От маминой звездочки в государственные преступницы (СИ)

На следующий день, 10 января, к Софии снова пришли жандармы.

- София Львовна, а не ведьма ли вы часом? – начал свой разговор жандарм. Увидев, недоумение девушки, он добавил, - Государь ваш приговор не утвердил. Сказал, что хоть его терпение и не безгранично, но на Сахалин вы не поедете. Так что все остается по предыдущему варианту, ссылка в Неноксе на 10 лет без права переписки.

Когда жандармы ушли, София сказала Геннадию.

- Ну вот, ты прав оказался. На Сахалин я не поеду, приговор мне не утвердили.

- Я же говорил, что еще все сто раз может измениться, - ответил Геннадий.

София в состоянии полупомутненного разума от всех этих новостей легла на кровать. Геннадий этого не заметил и вышел по своим делам.

«Черт знает что в жизни творится…» - подумала София, - «Приговор, отмена приговора, эта нелепая беременность… Не могла я тогда, когда чуть было все не решилось, подождать еще немного. Нет, испугалась, Геннадия позвала… Может, сейчас мне повезет?»

София подошла к медицинскому шкафчику, открыла ключом одну из полок и осмотрелась…

«Вот это точно мне поможет», - подумала девушка, выпила почти весь флакон препарата и легла на кровать.

«Никому ничего говорить не буду», - решила София, - «Сами не заметят, а я буду молчать. Скоро все встанет на свои места. Да, грешно, ребеночек уже большенький, но уж лучше так, чем больной родится».

Сознание девушки постепенно куда-то уходило, и она проваливалась в беспамятство.

София пришла в себя совершенно неожиданно. Она находится в другой, дальней комнате, а рядом Геннадий.

Увидев, что девушка пришла в себя, он сказал:

- Возвращаюсь, значит, в лазарет. Ты лежишь, глаза закрыты. Думаю, хорошо, пусть спит. Смотрю, ты бледная какая-то, начинаю беспокоиться, а не началось ли кровотечение. Потом вижу валяющийся замок на полу, открытый шкаф и выпитый флакон. Подхожу к тебе, начинаю будить. Ноль реакции. Дыхания не слышно. Щупаю пульс – практически нет. Давление тоже почти на нуле.

- А дальше что было? – спросила София.

- Все то же самое, как в тот раз, когда Эмилиана меня к тебе позвала. То самое лекарство, потом сюда тебя перенес.

- А зачем? – спросила София, попыталась подняться, но не смогла – навалилась жуткая слабость.

- Подальше от людских глаз, - уклончиво ответил Геннадий, - Ты лежи, не стоит вставать.

Увидев немой вопрос в глазах девушки, врач ответил:

- Да, ты до сих пор беременная. Успокоилась бы уже. Так и отравиться недолго. А вернулся бы я чуть позже – мог бы и не успеть откачать, с твоим-то здоровьем. Еще от первого отравления в норму не пришла, а еще раз попыталась. У меня вообще такое впечатление, что ребеночек здоровее тебя. Как бы не померла ты в июне, когда рожать будешь.

София никак не среагировала на эти реплики. Девушка лежала на кровати и смотрела в потолок. Мысли путались, она никак не понимала, как же это так, вроде бы вторая попытка, а до сих пор неудачная.

Примерно минут через пятнадцать в комнату вошел еще один незнакомый мужчина.

- Здравствуйте, Петр Владиславович, - сказал Геннадий, - Вот больная.

- Мадам, так расскажите же, с какой целью вы оба раза пытались выкидыш спровоцировать? – спросил он.

- Первый раз, потому что ребенка не хотела. Второй раз причина та же самая и, хоть уже жалко было, срок не самый маленький, еще и потому, что не хотела, чтобы ребенок больной рождался, - ответила София.

- А зачем же вы что первый раз, что, особенно, второй приняли такой препарат, что сами чуть было на тот свет не отправились.

- Я не сильна в медицине, а те знания, которые у меня были, подсказывали, что это только на плод подействует, а не на меня.

После небольшого диалога и уточнений, мужчины вышли в соседнюю комнату, оставив девушку одну.

- Не волнуйтесь, Геннадий Григорьевич, по моей отрасли медицины она здорова, в больницу ее переправлять не надо, - сказал Петр Владиславович, - Конечно, я понимаю ваше волнение, мало ли что, но в доме скорби ей делать нечего.

- Это очень хорошо, - ответил Геннадий.

Тем временем, София все поняла.

- Психиатра ко мне приводил, - сказала она, - И поэтому в эту комнату перенес.

- Да, приводил, - ответил Геннадий, - А что я должен делать, если ты уже второй раз травануться пытаешься?

- Сам же понимаешь, почему я так делаю, - ответила София.

- И вот поэтому тоже решил тебя специалисту показать. Как он сказал, надо курс травы пропить, тогда все более-менее нормально будет.

Тем временем, София снова попыталась подняться, но не смогла это сделать.

- Соня, не стоит, лежи здесь, - сказал Геннадий, - Пожалей себя, доверься мне, все обязательно будет хорошо. Со временем.

Прошло несколько дней. 12 января должны были начаться занятия, но София даже не могла встать с постели. У девушки была жуткая слабость, не было сил даже приподняться. Периодически начинала снова болеть поясница.

София лежала и плакала. Девушка понимала, что сделала себе только хуже и очень сильно переживала из-за этого.

«Даже встать не могу». – думала она, - «И что мне теперь делать?»

То лечение, которое принимала девушка по совету психиатра, давало результат. София успокоилась и перестала так мечтать о том, чтобы ее беременность прекратилась. Девушка стала меньше думать о будущем и о предстоящей ссылке. Но Софию все равно очень сильно расстраивало то, что она даже не может прогуляться по коридору, не говоря уже о том, чтобы выйти на улицу.

В один из дней Мария Игоревна решила навестить Софию.

- Соня, как ты себя чувствуешь? – спросила она девушку.

- Плохо, - ответила София, - Встать не могу, слабость, такое чувство, что пошевелишься – и уже поясница болеть начинает. Зря я второй раз решила попытаться от ребенка избавиться.

- Соня, зачем так не жалеть себя? – сказала Мария, - Тебе плохо, ребенку сейчас тоже плохо, и в чем суть была твоих действий?

- Не знаю, - ответила девушка, - Самое обидное, что и плакать мне нельзя, как начинаю – сразу поясницу тянет.

Катерина Никонова тоже приходила навещать свою подругу. Девица принесла Софии пару книг и рассказала последние новости.

- Я очень здорово пошутила над географом, выпустив ему на стол тараканов, потом разыграла математика…Потом устроила на уроке немецкого такое представление, что пришедшая позже баба Нюра долго материлась по-немецки, так что наша фрау даже уши закрыла, и обещала, что переселит меня навсегда в твою комнату.

София слушала подругу и улыбалась, хоть что-то радостное было в ее жизни.

Наконец, числа двадцатого января девушке стало гораздо легче, и она смогла вернуться к прежней жизни. София вернулась в свою комнату и решила вернуться к учебе. Пусть девушка не посещала больше занятия, но экзамены надо было как-то сдавать. Заваливать их умышленно, как в прошлые разы, София не планировала. Пусть в аттестате будут не все единицы, а хоть немного приличных отметок. Поэтому девушка решила, что ей необходимо хоть немного почитать учебники, чтобы догнать то, что уже успели пройти без нее.

«Да, я все это в прошлом году проходила, но половину не помню», - думала девушка, - «О другом думала, ждала, когда меня жандармы заберут».

21 января.

София сидела в своей комнате и пыталась догнать программу. И, если по биологии у нее это получилось, то литература никак не давалась девушке. София вспоминала, как в конце второго класса она решила запустить этот предмет, ее ругала мадам Муратова, ставила низкие оценки.

«Один раз после уроков в классе оставила читать книги и отвечать на вопросы, потом, уже на следующий год, к доске поставила, когда я не подготовилась и начала уверенно бред нести. А потом пришел Чехов и тоже особенного энтузиазма у меня не вызвал…» - думала девушка, - «Оставить, что ли, литературу на потом, попробовать поучить пока математику?»