приезжали внуки. Для родите-

лей, — говорили они и покупали звонкие свистульки. В мастер-

ской с ними занимался Валерий Степанович.

И вот однажды в марте мастер принёс настоящий горшок,

постучал по нему карандашом — звенит! Ни одной трещинки!

И к тому же экологически чистый. Дело понемногу пошло. Эти

горшки можно выставлять в музее, дарить гостям, продавать

посетителям.

XI

Нет, не поедем из Лальска сразу же, останемся хоть до

конца дня, почитаем районную газету, доску объявлений, про-

гуляемся по городу — честное слово, оно того стоит. Начнём

прямо от музея, пряничного домика, это тем более верно, что

он в особняке купца Прянишникова, ничего нет случайного в

Лальске. Первый этаж музея из красного камня кирпича, а

верхний — деревянный, покрашенный синим цветом. От этого

самого дома однажды в ноябре лальские ребята скатали

огромный снежок. Размером он был, конечно, меньше двух-

этажного дома, даже меньше одноэтажного, но уж выше чело-

века точно. Они катили его и смялись. Что вы делаете, и без то-

го пока мало снега, — говорила им бабушка Вера, известная

своей добротой. Но молодые люди продолжали — автобус в тот

день почему-то не приехал, и дорога была свободна, катай себе

снежки.

Если мы пойдём в другую сторону, то увидим остатки до-

ма купца Шестакова. Бедные купцы, как бы они плакали, если

бы видели свой несчастный дом в таком состоянии. Трёхэтаж-

ный деревянный дом, столько было печей, и никаких пожаров.

Бедные бывшие воспитанники детского дома, куда теперь им

приехать и вспомнить своё детство? Не случайно на каждом

доме в Лальске висят жестяные таблички. На них написано:

при пожаре звонить 01. Иметь топор, багор, ведро. Причём ба-

гор, ведро и топор просто наглядно нарисованы.

А вот большое объявление рядом с Воскресенским собо-

ром синими и красными буквами: Люди! Будьте добрее душой,

не бросайте мусор на землю! С этим трудно не согласиться.

Сегодня оживление на улице — в небе кто-то видел НЛО,

и вот школьники вышли посмотреть на небо, не видно ничего,

но это неважно. В соседней области космодром Плесецк, на ле-

тающих объектах туда часто залетают некие субъекты. И их

летательные аппараты видно в небе над Лузой и Лальском. Ах,

если бы жители Лузы и Лальска встретились с жителями Пле-

сецка — как много нашлось бы у них тем для разговора!

XII

Мы снова в Лузе, на длинной улице Мира, пожалуй, можно

по ней пройти. Вот каменный двухэтажный дом, два подъезда.

В квартире на первом этаже живёт молодая семья. Вот Лена

ждёт Виталика с работы, сидит на диване, всё у неё хорошо —

новая стрижка, ногти накрашены, сама одета в белую блузку с

красными розами, тёмную юбку. Она говорит: да, мы живём хо-

рошо, а вот и Виталик, он вам расскажет. Её муж в форме гаиш-

ника, он только вошёл в дверь, а тут какие-то вопросы. Он рас-

сказывает, а сам смотрит на жену, соскучился за долгий мар-

товский день. Вот что он говорит: нам денег хватает, и жильё

хорошее. Жена пока сидит дома, я ей так сказал. Теперь пока не

родит, пусть не работает, и потом тоже. Когда малой подрастёт,

вот тогда и ладно. Нет, в образовании и медицине у нас вроде

бы всё нормально, а дороги надо ремонтировать, это верно. Да

всё хорошо, мы поженились недавно, так теперь и живём. И

смотрит на жену таким взглядом, будто не видел три дня. Или

три месяца. Не надо им мешать.

А вот другая семья на улице Кузнецова. Настя и Володя

познакомились в новый год, 1 января, но было это семь лет

назад. Через месяц Володя попал под поезд, в самом начале

улицы Мира как раз железнодорожный переезд. Насте гово-

рить об этом не хотели, но она всё равно допыталась, пришла к

нему в больницу. А он говорит: не приходи ко мне. Это он не

хотел, чтобы я страдала с ним, — объясняет Настя. Но было

поздно — девушка уже полюбила. Ноги врачи, конечно, не вер-

нули. Теперь у Насти и Володи трое детей. Старшая Валерия и

двое маленьких, двойняшки Арина и Макар. Сейчас в квартире

только Настя и младшие дети. Но вообще-то в доме живут ро-

дители Вовы, его сестра с семьёй. Тут как в муравейнике, все-

гда кто-то есть. И всем тесно. Да, нам никто не даёт кредита, —

объясняет хозяйка и держит на руках Макара, а Арина уже где-

то за диваном, — мы с Вовой оба инвалиды, справку делают

только на два года, а в банке требуют, чтобы у тебя был посто-

янный доход. Какой же он постоянный, если инвалидность

надо всё время подтверждать? Мы бы поговорили с Настей

ещё, но маленькие захотели спать.

И снова на улице Мира, снова двухэтажный дом, но уже

деревянный. В подъезде тёмные стены, двери квартир обиты

дерматином, на первом этаже почтовые ящики. Рядом с домом

дровяники, во дворе санки, дед Андрей колет дрова. На втором

этаже долго никто не открывает дверь этой квартиры, а потом

выходит заспанный и небритый Дима. Он ведёт через комнату,

в которой нет потолка, нет печки, нет никакой мебели, есть

только стены. Для жилья осталась одна комната, дверь зана-

вешена одеялом, чтобы не очень дуло, на верёвке сушатся дет-

ские колготки. На полу стоит электрическая плитка с кастрю-

лей. Три кровати и шкаф, у окна современный цветной телеви-

зор. Вот и всё, что есть в комнате. Да, ещё стулья с одеждой на

спинках. Сколько времени? — первым делом спрашивает Дима,

садится на свою кровать и звонит куда-то. Это он своей жене.

Оказывается, она с дочерью поехала мыться к своей маме, здесь

им мыться зимой негде. Хоть они и топят каждый день, всё

равно холодно. Вы не раздевайтесь, — говорит Дима. И правда,

раздеваться даже не хочется. Да, мы так вот живём, — говорит

хозяин, я не работаю, жена в магазине, дочка в садике. Ничего

особенного. Что-то холодно, да?

XIII

Когда все стали вдруг свободными и красивыми, некото-

рые умные головы предложили провести железную дорогу во-