Тёмный лорд (СИ)

— Невероятно, — вздохнул иранец. — Самые умные сторонники Гриндевальда остаются сейчас в Германии. Их буду искать по всему миру, и мало кому придет в голову, что они остались на месте. Более умные бегут сюда и в Америку: кто поверит, что они настолько наглы?

— Но никто не пытается сражаться? — спросил Том.

— Поговаривают, что самые непримиримые бегут на Балканы. Там, в лесах, засели его недобитые сторонники. Долохов, — Том вздрогнул, — Хойегенхофф… Есть там и наши, хотя многие вернулись в Тегеран.

— Думаете, они попытаются освободить Гриндевальда? — Том подбросил вопрос как бы невзначай, но легкий блеск в глазах выдавал его волнение.

— Едва ли, — иранец, прищурившись, посмотрел на книжную полку. — Гриндевальд обречен. Вопрос в том, заменит ли его кто-то.

Том с интересом посмотрел в его внимательные темные глаза. Иранец казался возбужденным, но от всего его облика веяло холодным расчетом.

— Сэр… — осторожно спросил гость. — Могу ли я зайти к Вам в ближайшее время по поводу книг?

Он послал выразительный взгляд иранцу. Хозяин усмехнулся и также посмотрел в глаза гостю. Том не знал, как именно это назвать, но, похоже, между ними установилось невидимое согласие — то редкое согласие, какое случается между деловыми партнерами.

Едва парень вышел на улицу, как дождь ударил с новой силой. Как ни любил Том ливни, но перспектива промокнуть до нитки ему не улыбалась. Не размышляя, он нырнул в маленькую кофейню, и сбросив в конец промокший плащ, занял столик у окна.

— Кофе? — спросил пухлый официант.

— Черный. И покрепче, — рассеянно ответил Том. Произнеся мысленно заклинание, он распечатал конверт и лихорадочно достал листок пергамента. Бэрк, конечно, может быть недоволен, что его помощник вскрыл пакет. Впрочем, почему бы коммивояжеру не проверить его содержание? Том быстро развернул пергамент и стал читать короткую записку:

Вещи основателей:

Меч Годрика Гриффиндора — Хогвартс

Чаша Хельги Хаффлпафф — Хепзиба Смит

Диадема Ровены Райвенкло — Албанские леса (точнее неизвестно)

Медальон Слизерина — Карактак Бэрк (?)

Дождевые капли падали в лужи и разбивались, разбрасывая множество брызг. Том смотрел на них, чувствуя, как жар все сильнее охватывает щеки. Медальон, драгоценный медальон Слизерина, о котором бредил дядя Морфин (Том хмыкнул при воспоминании об этом имени), возможно, был у него под рукой. Едва ли Бэрк хранил его до сих пор, но, он знает, кто его нынешний владелец. Том лихорадочно повертел перстень. Если удастся операция с иранцем, то следующем хранилищем для частички его души мог стать медальон предка.

«Достань хотя бы проклятую формулу, мечтатель!» — прикрикнул на себя Том, глядя, как светятся желтовато-белые лампы в полутемном зале. Редкие посетители, повесив на спинки стульев шарфы, поглощали чай или кофе.

— Ваш кофе, сэр, — откланялся официант.

— Благодарю, — кивнул Том. На соседнем черном столике по-прежнему играли легкие блики света.

*

К Рождеству дорожки присыпало легким снегом. Белая пудра таяла, едва соприкасаясь с липкой жижей из грязи и талой воды. У мистера Соммерсета, содержащего лавку черномагических сосудов как раз напротив магазина Бэрка, лопнули каминные трубы. Не долго думая, тот высыпал несколько мешков шлака на мостовую, так что был риск испачкать одежду или обувь. В предпраздничное утро в шлаковую кучу влетел Карактак Бэрк. Чертыхаясь, он почистил темно—лиловый плащ и вошел в лавку, где Горбин как раз продал пожилой ведьме сушеную голову гиппогрифа.

Том не мог смотреть на эту сцену без улыбки. Накануне он получил письмо от Мелании Блэк с предложением отметить у них Рождество. На этот раз у него был недорогой, но ладно сшитый черный костюм. Вкупе со светло-желтой рубашкой он производил приятное впечатление. Бабочку можно взять рабочую, черную. Ну, а чуть стоптанные туфли стоит поправить заклинанием… Звучный голос Бэрка отвлек Тома от приятных грез, и он поспешил на первый этаж.

— Паршивую лавку Соммерсета давно пора закрыть, — сопел он, потирая колено.

— Поджечь ее ночью? — оскалился Горбин. Том едва не прыснул: Джеймс сейчас напомнил ему пожилого пирата.

— Брось свои бандитские замашки, — шипел Бэрк. — Наклепайте с Томом бумагу в министерство, что Соммерсет, подонок, торгует детской кровью.

— Главное, чтобы не копнули и нас, если начнется облава, — резонно возразил Риддл.

— Не беспокойтесь, Том, у нас свои люди в министерстве. Бартоломео Малфой прикроет, — хихикнул Бэрк.

«Кто бы сомневался», — подумал Риддл, оглядываясь по сторонам. Гостиная Бэрка преобразилась к Рождеству. На черном камине рядом с бессменной Рукой Славы стояла маленькая елка с желтыми шарами. Все они были однотонными, без модных ныне движущихся картинок. Витрину с ингредиентами украшали дешевые гирлянды-мигалки без фей: от магловских их отличало только отсутствие электричества. Бэрк, видимо, считал дорогие елочные украшения бесполезной тратой денег.

— Том, Вы знаете, что в конверте Рафсанджани? — спросил Бэрк, когда Горбин, чертыхаясь, вышел на улицу: видимо, договариваться со своим другом Кеннетом Селвином о поставках темных ингредиентов.

— Сведения об Основателях, — охотно отозвался Риддл. Он намеренно сказал полуправду, которую до конца было невозможно проверить.

— Именно. — Бэрк посмотрел на каминное пламя. — Наша с Вами задача — попробовать разыскать их. Хозяин лавки взял со стола пергамент и протянул его помощнику. Том про себя усмехнулся, глядя в знакомые письмена, но не подал и вида.

— Что скажете? — Карактак Бэрк плюхнулся в коричневое плюшевое кресло, украшенное серебристым «дождем» — тонкими лентами из фольги, которые за последний год вошли в моду.

— Диадема — бессмысленно… — пожал плечами Том. — Меч… Не знаю…

— Может, попробовать выйти на Диппета? — оживился Бэрк. — Вдруг ему нужно покрыть дефицит? — огоньки вспыхнули сильнее, осветив каминную подставку и зловещую засушенную голову полинезийца, которую Горбин выторговал у немца фон Греббера.

— Если бы не Дамблдор, — устало сказал Том.

— Да… Если бы не старый маразматик, — подтвердил Бэрк. — Если бы директором был умный человек вроде Горация Слагхорна.

— Остаются чаша и медальон, — продолжал спокойно Риддл. — Чаша Хаффлпафф у некой Смит…

— Хепзибы Смит, — подтвердил Бэрк, нервно потеребив ручку кресла. — Между прочим, я перепродал ей медальон Слизерина. Одна нищенка продала мне его за бесценок. Явилась ко мне лет двадцать назад… Да, точно, — сморщил он гладкий лоб, — днем перед самым Новым годом.

— Нищенка продала медальон? — Том спросил, глядя на витрины. Сердце охватывал холод. Его мать…

— Да, — лениво кивнул Бэрк. — Моя лучшая сделка, после которой, — указал он на Руку Славы, — наш магазин стал подниматься.

— Какой она была… Та нищенка… — тихо выдавил из себя Риддл.

— Нищенка? — Бэрк с интересом посмотрел на своего помощника. — Несчастная… В театральных туфельках и лохмотьях… Изможденная вся. А почему Вы спрашиваете, Том? — прищурился он.

— Ну раз у нее был медальон Слизерина, едва ли она была совсем из отребья, — возразил Риддл.

— Стащила, скорей всего, — кашлянул Бэрк. — Впрочем медальон я продал Хепзибе Смит за десять тысяч галлеонов. Если он у нее, то медальон и чаша в одних руках, — подытожил он. — Ладно, хорошего Рождества, Том!

Ни размышляя ни минуты, парень пошел наверх. Без сомнения, Бэрк видел его мать. Морфин ведь проболтался, что Меропа схватила медальон. Почему она не смогла выжить на деньги, которые ей заплатил Бэрк? Не ограбили ли ее маглы? Том с ненавистью сжал кулаки. Как и всегда, он сталкивался с омерзительной расой, которая мешала ему с самого рождения.

За минувшие месяцы Том продвинулся вперед в своих исследованиях. Прежде всего, ему удалось выбить у иранца написанную по-арамейски «Искусство некроманта». Бэрк охотно включил диковинку в каталог, установив черный фолиант в библиотеке на втором этаже. Большинство разделов вроде общения с мертвецами казались парню малоинтересными. Однако постепенно Том обнаружил раздел о создании магических двойников, или повторных живых сущностей. Подобный отпечаток личности требовал невероятно искусной магии — египетского обряда разделения не Ба, а Ка. С тех пор Том пытался объединить формулу создания гомункула с перерасчетом объема общей магической массы. Получался интересный порядок действий: отделение фальшивого Ка от дневника, затем — подпитка его собственными душевными силами и проведение обряда расщепления.