Север помнит (СИ)

- Сандор Клиган? Не может этого быть. – У Джейме голова шла кругом. Ни для кого ни секрет, что Пес всегда хотел прикончить Гору. Выходит, он посвятил себя Вере, хотя бы для вида, и при том, что Джейме устроил так, чтобы не сражаться с Робертом Сильным… он почти начал понимать, что может твориться в голове у этого озлобленного, полубезумного человека. Джейме никогда не верил, что Сандор причастен к зверствам, творящимся в Речных землях; напротив, он даже слышал, что Пес после стычки с прихвостнями Грегора издох где-то на берегу Трезубца, но смерть, как уже стало ясно, не берет ни одного из Клиганов. Семь преисподних пока могут с облегчением выдохнуть.

Однако Джейме не забыл, кто раскрыл ему эти тайны. Пока они разговаривали, Варис дюйм за дюймом продвигался по проходу, так что они оказались на небольшой площадке перед дверью. Евнух как ни в чем не бывало открыл ее, очевидно, чувствуя, что Джейме больше не представляет угрозы, и вышел на крышу. Здесь они были открыты всем взорам, и Джейме невольно оглянулся, опасаясь, что их увидят, но Квиберн и сир Роберт были далеко, на другом конце замка.

- Взгляните, милорд, - тихо сказал Варис, указывая на темный город, раскинувшийся внизу между холмами Эйегона, Висеньи и Рейенис. – Может быть, это зловонная и отвратительная на вид навозная куча, но она стоит того, чтобы ее спасти. Жизни сотен и тысяч людей в ваших руках. Может быть, по роду службы я и лжец, но сейчас я не лгу. Это ведь так просто, мы можем избежать всего этого кровопролития. Поклянитесь, что не помешаете мне впустить в город Эйегона и его войско, а я проведу вас тайными путями в покои короля. Вам с Томменом позволят покинуть город, хотя я не советую возвращаться в Бобровый Утес – Ауран Уотерс и его флот скоро заблокируют его с моря. Как только вы найдете надежное убежище, то объявите себя опекуном Томмена и подпишете документ, согласно которому Томмен передаст трон законному наследнику дома Таргариенов. После этого никто не будет досаждать вам, и вы сможете жить спокойно.

Джейме стоял, совершенно потерянный. Ему предлагалось заключить сделку с самым злокозненным из адских демонов – с человеком, который подстроил гибель почти всех членов его семьи, крушение его дома, наследия его семьи. Но если Томмена еще можно спасти… он сможет снова увидеть Бриенну, взглянуть в ее некрасивое лицо, в ее чудесные глаза, улыбнуться и назвать ее «женщиной»… он сможет уехать подальше от заговоров, от политики, от дворцовых интриг… может быть, на Тарт с его высокими горами и бурными водопадами, прочь от обетов - единственной жизни, которую он знал…

«Ты никогда не знал, что это такое, - быть Ланнистером», - вспомнил он слова Серсеи.

Джейме поднял золотую руку к лицу, смахивая слезы. На мгновение он подумал, а не спрыгнуть ли ему с крыши. По крайней мере, это избавит его от выбора, ведь что бы он ни выбрал - все равно будет проклят. Но буря уже здесь, а он никогда не бежал от битвы.

В ночи раздался низкий, скорбный колокольный звон – то зазвонили колокола Великой Септы Бейелора.

- Решайте, милорд, - сказал Варис, так тихо, что Джейме едва расслышал его слова из-за нарастающего гула. – Они близко.

Комментарий к Джейме

Джейме прекрасен, я считаю. А Варис, как всегда, плетет свои сети.

========== Бриенна ==========

Живот словно кромсали ножом; лезвие поворачивалось в теле, пока сталь не обагрилась темной кровью. Она хотела как-то уклониться от ударов, но клинок все глубже вонзался в плоть, до самой утробы. Ее руки были в крови, она пыталась удержать свои внутренности, но бесполезно, - смерть подошла совсем близко. Тьма застилала глаза, и в этой тьме ей явились тени со знакомыми лицами: ее давно умершая леди-мать, строгая и хмурая септа Роэлла и сама леди Кейтилин Старк, храбрая, сильная и печальная, – такая, какой Бриенна увидела ее впервые, а не изуродованный труп, в которого она превратилась. Их серые губы двигались в унисон, и до нее донесся хриплый шепот: «Женщина ведет свою битву на родильной постели… женщина ведет свою битву на родильной постели…»

«Нет», - пыталась ответить Бриенна. Ей хотелось сказать им, что она не такая, что она владеет копьем, мечом, щитом и булавой не хуже любого мужчины, и даже получше многих. Я охраняла короля. И позволила этому королю погибнуть, обливаясь кровью. Я дала обет. И не сдержала его. Я вела целомудренную и добродетельную жизнь, избегая соблазнов. И отдала свою девственность на берегу священного острова предателю-калеке, а потом выпила лунный чай, чтобы скрыть свой грех, в надежде, что боги ничего не заметят. Но я выпила его по меньшей мере три недели назад. У меня не должно быть сейчас столько крови. Если только не… не…

Бриенна знала, что лунный чай помогает не всегда. Септоны не имели единого мнения по поводу избавления от нежеланной беременности: Матерь любит всех своих дочерей и заботится об их благополучии в браке и на родильной постели, но убивать в себе ее дар – что же это еще, как не грех. В Цитадели считали иначе, и не один мейстер лишился головы за то, что давал своей госпоже лунный чай без ведома или согласия ее мужа. Ведь это почти что доказательство супружеской измены, иначе зачем ей принимать меры предосторожности, охраняя себя от беременности, если у нее нет любовника на стороне? Нет ничего важнее чистоты крови и продолжения рода, Война Пяти Королей показала, что это правда. И одна из главных причин этой войны – мужчина, который зачал детей с собственной сестрой и которому она едва не позволила сделать то же самое с ней самой…

Ее озарила ужасная догадка, которая быстро переросла в уверенность. Она понесла ребенка, убила его с помощью лунного чая и теперь исторгает его из себя вместе с кровью. А может быть, лунный чай не помог, и у нее просто случился выкидыш после тех испытаний и лишений, которые ей пришлось вынести во время бегства из Белой Гавани и тяжелого пути на юг через снегопад. Это мой грех. Наверное, она умирает; боль была слишком сильной, глаза застилал холодный пот. Бриенна чувствовала, что вся горит. Одна… одна-одинешенька неизвестно где… все, это конец, она пропала… Верный Клятве остался где-то в подземелье у Мандерли… ей никогда уже не увидеть Сансу и Джейме…

Ее лба коснулась чья-то рука. Словно издалека до нее донесся голос:

- Сир? Миледи?

Уходи. Бриенне не хотелось возвращаться в реальность, хотя в этом бесовском полусне-полуяви ее не ждет ничего хорошего. Но голос показался ей знакомым; кто-то вытаскивал ее из тьмы, словно рыбу из воды, и она поняла, что ей придется проснуться, хочет она того или нет. С нее как будто спала удушливая пелена, и она очнулась.

Бриенна Тарт открыла глаза. Из угольно-черного неба, медленно кружась, падали снежинки, легкими прохладными поцелуями касаясь ее разгоряченного лба. На заснеженной земле плясали тени от костра. Она лежала у огня, закутанная в одеяла и шкуры; между бедер было мокро, жарко и липко. Каждая мышца в ее теле ныла, голова гудела, и у нее не хватило сил даже на то, чтобы сесть. Из нее вытекла вся вода, вся кровь, вся сила, осталась только рассыпающаяся, иссохшая оболочка.

- Вот, миледи, - снова раздался голос, и рядом показалось чье-то лицо. Бриенна с удивлением подняла глаза, а потом вспомнила, что произошло, прежде чем она потеряла сознание посреди снежной бури. Джейме говорил ей, что она упрямая храбрая женщина, а она отвечала, что он лишь в ее воображении, а потом из ниоткуда появился человек, живой, настоящий, и подхватил ее, когда она упала. Но это ведь не…

- Подрик? – пробормотала Бриенна. Язык был сухим и жестким, как песок, и даже простое имя оказалось не так просто выговорить, но кажется, парень ее понял. Подрик Пейн сорвался с места, словно его запустили из катапульты, и убежал. Бриенна потеряла его из виду, но вскоре он вернулся, держа что-то в руках, а с ним шел еще один человек, гораздо более высокий. Так их двое? С кем же путешествует Под? Они все-таки нашли Сансу?

- Сир, она очнулась, - торопливо говорил Под. – Миледи. Бриенна. Если бы вы помогли мне подогреть бульон, сир… ей нужно попить. Она потеряла много крови. Прошу вас, сир.