Север помнит (СИ)

В лицо ударил промозглый соленый ветер. Впервые за удручающе долгое время Джейме сделал глоток свежего воздуха. Он с наслаждением вдохнул полной грудью, а потом перегнулся через подоконник, чтобы понять, каков будет его следующий шаг.

Ночью смотреть вниз было еще страшнее, чем днем. Но Башня Белого Меча стояла на углу между высокими толстыми стенами, выходящими на море. Если получится встать на окно и как следует уцепиться, можно вскарабкаться на стену – до нее всего шесть или семь футов. Но если я оступлюсь, падать придется долго.

Сперва он хотел было сделать веревку из простыней, но потом, по здравом размышлении, отказался от этой затеи, - ведь чтобы разорвать их на полосы и как следует переплести, уйдет уйма времени. К тому же, муслин так отсырел и прогнил, что вряд ли выдержит его вес. А кроме того, если кто-нибудь все-таки придет на шум, он просто перережет веревку, и Джейме отправится в полет. По крайней мере, в этом случае не нужно будет беспокоиться о саване.

Джейме покачал головой. Нет. Так не пойдет. Справлюсь и без веревки. Он освободил раму от битого стекла и высунулся наружу, словно ожившая горгулья, в любой момент ожидая услышать шаги на лестнице, почувствовать удар кинжала или толчок в спину.

Но ничего подобного не случилось. Джейме перекинул через подоконник сначала одну ногу, потом вторую. Пошарив снаружи, он нащупал трещину между камнями, достаточно глубокую, чтобы можно было упереться носком сапога, и как можно сильнее втиснул туда ногу. А теперь самое интересное. Нужно оттолкнуться, повернуться и опять ухватиться за окно – а если не получится, последствия очевидны.

Джейме вспомнил брата. Тирион выучился кувыркаться, прыгать и выделывать кульбиты не хуже акробата, но лорд Тайвин, узнав об этом, пригрозил отдать его бродячим скоморохам или в цирк уродов, если тот будет продолжать в том же духе. Впрочем, Тириона здесь нет, Джейме сам освободил его из камеры. Будь он здесь, он, наверное, с радостью столкнул бы меня.

Джейме очень хотелось закрыть глаза, но он удержался. Набрав воздуху в грудь, он повернулся как можно сильнее, пока не увидел через плечо свою бывшую камеру. Потом собрался с духом, разжал пальцы левой руки и оттолкнулся.

Все произошло в одно мгновение, но это мгновение было самым страшным в его жизни. Он вдруг оказался снаружи, раскачиваясь за окном, словно забытое хозяйкой белье. Ветер жадно вцепился в свою новую игрушку; сапог почти выскользнул из трещины, а второй бессильно пинал воздух. В ушах грохотало, словно кто-то бил по наковальне огромным молотом, но Джейме подтянулся, перенес вес на здоровую ногу и принялся по-обезьяньи карабкаться по белому камню.

Из всех способов встретить ужасный конец этот, пожалуй, самый бодрящий. Ноги шли сами по себе; Джейме цеплялся здоровой рукой за выемки и трещины, и ему каким-то чудом удалось слиться со стеной башни, словно головорезу, скрывающемуся от городской стражи. Если вдуматься, это не так уж далеко от истины. В который уже раз он спросил себя, где же сир Аддам. Королевскую Гавань вот-вот будут штурмовать, а Марбранд – самый опытный полководец, оставшийся на службе у короны. До Джейме доходили зловещие слухи, что корабли, отправленные в Белую Гавань сразу же после казни Вестерлингов, так и не вернулись, поэтому Томмен разом лишился всего флота. Даже Серсее должно было хватить ума послать за Марбрандом в Эшмарк, но если сир Аддам действительно был там, то странно, что он сразу же не приехал. А если он в столице и знает, что Джейме заключен под стражу… С Серсеи станется попытать счастья с этим Таргариеном, а не пускать дела на самотек. Джейме не имел ни малейшего представления, каким образом ей удалось вернуть себе власть после публичного унижения и предъявленного обвинения, но он почему-то не был удивлен. Пора последовать ее примеру.

Наконец Джейме добрался до верха стены. Теперь предстоит еще один хитрый трюк – нужно просунуть руку в амбразуру и, ухватившись за что-нибудь достаточно надежное, подтянуться. Но камень здесь гораздо более гладкий и уложен под уклоном, как раз для того, чтобы не позволить врагу сделать то же самое. Кроме того, Джейме сам сотни раз патрулировал эти стены и знал, что за крепостными зубцами спрятаны «вороньи лапы», - смертоносные стальные шипы, настолько острые, что могут проткнуть даже броню. Схватиться за одну из этих штуковин – это все равно, что схватиться за занавеску, результат будет тот же.

Ну что ж. Придется применить тот же прием, который помог ему выломать окно. Стоя на узком выступе, Джейме рискованно перенес вес с ноги на ногу, освободил правую руку, просунул ее в амбразуру и пошарил вокруг золотыми пальцами в поисках ловушки. Ничего не обнаружив, он вытащил руку обратно, просунул левую руку, вознес краткую молитву Воину и, резко оттолкнувшись, взлетел вверх, как будто снизу его крепко приложили по заднице.

Перед глазами мелькнул камень, потом ночное небо, и Джейме с тяжелым шлепком приземлился в проход на стене. К счастью, обошлось без шипов и прочих неприятностей, однако удар был достаточно сильным, чтобы у него перехватило дыхание. Стоя на четвереньках и пытаясь отдышаться, Джейме почувствовал влагу под грязной рубахой и понял, что рана опять открылась. Но об этом придется на время забыть. Отсюда можно пройти прямо во двор Красного замка, и его единственная задача сейчас – защитить своего сына. Как только он убедится, что Томмен в безопасности, можно будет озаботиться тем, чтобы найти меч и доспехи. Грядет буря, но Джейме Ланнистер не собирается встречать ее с пустыми руками.

Кое-как обретя дыхание и достоинство, Джейме двинулся вдоль стены к ближайшей лестнице. Но только он приготовился спуститься вниз, как за опускной решеткой на другом конце стены мелькнул свет.

Седьмое пекло. Джейме замер. Что, разве объявили общий сбор? Если так, то это была бы большая удача. Но если враг у ворот и горожан призывают к оружию, тогда звонили бы колокола, однако ночь была неестественно и гнетуще тиха.

Тем не менее, кто бы ни открывал ворота, вряд ли это друг. Поэтому Джейме поспешно отступил подальше от света, лег на каменный пол и затаился. Решетка с грохотом поднялась, и навстречу ночному ветру вышли три тени.

Джейме тут же узнал первого – неприметного человечка в серой рясе с вкрадчивыми, почти отеческими манерами. Это Квиберн, бывший мейстер, который с большим искусством залечил его обрубок. Правда, с тех пор, как они приехали в столицу, он все больше и больше становился человеком Серсеи. Квиберн сопровождал…

Нет, не какую-то там женщину. Еще одну проклятую Песчаную Змейку. Одна из них, леди Нимерия, приехала в Королевскую Гавань, чтобы занять пустующее место в Малом совете, и Джейме готов был поставить все золото Бобрового Утеса на то, что это именно она. Даже издалека он смог разглядеть высокие скулы, блестящие черные глаза и треугольный выступ волос на лбу – примета, безошибочно свидетельствующая, что она дочь Оберина Мартелла. Пришла требовать объяснений по поводу убийства ее сводной сестры? Или…

Прежде чем Джейме успел задаться вопросом, кто организовал это тайное полночное свидание – Квиберн или леди Ним, в свете факелов показалась третья фигура, и все его мысли сразу улетучились.

«Боги милостивые», - в оцепенении подумал Джейме. Похоже, это он. На свете нет второй такой громадины – великан восьми футов роста, закованный в кольчугу и доспехи, на массивном панцире выгравирована семиконечная звезда, а широченные плечи покрыты белым плащом. Забрало опущено, на руках стальные перчатки, на кованом поясе висит меч размером с молодое деревце. Джейме чувствовал, как от каждого шага сира Роберта Сильного вздрагивают камни. Хоть это и унизительно, но он обрадовался, что благодаря убийству Тиены уже не станет чемпионом Веры на суде над Серсеей и не встретится в бою с этим жутким созданием.

-…примите извинения за неподобающую обстановку, - холодный ветер донес до Джейме слова Квиберна, - но некоторые вопросы лучше решать в темноте, миледи, и я полагаю, вам это хорошо известно.