Музыканты из Мичигана (СИ)

— Всё, что я хотел бы услышать сейчас, это твои слова о моём прощении. Меня угнетают воспоминания о своём поступке, и, если ты позволишь, я хочу вырвать эту страницу из книги своей жизни.

Эрика смотрела на меня понимающими глазами.

— Как бы там ни было, ты всё же поделился этим со мной. И я думаю, это о многом говорит. Я простила тебя тогда, когда пришла в себя после приступа. Было приятно видеть тебя рядом, потому что, по правде говоря, я думала, что больше не нужна тебе.

«Так и есть», — подумал я, а вместо этого лишь спросил:

— Как ты могла думать так, милая? Я… я… люблю тебя…

— И я тебя.

Я приблизился к ней, чтобы поцеловать, но внезапно прозвучавшее уведомление о новом СМС заставило меня отстраниться. Я достал телефон из кармана и быстро прочёл смс.

— Кто это? — холодно спросила Эрика.

— Это Джеймс. Мне жаль, но я должен ехать.

— Что-то случилось?

— Похоже на то…

Я ещё раз пробежал глазами по буквам, что чернели на светлом фоне дисплея мобильного. «Приезжай ко мне. Это очень срочно».

— Ты ещё приедешь?

— Конечно. — Я наклонился к ней и быстро поцеловал в губы. — Постараюсь приехать к тебе как можно скорее.

Я спешно покинул дом Эрики. Голову заняли тёмные, неприятные, тревожные мысли. Мне никогда не приходилось получать от Джеймса подобные сообщения, и это пугало. Похоже, случилось что-то действительно серьёзное. Нужно спешить.

Дверь от дома Джеймса, как это обычно бывает, была незаперта. Я ворвался в гостиную. Джастин и Джеймс сидели на диване, угрюмо повесив головы. Вид обоих не вызывал положительных эмоций: парни были необыкновенно печальны, выражение лиц — хмуро, как-то даже сердито.

— В чём дело? — спросил я и указал на мобильный телефон, что держал в руке. — Джеймс, ты написал мне…

— Да, кое-что случилось, — прервал меня друг до неузнаваемости печальным голосом. — Наверное, тебе лучше присесть.

Я покорно опустился в кресло и посмотрел на парней. Сердце сжалось от пугающей неизвестности.

— Недавно мне позвонила Рейчел, — начал Джеймс, не поднимая на меня глаз. — Родная сестра Пита, насколько ты помнишь. Так вот, Рейчел пригласила нас троих на одно мероприятие в дом Джонсонов.

— Мероприятие? — оживившись, переспросил я. — По какому поводу? Это вечеринка в честь дня рождения?

— Нет, Логан. Это похороны.

Весь энтузиазм внутри меня погас в одно мгновенье. Кажется, в тот момент я лишился дара речи от сковавшего меня беспокойства.

— По… похороны? Но кто…

— Пит, — прервал меня Джеймс, вероятно, предугадав мой вопрос. — Пита не стало вчерашним утром. Они с Кэтрин возвращались с вечеринки Дэна, и Пит не справился с управлением. Его выбросило через переднее стекло, он умер на месте. А Кэтрин… Она сейчас в реанимации.

Я сидел молча, слова застряли в горле, словно кость. Внутри теснилась гамма чувств, которые нельзя было описать никакими словами. Но самым сильным из этих чувств была боль утраты.

Я долгое время повторял себе, что ненавижу друзей Джеймса, ненавижу их обоих в равной степени. Они постоянно грубо шутили, никогда не давали мне вставить слово в разговор и почти никогда не позволяли нам с Джеймсом побыть наедине. Но только сейчас я осознал, какое в действительности у меня было отношение к Питу.

На фоне Джастина этот парень казался мне даже милым. Пит любил готовить, он часто готовил нам завтраки, если мы до утра репетировали у Джеймса в гараже. Он был отличным музыкантом с хорошим голосом, и мне было тяжело теперь представить нашу группу без Пита. У него присутствовало чувство юмора (да, могу признать это: его шутки не всегда были на уровне детского сада), он умел быть смешным, а если надо было — мог быть и серьёзным. Пит был понимающим человеком, это я понял тогда, когда меня выписали из больницы. Он не пытался меня унизить, подло пошутить или обвинить в слабости — того же нельзя было сказать про Джастина. В какие-то моменты Пит бывал нежным: эту черту своего характера он проявил, когда мы с парнями нашли на заднем дворе Джеймса птицу с повреждённым крылом. У Пита была светлая голова: он думал о своём будущем. Вспомнить даже наш разговор, когда мы вчетвером выбирали название для нашей группы. Пит мечтал о том, что его дети будут обеспечены, что у них будет еда, вода и крыша над головой. Думаю, можно многое сказать о человеке, в голове которого живут такие мысли.

Вернее, жили. Сейчас от Пита остались лишь воспоминания и этот список его достоинств, который только что открылся моему сознанию.

Меня часто мучал вопрос жизни и смерти. Как же легко потерять близкого человека и как же больно это осознать. Ещё вчера ты общался с ним, видел его, мог к нему прикоснуться. А сегодня узнаёшь, что его больше нет. Ты больше не сможешь посмотреть ему в глаза, не сможешь поговорить с ним. И тогда начинаешь задумываться: почему мы не ценим нашу жизнь и жизнь наших близких, принимая её как должное? В любой момент мы можем её лишиться — в любой час, в любую секунду. Смерть беспощадна. Она забирает людей, не спрашивая, не предупреждая. И, что самое ужасное, умирают даже люди, которые ещё не успели пожить. Дети, подростки — у них ведь ещё вся жизнь впереди. Но каждому из нас отведено своё время, и мы не можем знать, когда оно закончится.

— И, — неуверенно начал я, — когда же будут похороны?

— Через неделю, в следующую субботу. Рейчел хочет устроить что-то вроде вечера памяти после похорон. И она хочет видеть там нас троих.

— Я не пойду, — тихо сказал Джастин. Он заговорил впервые с тех пор, как я приехал сюда.

Джеймс заботливо взглянул на него, и этот взгляд пробудил в моей душе жгучее пламя ревности. Я сердито стиснул зубы.

— Джастин, — мягко произнёс Джеймс, положив руку на плечо парня. — Я понимаю, что тебе очень тяжело сейчас, но ты должен пойти туда.

— Нет, Джеймс, ты не понимаешь! Я не смогу быть в доме Пита тогда, когда его самого уже нет в живых!

Я вздохнул и отвернулся. Час от часу не легче, честное слово.

Джеймс молчал. Наверное, он просто-напросто не мог найти слов поддержки. Джастин лёг на диване лицом вниз и начал плакать.

— Ну, мужик, хорош реветь. Смотри, нам с Логаном тоже очень грустно, но мы ведь держим себя в руках…

— Очень грустно? — подняв голову, переспросил Джастин и схватил Джеймса за ворот рубашки. — Ты чё, серьёзно? Пит был моим лучшим другом, я в жизни не встречал такого человека, как он! А теперь… теперь его нет рядом со мной. Нет того парня, который мог позвонить мне в три часа утра и позвать играть в приставку. Ты говоришь, что вам двоим очень грустно? Да, может быть, это так. Но вам никогда не понять, что я чувствую сейчас, потому что ваши лучшие друзья рядом с вами! Очень грустно! Джеймс, ты имеешь хоть малейшее представление о том, каково это — потерять лучшего друга?

Джеймс бросил на меня взгляд, от которого у меня побежали мурашки по коже. Он смотрел на меня холодно, сердито, и меня больно ранил этот чёрствый взгляд.

— Прости меня, Джастин, — тихо произнёс друг и встал. — Я сделаю тебе крепкий чай, чтобы ты смог успокоиться.

Джеймс удалился на кухню, и я, не желая оставаться с Джастином наедине, ушёл вслед за другом.

— Кажется, его сильно ранило это, — сказал я, стараясь не слушать сдавленные рыдания из соседней комнаты. — Я никогда не видел его слёз.

— Людям свойственно проявлять свои чувства.

Джеймс был необычайно холоден со мной, и это меня удивляло, в какой-то степени даже пугало. Он открыл дверцу буфета и достал оттуда начатую бутылку «Джека Дэниэлса».

— Что ты делаешь?

— Хочу добавить в чай Джастина немного виски. Так он сможет быстрее уснуть.

— Ему не нужен сон, Джеймс. Ему нужен лишь кто-то, кому он сможет выговориться.

— О, ты так думаешь? — спросил друг издевательским тоном. — Наверное, тебе лучше знать, в чём нуждается человек, только что потерявший лучшего друга.

Меня начало настораживать поведение Джеймса и его слова. Он вёл себя так, будто мы с ним были в ссоре, а её инициатором являлся я. Я напряжённо вздохнул.