Пером и шпагой

ие, так и не выпустив почты из рук.

Силясь не стонать, де Еон щедро развязал кисет с тяжелыми червонцами Елизаветы Петровны.

- Что угодно, - сказал он, - за карету и лошадей... На целых 36 часов (!) де Еон опередил австрийских курьеров, и Версаль встретил его как победителя. Он был очень сметлив, этот маленький карьерист, когда стонал в своей карете, а запаренные кони фыркали у железной решетки Версаля.

- Скажите моему королю, что я не могу встать... Здесь, в этой сумке, будущее Франции! А под Прагой дела идут блестяще!

Словно из рога изобилия посыпались милости:

- Шкатулка короля к вашим услугам...

- Лейб-хирург его величества прибыл...

- Золотая табакерка с алмазами и портретом короля...

- Чин поручика лейб-драгунского полка...

По дороге этой стремительной карьеры осталось лежать 48 загнанных насмерть лошадей. От Петербурга до Версаля они отметили, как вехи, путь кавалера к славе трубящей. Но в самом Париже де Еон.., увы, разочаровался!

После широких, залитых зимним солнцем петербургских площадей Париж вдруг показался ему маленьким, темным и грязным... Впрочем, это не только мнение де Еона, - любой француз того времени, вернувшись из Петербурга, с грустью высказывался далеко не в пользу своей столицы. И кавалеру, несмотря на угрозы Бестужева, вдруг страстно захотелось вернуться обратно на берега Невы, засыпанные чудесным пушистым снегом...

Но сначала - дела! Терсье уже предупредил его:

- Остерегайтесь вступаться за принца Конти: положение сюзерена сейчас шатко благодаря капризам маркизы Помпадур, и вы можете оступиться в самом начале славы, моя прекрасная де Бомон!

Доложили королю мнение Петербурга: ответ Елизаветы о курляндской инвеституре был уклончив, жезл русского маршальства для Конти тоже повисал в воздухе, и Людовик сомневался:

- Если у де Еона есть письма к принцу, пусть он их передаст. Но я хотел бы знать, что ответит этот шалопай.

Положение "карманного" визиря Франции было сейчас таково, что Конти, не стесняясь, плакал.

- Неужели, - говорил он, - мне так и суждено умереть, не испытав тяжести короны? Теперь я согласен получить корону даже от евреев, будь только она у них в запасе на Иерусалимское царство! Ах, эта подлая "рыбешка", не будем называть ее по имени... Что бы доброй Елизавете воскресить для меня древнее Киевское княжество! Скажите, шевалье, разве я был бы плохим князем для запорожцев?

- К сожалению, высокий принц, - вздохнул де Еон, - Украина имеет гетмана Кирилла Разумовского!

- В том-то и дело, - печалился Конти, - что, куда ни поглядишь, все лучшие места уже расхватаны... Мир действительно стал тесен. Сейчас хоть заводи королевство эскимосское! Ах, Курляндия, Курляндия! Остается сказать - прощай навсегда...

***

Курляндия! Золотые россыпи песков в янтаре медовом, стройно взлетающие к небу сосны, рабские спины латышей и литовцев, черные вороны злобно каркают над древними замками крестоносцев. И для всех проходимцев Европы была ты, несчастная Прибалтика,