Старое, доброе время

и не миновать!

Справедливо, что император был разъярен и бранил Галахова самыми последними словами, а до нас - в записи Кони - дошли и те слова, которыми Галахов разлаял Шерстобитова. "Вы, - сказал он, - с Путилиным плуты, ну и плутуйте. А меня как смели подвести под отставку?.." Стали тут плуты размышлять.

- Дело скверное, - согласился Путилин с выводами учителя, - но неужто нам так уж обязательно морозами греться?

"Поиграл он (Шерстобитов) на гитаре, послушали мы оба с ним канарейку да и решили действовать". Должен сказать, читатель, что рассуждали они вполне логично.

- Сначала, - сказал Шерстобитов, - мы из одного сервиза два сделали, а теперича, как ни крутись, а из двух сервизов должен один остаться, чтобы комар носа не подточил.

- Так это же проще простого, - повеселел Путилин.

Первым делом пронюхали, когда Монтебелло будет приглашен в отъезд - с царем на охоту. Потом навестили в Апраксином дворе купца Поцелуева, который снабжал французское посольство провизией, а потому имел среди французов немало приятелей.

- У тебя когда именины-то? - спросили купца.

- У-у-у, - отвечал тот. - Через полгода, кажись.

- Не придуривайся! Послезавтра у тебя именины, - сказал Путилин, - и ты лучше не спорь с нами, не то худо будет. В день, когда Монтебелло уедет из Питера бедных зайцев гонять, ты пригласи весь штат посольства.

- Разорюсь же я, - приуныл Поцелуев.

- Это не беда! Все расходы полиция берет на себя.

"И такой мы у него пир закатили, - вспоминал Путилин, - что небу жарко стало. Под утро всех развозить пришлось по домам: французы-то совсем очумели, только мычат. Ну-с, а часа в три ночи забрался в посольство Яшка-вор. Вот человек-то был! Сердце прямо золотое, а уж насчет ловкости, так я другого такого не видывал. В остроге сидел бессменно. царство ему небесное!" Короче говоря, Яша-вор вынес сервиз в мешке и прихватил еще две лишние золотые ложки.

- Это зачем же ты, Яша, чужое своровал?

- Не утерпел, - сознался тот.

Утречком Шерстобитов как ни в чем не бывало навестил канцелярию обер-полицмейстера и сказал Галахову:

- Не пойму, чего это там герцог Монтебелло напраслину надумывает? Был у него один сервиз - один и остался. Вестимо, что французы всегда в мыслях завихряются, потому и верить-то им совсем не обязательно.

Кони спрашивал Путилина: чем все это закончилось?

- Известно, чем. Вернулся герцог с охоты, видит, что остался один сервиз, а прислуга вся с перепою ажно позеленела, лбами вместо дверей в косяки тычется. Все стало ясно, но более посол Франции не жаловался нашему императору на то, что русская полиция плохо работает.

Историки иногда задаются вопросом: почему Шерстобитов ретиво служил при Кокошкине и Галахове, а потом удалился в отставку. Мне думается, есть объяснение. Дело в том, что летом 1848 года скончалась Прасковья Артамоновна, все разом стало ненужно и постыло для Шерстобитова, и в марте 1866 года, одинокий и забытый всеми вдовец, он тихо умер в чине коллежского асессора.