Страшен путь на Ошхамахо

смогу. Нельзя в наше тревожное время оставлять дом без мужчины.

* * *

Перед сном Канболету захотелось выйти в сад. Да заодно решил посмот-

реть, что это Кубати так долго задерживается под кухонным навесом: не может

никак расстаться с дружком Куанчем? Однако, к немалому своему удивлению, Ку-

анча он застал спящим в его закутке у конюшни, а под навесом была одна Наль-

жан: при свете затухающего костра укладывала в походный нед съестные припасы

для наших охотников. Непонятная робость вдруг зашевелилась в груди Канболета.

Не замеченный Нальжан, он поторопился свернуть за угол дома и ступил на креп-

ко утоптанную тропинку. С непривычным для себя наслаждением вдыхал Тузаров

нежные расслабляющие ароматы цветущего сада. Почему-то смущаясь перед са-

мим собой и чувствуя легкое головокружение, он остановился под яблоней и при-

жался щекой к се прохладному шершавому стволу. Сквозь ветви ему загадочно

подмигивали звезды — будто намекали, что нет такой тайны, которую можно бы-

ло бы скрыть от них даже в самых укромных закоулках человеческой души.

Неожиданно чей-то тихий шепот прошелестел в нескольких шагах от Кан-

болета:

— ...Как ясно видны сегодня семь Братьев-Звезд... (кабардинское название

Большой Медведицы) — это был голос Саны.

— Одна из них, вон та, самая яркая, похожа на тебя...

«Не врут ли мои уши? — подумал Тузаров. — Вот так Бати!»

Парень сидел па земле, привалившись спиной к стене дома. Прямо над его

головой, мечтательно запрокинутой к небу, располагалось маленькое окошко. Де-

вочки не видно — значит, она в комнате, где живет со своей красивой теткой.

— Но как я могу быть похожей на звезду, — с лукавым смешком спросила

Сана, — если это — братья, понимаешь, братья-звезды?!

— Нет, пусть они будут сестры, — серьезно предложил Кубати. — А еще

лучше: одни братья, а другие — сестры.

— И, конечно, одним из братьев хочется быть тебе?

— Да.

— Значит, я — на том конце звездного селения, а ты — на другом?

— Нет! — решительным тоном возразил юноша. — Так слишком далеко.

Еще дальше, чем от Крыма до Кавказа. Я хочу быть рядом. И чтобы мы были не

брат и сестра, а...

— А кто же тогда? — удивилась девушка. — Я тебя не понимаю.

Кубати вздохнул:

— Поймешь, если захочешь.

— Расскажи, какие девушки в Бахчисарае. Наверное, красавицы? Не чета

нам...

Канболет не стал слушать разговора, который предназначался не для чужих

ушей, и потихоньку вышел из сада. Он был слегка ошеломлен: вот тебе раз!

«Поймешь, если захочешь...» Неужели мальчик уже вырос? И вдруг чувство, по-

хожее то ли на жалость к самому себе, то ли на зависть к названному братишке,

слегка сдавило грудь. Вот он, Канболет, не смог бы так легко и свободно вести бе-

седу с... да вообще с женщиной.

Быстрой и бесшумной поступью прошел Канболет вдоль стены и, прежде

чем Нальжан, все еще возившаяся под навесом, обернулась, успел скрыться за

дверью дома.

Скоро вернулся и Кубати. Затаив дыхание, парень стал медленно проби-

раться от двери к своему топчану.

— Ты что крадешься, как будто невесту пришел воровать? — раздался в ти-

шине басовито рокочущий шепот Канболета.

От неожиданности юноша споткнулся и чуть не упал.

— А... да я... Ты не спишь еще?

— Ложись, ложись. Спать нам осталось недолго.

* * *

Еще в полной темноте они спустились к селению и перешли мост через ре-

ку. К рассвету поднялись на один из лесистых отрогов Пастбищного хребта. Здесь

Куанч, который шел впереди и вел под уздцы хозяйскую лошадку, остановился и

прерывистым от возбуждения шепотом стал говорить, как они будут действовать

дальше:

— Перед нами — котловина. Как ладони, сложенные горстью. Канболет

пусть пойдет по правому краю и остановится, не доходя до того конца, возле ста-

рой груши с кривым стволом. Там тянется из котловины звериная тропа. Косуля

будет обязательно. А может, олень. Бывает и медведь. Бати, ты давай шагай по ле-

вому краю. Тоже немного не дойдешь до конца. Увидишь большой камень, похо-

жий на собаку, которая спит после сытной еды. Там и стой. И не шевелись. А я,

немного погодя, спускаюсь на лошади в котловину и начинаю немного шуметь.

Встретимся на месте Канболета, у груши. Хорошо? Ладно?

— Мы тебя поняли, начальник, — улыбнулся Канболет.

— Ладно. Хорошо, — деловитым тоном сказал Кубати.

Куанч дернул Кубати за ухо, а тот прищемил ему нос двумя пальцами. На

этом военный совет закончился, стрелки разошлись каждый в свою сторону, а за-

гонщик остался на месте.

Кубати быстрым бесшумным шагом пошел по едва заметной тропинке. Лес

еще не полностью оделся листвой, и потому сквозь ветви скоро стал виден даль-

ний конец котловины. А вот и камень — серый, замшелый, величиной с неболь-

шого медведя, но и в самом деле удивительно похожий на спящую собаку. Под са-

мым камнем — хорошо набитая тропа: мягкая сырая земля испещрена следами

больших и маленьких раздвоенных копыт.

Шагах в десяти от тропы лежала поваленная чинара. Кубати сел на нее вер-

хом, положил ружье — прикладом на землю, стволом — на дерево. (Канболет

предпочел взять с собой лук и стрелы, а свою эржибу отдал воспитаннику.)

Поначалу юноша жадно прислушивался, нет ли звериной возни внизу, на

склонах «котла», густо обросшего вековой «накипью» множества древесных по-

род. Но пока ничто не нарушало тишину. Кубати перевел рассеянный взгляд в

сторону высоких гор и чуть не задохнулся от восхищения: первые лучи взошедше-

го солнца как раз коснулись великой зубчатой .гряды, и вечные снега Кавказского

хребта будто вспыхнули изнутри мягким нежно-золотистым пламенем. Небо ста-

ло светлее, прозрачнее и цвет его мгновенно переменился из бледно-серого в

бледно-голубой. И лес под брызгами солнца расцветился чистыми зелеными

красками, начиная от самой яркой и кончая богато насыщенной, с просинью. Да

что лес! Воздух стал совершенно другим: только что прохладный с запахом сыро-

сти, теперь он вдруг наполнился веселящей свежестью и какой-то непонятной

безудержной силой. Кубати казалось, что он пьет эту силу большими глотками и

никак не может напиться. И ему хорошо, ему весело, и он уверен, что перед ним —

лучшая из всех земель мира. Тут же он вспомнил Сану, и даже не вспомнил, а по-

чувствовал ее присутствие во всем, что его окружало, — и в небе, где совсем недав-

но растворились семь Братьев-Звезд, и в игре солнечных бликов среди юной лист-

вы, и в легких порывах бодрящего ветерка. Просто все это могло быть только вме-

сте с Саной, а без нее не имело бы смысла.

Кубати пружинисто вскочил на ноги, раскинул руки в стороны и глубоко

вздохнул полной грудью. Потом ему захотелось влезть на камень и чуть-чуть по-

шире охватить взглядом землю, которую он сейчас впершие в жизни восприни-

мал, несмотря па ее огромность, частью самого себя. И только так, а совсем не на-

оборот.

Он подошел вплотную к похожему на собаку камню и вдруг увидел то, чего

не заметил раньше. Под самой «мордой» лежала на дощечке вареная курица, ку-

сок сыра и ломоть просяной пасты. Еще не успев удивиться, он услышал чьи-то

шаги в лесу, отскочил с кошачьей ловкостью к поваленному дереву, схватил ружье

и присел за вывороченным вместе с землей корневищем чинары.

У камня появился старик в лохматой шапке и длинной овчинной шубе, ко-

торая, судя по ее изношенности и дырявости, была, вероятно, ненамного моложе