Ipso jure. /лат. «В силу закона.» (СИ)

— Несите его ко мне! — неожиданно проговорила Луна. — Я, так думаю, что смогу выкормить двоих… Давайте, несите!..

— Господи, — прошептал Вячеслав в маске, глядя на новорожденного Тедди Люпина — такое имя дала ему его бабушка, — он такой крошечный!

Действительно — по сравнению с крупным и доношенным Александром, Тедди был совсем маленьким… Он едва дышал; Луне, не с первой попытки, но все-таки удалось накормить через шприц своим грудным молоком несчастного сироту, оставшегося по воле злого рока без матери и отца. Андромеду тоже пригласили в палату, но она сейчас даже не смела касаться его — слишком боялась она причинить ему боль.

— У вас красивый сын, — обратила она свое внимание на недельного малыша, — пусть растет здоровым и сильным…

— Спасибо, — проговорил Рогозин, беря его на руки — они, из-за холодной погоды, гуляли не на улице, а на балконе центра пятнадцать — двадцать минут. — Я на улицу, пора нам погулять…

Луна заботливо и аккуратно гладила кончиками пальцев Тедди по головке; тот все еще сипел, и был чуть синюшного оттенка, но все-таки дышал сам.

— Иди… Я пока займусь Тедди…

Ей с недоношенным малышом помогала ее врач. Бабушка с болью смотрела на внука, который уже сейчас напоминал ей ее усопшую дочь…

— Угроза смерти миновала, — объявила целительница спустя две недели после очередного осмотра, — набор веса идет стабильно, малыш окреп достаточно… Большой прогресс и то, что он начал брать грудь… Развитие потихоньку, но идет… Думаю, вполне можно будет скоро перевести его на молочную смесь…

— Спасибо, — поблагодарила ее горячо Андромеда. Сегодня она вернулась (вместе с Рогозиным) с двойных похорон — дочери и зятя. Своего мужа она похоронила на неделю раньше. — За все, спасибо…

— Это мой долг.

Целительница оставила их. Вячеслав держал на своих руках Александра, который тоже немного вырос за прошедшее время и набрал веса. Тот активно познавал мир: уже всех узнавал, издавал какие-то звуки, начал плакать слезками… Режим у него был до ужаса стабильный: три часа спит, час-срок пять минут бодрствует, потом снова спит. Так как оба молодых родителя имели дикий рабочий график, следить за новорожденным ребенком не составило никакого труда.

Грюм, поржав, отпустил Рогозина возиться с ребенком, но все-таки «поимел» право вызвать его в любой момент, в случае полной загруженности остальных. Но пока все притихли: и Темным, и Светлым сейчас было не легко — темные не получили вдоволь того, чего желали, а светлые просто не успевали из-за них отдыхать.

— Я хочу с вами двумя серьезно поговорить, — сказала женщина, взяв своего внука на руки. Тот пошевелился, но не проснулся.

Она положила его обратно, чтобы мальчик поспал.

— Я хочу, чтобы он у вас в дальнейшем и оставался… Я вижу как вы заботитесь, любите его, как родного, не считая, что именно вы и спасли ему жизнь… Мне тяжело слишком будет поднимать его одной… — Честно сказала она. — Да и я не молода, не энергична, как вы… Я продам все, у него будет приличное состояние, а сама останусь здесь, при Фонде… Мне много не надо… Если вы только разрешите, я буду изредка его у вас навещать…

— Нам надо подумать… — честно сказал Вячеслав. Эта просьба ввела его в ступор. А Полумна проговорила, видимо, теперь понимая все:

— Вам слишком тяжело видеть Тедди?

— Да, милая. — Просто сказала женщина. — Ты теперь тоже мать, и вполне понимаешь, какого мне… — Произнесла она с грустной улыбкой на устах. — Это невыносимая боль, и я к ней не готова… Мое единственное желание сейчас — это покой…

— Слава? Что ты решил?

Ласковые женские руки обняли его за талию. Жена пришла, чтобы поддержать его решение.

— Я… просто не очень понимаю мотива такого поступка… — признался Рогозин тихо, — точнее… нет, не совсем, конечно не понимаю, но.

— Слава. Она просто устала. Пойми. За годы, что она провела в состоянии страха за всех, и боязни потерять все, что ей дорого… Она устала… И потеряла всех в одночасье. Она просто устала жить… Дочь — ее ребенок, мертва, муж мертв… Внук долго висел между жизнью и смертью… И ее старость на пороге… Спокойствие — это то, чего она заслужила на остаток своих дней.

— Луна, мне это трудно… Нам и так тяжело далось решение оставить нашего малыша… Мне не принять это решение в одиночку… Смелости не хватает… Я понимаю, что мы вполне сможем потянуть (в смысле денежного вопроса) двоих… Но…

— Не можешь принять в одиночку — поговори с матерью… Она поймет, объяснит, ведь сама приняла тебя почти восемнадцать лет назад…

— По-видимому, придется… Да и отпуск хочется провести вне Великобритании… Российские инструкции получить и проконсультироваться надо бы… В Министерство магии РФ заглянуть, документы поправить…

— Езжай, у нас все будет хорошо… Мы будем в Хогвартсе…

====== Цикл «Темные воды». Тет-а-тет. ======

— Товарищ генерал! Дело не требует отлагательств! — Рогозина едва ли не кричала в трубку, метаясь из угла в угол лаборатории.

От отчаяния хотелось выть. Нутром она чувствовала, что никакой помощи «снаружи» ждать не следует… Сейчас они всецело предоставлены сами себе…

А отвечать, как обычно, затем придется ей…

Но, к полной неожиданности, генерал попросил ее секунду повисеть (в трубке стал слышен звон другого, «выделенного» телефона), затем неясный голос Руслана Султановича что-то недолго говорил другому неведомому абоненту, а после он снова взял трубку, где ждала Рогозина.

— Галина Николаевна, к вам едет тяжела артиллерия… — проговорил мужчина в динамик. — Почти уже доехала… Я, кстати, не прочь, как и мои начальники, прижать хвост Министерству Обороны. Ему уже даны все указания…

— Кто? Кому???

— Вы не поверите сами… Желаю удачи…

Связь прервалась, а Рогозина в полном непонимании уставилась на телефонный аппарат в своей руке.

— Мне бы хотелось на это посмотреть, — раздался ленивый и медленный голос, который поплыл от двери. Отчаявшаяся найти грамотное решение тупиковой ситуации Галина Николаевна и безмолвно переглядывающийся с ней Николай Петрович подняли головы в строну невидимого говорящего.

Генерал-майор со своим человеком тоже синхронно обернулись: прислонившись спиной к дверному косяку и ухмыляясь, стоял неведомый им молодой человек, одетый во все черное. Он был черноволос, с тонкими чертами лица, и зелеными глазами… Но при взгляде от этих глаз стало не по себе даже Круглову: впервые на его памяти у человека присутствовал такой холодно-равнодушный взгляд. Можно было сказать, что стальной взгляд у их «железной леди», коей являлась в ФЭС Галина Николаевна Рогозина, тут и близко рядом не стоял…

Зато сама женщина-полковник гостя узнала… Все бумаги моментально полетели со стола, смахнутые ее рукой. Удивление сдержать было сложно. Она-то всегда его узнает… Это же ее ребенок, пусть даже сильно выросший за годы, которые они с ним были разучены.

Падение бумаг никто на заметил; все внимание генерала было приковано к неведомому ему гостю. Рогозину схватил за руку Круглов, моментально отрезвляя ее от дальнейших неправильных действий и поступков. Он и сам, пусть не так сразу, узнал мужчину…

Рогозина с трудом подавила собственный крик удивления, смешанный с радостью.

— Кто вы? — надменно процедил тот.

— Вячеслав Вячеславович Рогозин, следователь по особо важным делам… Тот, кого ваш сын, который учился в Англии, попытался взорвать.

— Но твою машину вместе с тобой разнесло в куски!.. Я сам видел видео!

— Мое кодовое имя Черный Феникс. Фениксы не умирают… — Прошипел мужчина, моментально оказываясь за плечами у сжавшегося на стуле, вмиг потерявшего всю свою силу, гонор и могущество генерала. — Вы думаете, что за годы, что я провел там, я не сумею распознать взрывчатку, что я не сумею выбраться из машины и не сумею найти виновного, из-за которого пострадали невинные люди?.. Напрасно…, а там было мно-о-ого пострадавших. К счастью, все остались в живых… Только вы допустили промах… В той машине был не только я, но и моя семья…