Прекрасная мельничиха

ки. Вообще-то он вежливый. Встаёт. И начинает раздеваться. Представляешь? Медленно так. Снимает рубашку. И вешает на стул. Чтобы не помялась. Потом брюки. Тоже так. Аккуратненько. Терпеливо расправляет канты. И тоже -- на стул. Он ужасно аккуратный. Ему же потом -- на работу. Не пойдёт же он туда в мятых штанах. Не забулдыга же какой-нибудь. Затем он, кажется, забывает, зачем разделся. Но тут видит меня. И не очень радуется этому обстоятельству. Но целует в губы. Целует и думает. О том, что не успел задать кому-то важный вопрос. Он формулирует этот вопрос про себя. Проверяет грамотность. И целует мои губы.

-- Потом?

-- Потом извиняется. Он никогда не забывает извиниться. И идёт на работу. Он не любит, чтобы его тревожили ночью. Потому что ночью он спит. Вечером. Потому что вечером читает. Днём. Потому что днём работает. Выделяет иногда для меня утро. Но крайне редко. Скажи, он способен перепутать время? Когда-нибудь? Нет? Но почему?

Я тащу его в ювелирный магазин. Единственное место. Где ещё можно купить подарки. И показываю ему браслет. Который мне очень нравится. Он соглашается, что браслет, действительно, ничего. И смотрит на выход. Я говорю, что если надену браслет, все упадут в обморок. Он говорит, что не любит обмороки. Тогда я откровенно прошу его купить этот браслет. У него белеют губы. Когда он злится -- у него всегда белеют губы. И говорит. Что ему на этот браслет работать полгода. Но, если на один браслет работать полгода. То зачем вообще работать?

Он знакомит меня со своими друзьями. Я люблю мужское общество. Поэтому откровенно кокетничаю. Строю глазки. И делаю круговые движения открытым плечом. Он меня тащит в ванную комнату. Обливает холодной водой. И обзывает. Но я радуюсь. Если злится, значит... И звоню на следующее утро. Но он отвечает, что нет ни секунды времени. Что он не может оторваться от дел. Прилипает он к ним, что ли? И просит перезвонить в установленное время. Я ему не нужна. Но он меня и не бросает. Держит при себе на всякий случай. А какой может быть случай?

Я перестаю болтать ногами. Заодно и языком. Смахиваю слезу. И подхожу к шкафу. Долго в нём роюсь. И ничего не нахожу. Надеваю свой свитер. На голое тело. Старуха машет безнадёжно рукой. С опущенной головой я толкаю дверь соседней комнаты.

Ступаю на мокрый песок. Кругом -- море. Я ложусь на песок. Ветер усиливается. Волны ложатся на меня. И мне становится холодно. Я поднимаюсь. Смотрю на воду. В воде плавает солнце. Ныряет. И вновь плывёт по волнам. Я беру в ладони песок. Пересыпаю его из ладошки в ладошку. Протираю песком лицо. Шею. Меня окликают. Оглядываюсь. И вижу его. Он стоит в одних плавках. Худой. Загорелый. Белозубый. И машет мне рукой. Я краснею. Закрываю лицо руками. Мне почему-то становится стыдно. Сердце бешено стучит. Солнце ныряет в последний раз. Под воду. И больше не появляется. Совсем темно. Он не видит, что я покраснела. Я не двигаюсь. Он не двигается тоже.

-- Зачем ты здесь? -- шепчут мои губы. И хотя он находится за десять метров