Хюльдра (СИ)

Приняв это спасительное решение, Нина откинулась на спинкукресла и, перестав следить за происходящим, принялась набивать Пашке нежныесмс.

По окончанию кастинга, едва Нина ступила за порог зала,претенденты обступили ее плотным кольцом, наперебой задавая вопросы.

- Оставьте меня, ради Бога, - Нина выдала утомленную звездуи, ни на кого не взглянув, направилась к себе, предоставив своим помощникамразбираться самостоятельно с этой толпой бездарностей.

В коридоре ее догнала методистка.

- Нина, тебя к ректору.

Смоленская кивнула и резко сменила направление. «К ректору»- это плохо. Или снова урезают финансирование, или очередная мартышка-писаканакропала дилетантскую статейку в местный глянец.

- Мнят себя великими критиками, а как спросишь про понятиесверхидеи, так мямлят и блеют, - зло усмехнулась Нина, старательно раззадориваясебя для встречи с начальством. Она нутром чуяла, что сегодня придется защищатьтеатр в кровопролитной битве.

Когда Нина вошла в кабинет, ректор, дерганая пожилая женщинас пышной, старательно политой лаком для волос прической, посмотрела на нее сотвращением поверх очков.

- Присаживайтесь, - произнесла она тоном, не предвещавшимничего хорошего, и указала на стул подальше от себя.

Нина плюхнулась на стул, скрестила руки на груди иуставилась на начальницу. Та сцепила руки в замок и начала разговор.

- Первое. Сцена. Вы поместили на сцену ванну, наполненнуюводой. Так?

Нина промолчала. По негласной договоренности между нимиректор не имеет права вмешиваться в дела театра без особых на то причин, покаНина Смоленская – его художественный руководитель! Странное начало разговора!Ведь это ее дело, какие декорации куда помещать!

Ректор поняла, что ответа не дождется и раздраженнопродолжила.

- Большой объем воды был пролит на сцену и подмыл доски. Ониподломились, и ремонт будет вычтен из вашей зарплаты.

Нина скривилась и пообещала себе найти ответственного иурыть его. Ванну не могут наполнить! Что в этом сложного?

- Ванну придется вернуть в магазин.

- Ванна задействована в спектакле! – возразила Нина,подавшись вперед.

- Ванна куплена на деньги университета и будет возвращена вмагазин, - ректор повысила голос.

Нина поняла, что спорить бесполезно. Сбывались ее худшиеопасения: для постановки «Кто-то» придется искать спонсора, что виделось Нинетрудновыполнимой задачей. Ректор тем временем продолжала.

- Второе. Почему вы позволяете себе кричать матом нажурналистов?

Нина озадачилась. Нахмурив лоб, она пыталась вспомнить,когда имел место быть подобный инцидент. Ректор ухмыльнулась и передала ейежемесячник «Б-Афиша». В нем выходили обзоры, рецензии и анонсы на всемероприятия в городе, в том числе и театральные.

Нина пролистала журнал, ища то, что так взволновалоначальство.

- Страница тридцать шесть, - холодно сообщила ректор.

Нина открыла нужный разворот. Статья, даже не статья, азаметка, занимала полстранички и сообщала читателю, что Нина Смоленскаянаписала пьесу, в постановке которой собирается задействовать студентов ивыпускников Института Искусств. Эту информацию разбавили несколько предложенийчистой «воды» и перечислений наград и регалий Нины Смоленской и института, вкотором она работала. И лишь последнее предложение ехидно сообщало, чторежиссер Смоленская отказалась назвать имя второго автора пьесы «Кто-то»,объяснив это неприязнью ко всей пишущей братии, выраженной коротким матернымпосылом в «эротическое пешее путешествие».

- Я послала ее в частном порядке, а не от имени института!!!– взвилась Нина, швырнув журнал на пол, - в прошлой статье она назвала менячокнутой истеричкой! Вам бы тоже не понравилось подобное отношение! Вы сейчас,прямо в данный момент,  нагло вмешиваетесь в мои личные дела!

- Дела-то твои личные, а в ее статье упоминается институт! –громко возразила ректор, потрясся кулаком над головой, - меня из-за тебя знаешькуда вызывали???

Ректорша ткнула пальцем вверх.

- Знаю, - сообщила Нина раздраженно, - институт-тобюджетный.

- Бюджетный! – с жаром и укоризной подтвердила ректор.

- Только не надо представлять все так, будто вас туда из-заэтой статейки вызвали, - досадливо поморщилась Нина, - у них наверху и проблемыпокрупнее, и статьи поразгромнее…

Ректорша побагровела лицом.

- Ты знаешь, что мне там сказали? – начала она тихо, ноготовясь вот-вот взорваться, - мне там сказали, что нехорошо ректору такогоуважаемого учебного заведения допускать у себя постановку спектакля,очерняющего Ленина и весь советский период! Да еще и с  матюками!!!

- Ах, вот оно что? – Нина вскочила со стула, -  замшелыйавторитет попрали? Как его памятник с Главной площади убирать, так тут онипервые, а в театре – ни-ни, не очернять? Кого сейчас волнует чистота этоговашего Ленина?

- Меня! – ректорша тоже вскочила и пригвоздила Нинууказательным пальцем, - меня волнует то, что от тебя одни проблемы!

- А вы оставьте мне ванну, я в ней прямо на сцене вашегоЛенина и отмою! Хотите? У нас, по-моему, даже где-то бюстик завалялся…

Ректор внимательно посмотрела на разгоряченную Нину и ткнулапальцем в дверь, ведущую в смежное помещение – зал для заседаний, которым давноуже никто не пользовался.

- Пройдите туда, - велела ректорша, - там вас ждутсоответствующие люди. Вот с ними и обсудите свою политическую позицию! Послезайдете ко мне и подпишите заявление по собственному!

- Ой, да и пожалуйста! – воскликнула Нина и рванула старуюдверь на себя. Она была слишком зла, чтобы осмыслить происходящее и трезвооценить потери, которые она понесла в этой битве.

Нина зашла в пустую комнату и даже не успела удивиться, какуслышала, что за ее спиной щелкнул замок и звякнул ключ. Она обернулась истолкнулась нос к носу с тем, кого хотела бы видеть меньше всего. С Ленивцем,прячущим в карман старый ключ, которым только что замкнул ловушку, так ловкорасставленную им для Нины. Еще полторы недели назад, завидев этого человека,Нина упала бы на пол, задыхаясь, но теперь ее прежние эмоции заменили ярость,злость и принципиально новый оттенок характера Нины Смоленской – жажда мести.

- Ах, ты гад! – заорала она кулаком со всей силы вмазала полицу Ленивца.

Нинина правая кисть взорвалась болью. Она потрясла ею,одновременно увидев, что ее удар не нанес никакого видимого вреда врагу, итогда Нина, которой ярость застила глаза, осмотрела захламленную комнату впоисках подручных материалов. Ближайшим и достаточно устрашающим предметом длясамообороны оказалась поломанная деревянная вешалка. Нина схватила ее иотгородилась от Ленивца, попытавшись ткнуть его, как разбушевавшегося цирковоготигра. Тот ловко отскочил.

- Нина, пожалуйста, вы поранитесь…

- Я тебя сейчас пораню, ублюдок, - мрачно пообещалаСмоленская. Злость уходила, уступая место страху.

- Нина, я не причиню вам вреда, - сказал Ленивец ласково иподнял руки вверх, будто беглый грабитель, собирающийся сдаться властям.

Силы покинули Нину. Она отодвинула от старого и пыльногостола для заседаний такой же старый и пыльный стул и упала на него, уронив рукина колени. К тому же, Нина решила, что он действительно не сможет причинить ейвреда здесь. Ректорша, конечно, дура, но вряд ли она подпишется участвовать вубийстве или другом насилии.

- Мне просто нужно с вами переговорить, - объяснил Ленивец.Он сел напротив нее, и было заметно, что он старается не совершать резкихдвижений.

Нина молчала, глядя на пыльные разводы на разделявшей ихстолешнице.

- Вы отказались говорить со мной на стадионе, - напомнилвраг, - в другом месте поймать вас чрезвычайно затруднительно. У вас плотныйграфик, новая пьеса, я понимаю…

- И поэтому вы решили меня запереть, - сказала Нина.

- Не подумайте дурного, - Ленивец манерно махнул ручкой, -просто я стал невольным свидетелем вашей хм… ссоры с Лидией Михайловной. Я неподслушивал!

Его мордочку озарила извиняющаяся улыбка.

- Говорите, - велела Нина устало. До нее только что началодоходить, что она потеряла работу.