От маминой звездочки в государственные преступницы (СИ)

Потом воспоминания прекратили наваливаться, и девушка просто лежала в кровати и не могла ни о чем думать.

«Или принять уже эти капельки? А то не высплюсь и завтра с тяжелой головой ходить буду», - подумала девушка, налила в стакан воды и накапала туда успокоительное.

«Завтрашний день бы пережить, а дальше только легче будет… Поеду свободная на все четыре стороны…» - думала София, засыпая.

========== Перед Новогодними каникулами ==========

И вот настал долгожданный рождественский бал. Все его ждали по разным причинам. Кто-то хотел потанцевать, кто-то – увидеться с родителями или любимым, Катерина Никонова хотела похулиганить, а София ждала его с нетерпением. Девушка придумала такой план, который просто грел ей душу. Однако она ни с кем им не делилась, чтобы ничего случайно не сорвалось.

«Говорят, император будет на балу, это просто хорошо», - думала девушка, - «Надеюсь, меня отчислят наконец-то».

Выпускницы начали собираться и готовиться к предстоящему балу. София тоже готовилась. Девушка надела платье, которое ей купил Геннадий, и сделала красивую прическу.

- Соня, и как тебе удалось убедить нашу учительницу по музыке, чтобы именно ты пела для наших гостей на балу? – спросила Катерина Никонова.

- Не знаю, Катя, просто повезло мне, - ответила София, - А что, у меня голос хороший, романс Алябьева тоже хороший, все должно получиться.

Девушка уже была в том самом темно-синем платье, которое ей купил Геннадий. Несмотря на то, что отношения между девушкой и доктором сходили на нет, София была очень благодарна ему за этот подарок. Красивое темно-синее платье на шнуровке, свободного размера, которое налезло бы и на выпускной, а благодаря фасону не подчеркивало бы большой срок беременности, практически без рукавов, с красивым декольте… В общем, больше вариант для замужней дамы, которая идет на светский прием, а не для институтки. София решила не закрывать перчатками свои руки и не замазывать их ничем – девушка совершенно не стеснялась того, что творилось у нее на запястьях.

«А что, пусть видят, мне стыдиться нечего», - думала она, - «Ну не замазывать же мне этот ужас, никакого крема не хватит, да и где я его возьму».

Посмотрев на Катерину Никонову, которая была в легком голубом платье из китайского шелка с милыми дракончиками, София улыбнулась.

«Вот тоже, небанальное платье, будем мы выделяться на фоне остальных», - подумала девушка, - «Ну и, вообще, у Эми тоже платье темное, а остальные как под копирку – в светлых простых платьях идут».

И вот начался бал. Сначала все было обычно, танец выпускного класса, танцы, шалости Катерины Никоновой.

- Катя, говорю тебе по большому секрету. Не хулигань сильно и не пропусти мое пение. Тебе понравится, - шепотом сказала девушке София.

- Да я обязательно тебя послушаю, люблю романсы. Особенно, когда их кто-то поет, а не я, - ответила ничего не подозревающая Катерина, - Еще же время немного есть, успею разлить чернила в дортуаре второго класса. А так план выполнен: входная дверь в институт на ключ закрыта, вот смеху будет, когда народ обратно домой засобирается и выйти не сможет, дверь в комнату Маман полностью испачкана углем, в комнате Анютки дохлая крыса на подушке лежит…

- Крыса – это хорошо, - задумчиво сказала София, не слушая того, что говорит Катерина, а говорила девица немало и шалостей уже успела сделать тоже немало, - Вот только я волнуюсь что-то…

«Чувствую себя примерно так же, как в тот день, когда бомбу метала», - подумала она, - «А что, недаром говорят, что слово можно приравнять к бомбе, если правильно его подобрать. Надеюсь, я все правильно подобрала… Только бы отчислили, а не проблемы бы с Анюткой огребла. Да отчислят, просто обязаны, вряд ли такое можно замять…»

- Сонь, не волнуйся, ты очень хорошо поешь, - успокоила девушку Катерина, - У тебя все получится.

- Спасибо, Катюша, - ответила София, - Могу дать практически гарантию, что тебе за всех твоих крыс и запертые двери не попадет. Не до того будет…

Катерина не поняла этой реплики, и уже вскоре девушки пошли в бальный зал. Уже скоро должны были объявить Софию. Девушка стояла, а руки у нее дрожали.

«По-моему, в том декабре мне проще было», - думала она, - «Алешенька был рядом, Емельянова… И свидетелей почти не было. А здесь полный зал народу…»

И вот, раздался голос, огласивший, что София Собольникова сейчас исполнит роман Алябьева «Незабудочка».

«Глупая музыка, незамысловатый текст», - подумала София и, вздохнув, вышла на середину зала. Сделав реверанс, девушка случайно бросила взгляд на мадам Елизавету.

«Должна будет отчислить, я очень на это надеюсь», - подумала София и начала пение. Как показалось девушке, начальница института в глубине души догадывалась, что София не просто так решила петь романс на балу, а учительница музыки по своей наивности этого не поняла.

София начала пение:

Вихри враждебные веют над нами,

Темные силы нас злобно гнетут.

В бой роковой мы вступили с врагами,

Нас еще судьбы безвестные ждут.

Но мы подымем гордо и смело

Знамя борьбы за рабочее дело,

Знамя великой борьбы всех народов

За лучший мир, за святую свободу.

На бой кровавый,

Святой и правый

Марш, марш вперед,

Рабочий народ.

Мрёт в наши дни с голодухи рабочий,

Станем ли, братья, мы дольше молчать?

Наших сподвижников юные очи

Может ли вид эшафота пугать?

В битве великой не сгинут бесследно

Павшие с честью во имя идей.

Их имена с нашей песней победной

Станут священны мильонам людей.

Нам ненавистны тиранов короны,

Цепи народа-страдальца мы чтим.

Кровью народной залитые троны

Кровью мы наших врагов обагрим!

Смерть беспощадная всем супостатам!

Всем паразитам трудящихся масс!

Мщенье и смерть всем царям-плутократам!

Близок победы торжественный час.

В гробовой тишине София сделала еще один реверанс и вернулась обратно. Потом девушка незаметно вышла из бальной залы в вестибюль, села на диванчик и, от избытка эмоций, начала плакать.

«Все, сейчас совсем скоро стану полностью свободной, уеду наконец-то из этого проклятого института, надо только маленько подождать. Совсем недолго», - подумала девушка, - «Сейчас, наверное, выйдет Анютка, разорется, а потом к мадам начальнице разговаривать поведут. А, может быть, и не поведут, просто скажут, чтобы собирала вещи и валила отсюда подальше».

Буквально через минуту София увидела, что к ней подходит пара людей в штатском. Приглядевшись, София увидела, что это жандармы, которых она до этого видела не раз и не два.

- София Львовна, давайте сейчас отойдем и поговорим, - услышала девушка.

«Ну все, сейчас в участок повезут», - подумала она, - «Интересно, что за этот эпизод припаять мне можно? Наверное, какую-нибудь статью можно приделать… Может, я перегнула немного? Да нет, не перегнула, ради такого эффекта можно и потерпеть неудобства. Но вот я, по своей наивности, совершенно забыла, что тут наши дорогие синемундирники в штатском будут, думала, без них обойдется».

- София Львовна, ну и расскажите цель своего выступления, - сказал один из жандармов.

- Отчисления добиться. Ну и выразить свое мнение на тему нашей власти, - ответила девушка.

- Все с вами понятно, - ответил жандарм, - Не меняются люди, а если меняются, то в худшую сторону. Не так давно, помнится, вы хотели раньше времени в Неноксу поехать. Так вот, могу дать практически гарантию, что вы поедете, только не в Неноксу на поселение, а на Сахалин в тюрьму.

- Да без проблем, - сказала София, - Зато и удовольствие получила, и из Смольного уеду.

- Ума палата, - сказал один из жандармов, увидел, что к девушке направляется мадам Пуф и добавил, - Ну ладно, если будут какие-то новости, мы вас известим. Не будем мешать вам разговаривать с классной дамой.