The Beginning of the End (СИ)

Меила сама оттащила свою служанку наверх, чтобы не оставлять с жрецами Хафеза, и спали обе женщины в спальне молодой хозяйки, вдвоем устроившись на ее огромной кровати под балдахином.

На пароход они погрузились на другой день. Меила заранее собрала вещи. Тело Имхотепа упаковали в прочный водонепроницаемый ящик, окованный железом, проложив тот изнутри ватой. Никаких трудностей с регистрацией мумии у Хафеза не возникло.

Меила, предчувствуя, что ей опять может стать плохо в море, сразу закрылась в каюте и улеглась на свою койку. Роза сидела напротив хозяйки, прямая и бледненькая после вчерашнего. И после давешнего. Лежавшая на животе Меила, чтобы скоротать время, угощала служанку анекдотами – занимательными случаями из истории Англии, которую она выучила так хорошо. Спасибо миссис Теплтон.

Особенно много что было порассказать об англо-франкских войнах. Египтянке нравилось ронять такие семена в столь девственную почву, как ум Розы Дженсон.

- Ну что, - сказала она, прервавшись после рассказа о кровавой Марии Тюдор. – Как ты думаешь, не многовато ли жестокостей насчитывается в истории твоей страны? Мне кажется, на порядок больше, чем в истории Древнего Египта, - искренне заключила сама Меила. – История христианской Европы вообще… очень кровава и несправедлива.

- Да, наверное, - сказала Роза. - Я понимаю, почему вы это говорите, - прибавила она, сильно волнуясь.

Меила подняла брови.

- Правда?

- Да. Вы… в общем, вы хотите действовать так же, как наши короли, - сказала Роза. – Но ведь это было очень давно!

- Вовсе не так давно, - возразила Меила. – И совсем не так же. Что ты, Рози.

Она улыбнулась, наслаждаясь столь предсказуемой реакцией своей компаньонки.

- Англичане действовали… да и сейчас действуют гораздо более неразборчиво. Знаешь, почему история ничему вас не учит? Потому что никто из вас не видит перед своими глазами живых примеров из прошлого.

Она отвернулась и глубоко вздохнула, потянувшись на своей койке как кошка, наслаждаясь гибкостью и силой молодого тела.

- Мы это исправим.

Первая часть операции удалась блестяще. Они вторглись в лондонский дом О’Коннеллов и похитили ларец, в котором сохранялся браслет Анубиса, и саму хозяйку дома, Эвелин О’Коннелл. Ее запихнули в машину и усыпили, прижав к лицу тряпку, пропитанную хлороформом.

Меила в этой части операции не участвовала, но успела мельком увидеть бесчувственную Эвелин. Египтянка с ревнивой яростью отметила: несмотря на то, что у вновь воплощенной Нефертири был почти уже десятилетний сын, она все еще оставалась удивительно красива. Так же хороша, как тогда, во времена Сети.

Пожалуй, Эвелин О’Коннелл превосходила красотой саму Меилу… но, к счастью, англичанка была ее смертельным врагом и была в ее руках.

И любовь Имхотепа, могущественнейшего из воинов-жрецов подземного царства, вся принадлежала Меиле. Анк-су-намун.

Оккультисты собрались ночью, в одном из пустых залов Британского музея. Меила с Розой прибыли на место первыми, вместе с Хафезом; тело Имхотепа и “Книгу мертвых” извлекли из хранилища, и Хафез приготовился к ритуалу.

Роза спряталась сзади, среди пустых ящиков, за спинами воинов-жрецов. Те расположились кругом глыбы с телом Имхотепа, коленопреклоненные, - готовясь читать заклинания, которые пробудят мумию.

Хафез стоял, точно готовясь читать лекцию всему этому собранию, - но вместо конспекта перед ним лежала черная “Книга мертвых”. И вот уже он читал, громко и вдохновенно, поймав ритм, характерный для древнеегипетских заклинаний, а его жрецы отбивали земные поклоны.

Роза увидела, как в помещение на деревянном жертвенном столе внесли прекрасную женщину в черном платье, со связанными руками и ногами, - Эвелин О’Коннелл. Сейчас ее убьют!..

Роза прикусила пальцы, чтобы не вскрикнуть. Эта женщина – враг, она страшный враг госпожи Меилы, даже если на самом деле не хотела сделать зла. Она должна умереть! Иначе все погибнет!

Но думать о постороннем уже не получалось: заклинания гремели над залом, вдохновенный Хафез, казалось, завладел сознанием каждого, кто присутствовал здесь. Эвелин очнулась и села: и, почувствовав свои путы, со страхом и смятением смотрела на происходящее, догадываясь, что ей уготована роль жертвы…

И вдруг желтый прозрачный камень разлетелся вдребезги, и мумия, издав жуткий рык, распрямилась. Жрецы Хафеза отпрянули с невольным испугом и отвращением; и Роза вскрикнула позади, хотя видела происходящее хуже всех.

Она слышала, как Имхотеп что-то сказал Хафезу - и директор музея, поняв живого мертвеца, ответил. Имхотеп победно рассмеялся… неужели он был готов воскреснуть вторично и знал, кто все эти люди, его новые слуги в современном мире?.. Очень хорошо, если так. Только бы кто-нибудь перевел Розе, о чем они говорят…

Англичанка так и не освоила древнеегипетского языка, даже простейших выражений: он показался Розе слишком сложным, хотя Меила пыталась учить ее.

Роза, не решаясь загадывать даже на несколько минут вперед, увидела, как в зале появилась ее госпожа - Меила, великолепная, спокойная среди всех этих гангстеров, оккультистов и врагов, приблизилась к Имхотепу, отстукивая каблучками. Они обменялись какими-то приветственными словами… и Меила улыбалась как ни в чем не бывало, даже когда мумия любовно и покровительственно коснулась ее волос. Хотя вблизи это существо, должно быть, не только выглядело омерзительно, но и смердело.

А может быть, подумала Роза с отстраненным страхом, госпожа видит не то, что есть на самом деле, а то, что Имхотеп показывает ей?..

Тут рядом послышался шорох, загремели ящики, и Роза вскрикнула, отшатнувшись. Около нее очутился один из воинов-жрецов - смуглый молодой египтянин в красном. Роза до сих пор не знала его имени, как и имен большинства из них.

- Зачем ты здесь? - спросил он ее по-английски, с сильным акцентом.

- Спряталась, - прошептала в ответ Роза.

И тут вдруг началась пальба.

- Ложись! - крикнул египтянин, прежде чем Роза успела сообразить, что происходит. Они бросились на пол, укрываясь за ящиками.

- Что там?.. - крикнула Роза, когда стрельба стихла. Она даже не испугалась, было не до того.

- Враги, - бросил египтянин. У него был автомат; вдруг парнишка встал и дал очередь по кому-то, кого Роза не видела, а потом, когда раздались ответные выстрелы, опять спрятался.

- Освободили женщину О’Коннелла, - пояснил египтянин несколько мгновений спустя. - Уходят! Уже все!..

В музее настала тишина. Они обессиленно сели на пол, глядя друг на друга.

А потом Хафезов жрец сказал:

- Будь моей женой.

Роза переспросила:

- Что?..

Кажется, она оглохла от этого обстрела…

Но тут египтянин схватил ее за руку. У него были горячие крепкие пальцы.

- Ты будешь моей женой? - повторил он. Улыбнулся, показав ослепительные зубы. - У нас мало таких красивых белых женщин, и мы уже спорили из-за тебя! Даже стреляли друг друга, - похвастался молодой жрец.

Роза схватилась за голову. От этого не убежишь, хоть наверху, хоть внизу - мужчины везде одинаковы…

Этот египтянин был лет на пять моложе ее, очень недурен собой и, кажется, нисколько не шутил. Меила как-то насмешливо заметила, говоря о своих восточных мужчинах, что многие из них воспламеняются, стоит им только повстречать белую женщину, которая демонстрирует фигуру и лицо… и с которой можно открыто говорить. Хотя про себя Роза Дженсон знала, что она не уродлива, - однако же красивой ее до сих пор никто не называл.

- Ты это серьезно? - спросила она, глядя на своего товарища.

- Очень серьезно, - пылко подтвердил египтянин.

- Тогда я согласна, - сказала Роза.

Ни в тот момент, ни позднее она не могла себе объяснить, почему так ответила. Может быть, сошла с ума?..

Но египтянин радостно засмеялся и тут же, схватив ее за плечи, поцеловал в обе щеки и в губы горячими твердыми губами. У Розы закружилась голова. А потом жрец Хафеза схватил ее за руку и потянул из-за баррикады: