Север помнит (СИ)

- Вы помните своего отца, милорд? – мягко спросил он.

- Конечно, помню! – Рикон обернулся и посмотрел исподлобья. – Он был большой, одет в меха, он иногда меня кидал в воздух высоко-высоко, а я не боялся. Совсем не боялся. Он меня ловил, и Бран тоже хотел летать. Он был хорошим лордом, никогда не обманывал и еще… и еще…

Голос мальчика оборвался. Наконец он покосился на Давоса и тихо спросил:

- Ты ведь правда на него похож?

- Я… не знаю, милорд. – Давос знал, что Нед Старк был ниже ростом и не так красив, как его старший брат Брандон. У него тоже были темные волосы и борода, сам среднего роста – особенно не на что посмотреть. Давос провел жизнь, бороздя воды океанов, а Неду приходилось плавать в пучинах интриг и заговоров, но в конце концов их обоих постигла одна судьба. Кстати, о судьбе…

Перед ними негостеприимно высилась подъемная решетка Волчьего Логова, закрытая и опутанная цепями. Рядом находились караульное помещение и оборонительная башня, и там и там было пусто. Солнце постепенно спускалось за скалы фьорда. Давос не думал, что в темноте они столкнутся с теми же ужасами, что и на Скагосе, но у него не было желания искушать судьбу.

- Ну не знаю, - с сомнением произнес Рикон. – Тут никого-нибудь нет.

- Тут никого нет, - поправил Давос. В свое время ему случалось выбираться из тюрем, а вот пробираться туда как-то не приходилось. В его душу снова начал закрадываться страх. А что если случилось нечто ужасное – эпидемия чумы, нашествие Болтонов или Ланнистеров? Похоже, замок не сожжен, но что если – и это самое плохое – нынешние гости совсем иного происхождения?

В эту минуту Лохматик резко остановился, напугав и Давоса, и Рикона, зарычал и убежал за караульную. Давос напрягся в ожидании шума и криков, одновременно и страшась, и надеясь их услышать. Но ответом ему было только тявканье волка.

- Пошли, - Рикон потянул Давоса за рукав. – Лохматик что-то нашел.

Не придумав ничего лучшего, Давос осторожно обогнул крепостную стену, готовясь закрыть мальчика собой и выхватить меч при малейшем намеке на опасность. Но впереди была только узкая тропа, ведущая к деревянным задним воротам, у которых стоял Лохматик. Черный волк выжидающе поднял голову и навострил уши, и Давос понял, что ему предстоит открыть ворота – или выломать их.

- Не вздумай помогать мне, - буркнул он, обращаясь к лютоволку, вспомнив при этом, с какой легкостью зверь отбрасывал валуны с каменных ступеней. Лохматик взвизгнул и ткнулся мордой в дверную ручку.

Давос вздохнул, достал меч и попрощался с надеждой пробраться внутрь незамеченным. Но только он примерился, чтобы нанести первый удар – сталь, конечно, попортится, нужно будет как можно скорее наточить меч, - как из-за двери раздался хриплый приглушенный голос:

- Кого еще сюда занесло, хотел бы я знать?

Давос замер на месте.

- Сир Бартимус, - шепнул он в ответ, узнав голос одноглазого и одноногого кастеляна Волчьего Логова, одного из немногих, кому Мандерли доверил правду о его судьбе. – Это я, сир Давос Сиворт, вернулся с задания, на которое меня отправил ваш лорд.

Последовала долгая тишина, и Давос испугался, что сира Бартимуса хватил удар. Наконец раздался скрежет, в замке повернулся ключ, и кастелян прошипел:

- Сюда! Живо!

Давоса не потребовалось просить дважды. Как только дверь приоткрылась на несколько дюймов, он подхватил Рикона под мышку и втиснулся внутрь вслед за Лохматиком, который, если верить придушенному хрипу изнутри, действительно почти довел сира Бартимуса до удара. Когда Давос подоспел к нему, старый рыцарь прижимался к стене внутреннего дворика и изо всех сил осенял себя знаком рогов.

- Это Лохматик, - сказал Рикон, с любопытством разглядывая старика. – Если я прикажу, он тебя съест.

Как ни странно, эти слова не успокоили сира Бартимуса, но, разглядев единственным глазом волка и мальчика, он сразу обо всем забыл.

- Милорд, - сказал он, упав на одно колено. – Милорд Старк.

Рикон смущенно огляделся, пытаясь понять, к кому обращается рыцарь.

- Он имеет в виду вас, - напомнил ему Давос. – Надо учтиво ответить сиру Бартимусу и поблагодарить его.

- Не очень-то он умный, - громким шепотом ответил Рикон. – Он думает, что я…

Давос сдался.

- Речь идет о вас, хотя, возможно, сейчас и не время. Сир Бартимус, - обратился он к кастеляну. – Лорд Виман здесь? Благие боги, он здесь?

Еще одна жуткая пауза. На этот раз Бартимус осенил себя знаком звезды.

- Благие боги, - вновь произнес Давос, чувствуя дурноту. – Он…

- Я точно не знаю, но дело вроде почти решенное. Он не вернулся из Винтерфелла, а пару недель назад к нам прилетел ворон. От Русе Болтона. В письме говорилось, что лорда Мандерли обвиняют в измене и что, дескать, скоро они с его гнусным бастардом, якобы законные Хранители Севера, с нами разберутся. Вы, должно быть, не видали, раз приплыли через фьорд, гавань-то перекрыта. Ланнистеры перегнали на север половину своего флота, чтобы преподать нам урок.

- Семь преисподних. – Давос почувствовал горечь во рту. – Значит, Русе сообщил Железному Трону. – Он боялся спросить, известно ли что-нибудь Болтонам. Вдруг Мандерли признался?

- Должно быть, так. Прямо сейчас их капитаны встречаются с сиром Вилисом – видно, теперь нужно называть его лордом Вилисом. Он скажет им, что мы ни в чем не виноваты, что это ужасная ошибка. Не знаю уж, что он им наплетет. – Лицо кастеляна стало пепельным от волнения. – Если они ему не поверят… боюсь, половина Белой Гавани не переживет эту ночь. Эти львиные ублюдки разграбят город, как пить дать.

- А сир… лорд Вилис знает о договоренности своего отца со мной? – Давосу стало еще хуже. Если нет… если младший Мандерли выяснит, что он еще жив, то он вполне может выдать его Ланнистерам, чтобы спасти Белую Гавань от огня и меча. Но тогда все поймут, что лорд Виман не казнил его, и это вряд ли смягчит захватчиков.

- Идемте со мной, - сказал сир Бартимус, и Давос едва сдержался, чтобы не впасть в панику. – Я проведу вас в замок. Там есть одна женщина, она ничего не расскажет.

«Что за женщина?» - удивился Давос, но выяснять не было времени. Все еще держа Рикона на руках, он поспешил скрыться в тени крепости вслед за сиром Бартимусом, который для одноногого двигался весьма быстро. Позади трусил Лохматик. Давосу было тяжело снова оказаться здесь после бесконечного заточения. Тогда он боялся за свою жизнь и за своего короля, не зная, какую судьбу уготовил ему Мандерли после того спектакля, который тот разыграл перед Фреями в Чертоге Водяного. Отец Небесный, помоги лорду Виману. Но если он во власти Болтонов и они выбили из него правду, молись не молись – толку не будет.

Пригнувшись, они вошли в башню и стали подниматься вверх по ступеням. Эта лестница оказалась значительно легче, чем подъем в скале. Факелы в заржавленных кольцах чадили, трещали и давали тусклый, неверный свет; стены были такими же толстыми и прочно сложенными, какими их возвел Король Севера Джон Старк за сотни лет до Завоевания Эйегона. При каждом шаге Давос думал о флоте Ланнистеров, занявшем гавань, гадал, сколько Фреев сейчас с сиром Вилисом, и надеялся, что по прихоти судьбы Роберт Гловер все еще ждет его. Наконец они поднялись наверх и прошли по узкому проходу, в конце которого обнаружилась камера. Сир Бартимус отпер ее и втолкнул Давоса и Рикона внутрь.

- Живее, - хрипло шептал он. – Давайте живее.

Предположив, что «женщина» - это одна из шести прачек, которые жили здесь прежде, может быть, мать Терри, юного тюремщика, Давос вошел в камеру. Это была не его старая темница, а другая, впрочем, не хуже прежней. Только он подумал, что человек, сидящий у окна, слишком уж велик, чтобы быть женщиной, как у него за спиной хлопнула дверь.

Давос с громким возгласом повернулся, внезапно заподозрив, что сир Бартимус решил донести о нем своему лорду. Он дернул за ручку, но тщетно: дубовая дверь была тверже стали. Лохматик оскалил зубы и зарычал, но снаружи раздались лишь удаляющиеся звуки шагов сира Бартимуса. Слишком поздно.