На золотых приисках

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу На золотых приисках, Сергель Сергей Иванович-- . Жанр: Путешествия и география / Прочие приключения. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.
На золотых приисках
Название: На золотых приисках
Дата добавления: 16 январь 2020
Количество просмотров: 506
Читать онлайн

На золотых приисках читать книгу онлайн

На золотых приисках - читать бесплатно онлайн , автор Сергель Сергей Иванович

Русский путешественник, географ, этнограф.Сергей Иванович Сергель родился 23 сентября 1883 г. в местечке Синявка Слуцкого уезда Минской губернии, в семье волостного писаря. Умер (предположительно) в Москве в 1955 г.В 30-х годах - член Центрального Совета Общества пролетарского туризма.Сергель Сергей Иванович - один из представителей широких кругов российской общественности, откликнувшихся в начале ХХ в. на призыв основателей Этнографического отдела Русского музея помочь в сборе этнографических коллекций для вновь организуемого музея. С.И.Сергель, студент естественного отделения физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета, собрал и передал музею в 1906-1908 гг. очень значительные вещевые и фото коллекции по традиционной культуре коми и норвежских саамов, имеющие весьма основательную научную и музейную значимость.Сергей Иванович Сергель родился в семье волостного писаря. В 1894 г. он поступил в Могилёвскую гимназию, закончив её в 1904 г. и проучившись там 10 лет вместо обычных восьми. Скорее всего, это было связано с трудностями его детства, весьма небогатого, и ранней потерей родителей (в 1900 г. уже не было в живых ни отца, ни матери). Как было написано в справке, выданной ему Могилёвской гимназией для предоставления в Санкт-Петербургский университет и удостоверяющей его материальное положение: «С.Сергель вследствие действительно большой бедности и неимения решительно никаких средств к жизни, был на время пребывания в Могилёвской гимназии освобождён от платы за учение и получал ежегодные денежные пособия».В 1903 г. Сергей Сергель, перешедший в выпускной класс гимназии, предпринимает в одиночку дальнее и авантюрное путешествие в далеко отстоящие от Могилёва места - на северную реку Печору, куда Сергель отправился, по его собственным словам, побуждаемый любознательностью и страстью к путешествиям. Выехав из Чердыни на лодке, он поднялся до верховьев Колвы, перебрался волоком в Унью, приток Печоры, по которой на лодке дошёл почти до верховьев Печоры. Затем пешком, с ружьём за плечами, он отправился в горы южной части Северного Урала.Поездку на р. Печору в 1903 г. можно считать первым приобщением молодого человека к этнографическим исследованиям. Во время своих странствий С.Сергель впервые столкнулся с незнакомым ему укладом жизни проживавших там экзотических для него народов - коми-зырян, манси, ненцев, русских старообрядцев. Скорее всего, эта поездка окончательно определила выбор им дальнейшего жизненного пути.В 1904 г., окончив гимназию, С.Сергель поступил в Санкт-Петербургский университет на естественное отделение физико-математического факультета в группу, где готовили географов. Жизнь в Петербурге складывалась нелегко. Как многие неимущие студенты того времени, Сергель вынужден был зарабатывать деньги репетиторством. В периоды полного безденежья ему приходилось оставлять учёбу в университете до более благополучных времён. Но можно предположить, что тяготы жизни скрашивались тем, что он получил возможность в период пребывания в университете насытить свою жизнь яркими путешествиями, к которым всегда имел склонность. Это было результатом его установившегося сотрудничества с Этнографическим отделом Русского музея.В феврале 1906 г. Сергей Сергель пишет заявление в ЭО РМ с просьбой выделить ему 1000 рублей для сбора коллекций и этнографического обследования зырянского населения, живущего по берегам рек, впадающих в р. Печору в среднем её течении. Обосновывая свою просьбу, он сообщает о том, что в 1903 г. уже побывал в этом районе, где имел возможность близко познакомиться с местным населением. Далее С. Сергель обязуется собрать коллекции, характеризующие хозяйственные занятия коми (охоту и рыболовство), жилище, домашний быт (утварь, одежда). Этнографический отдел Русского музея счёл возможным включить Сергея Сергеля в число своих корреспондентов.Весной 1906 г. он отправился из Вологды пароходом в г. Усть-Сысольск. Далее путь его лежал по берегу в верховья р. Вычегды, где Сергель надеялся, по его собственным словам, найти «более интересное место для наблюдений за жизнью зырян». Так началась первая в его жизни этнографическая экспедиция. Её основной задачей было изучение традиционной культуры коми и сбор этнографических коллекций для пополнения музейного собрания.В начале июня 1907 г., через 10 месяцев после возвращения из Коми края С.Сергель отправился, вновь по поручению Этнографического отдела, в своё следующее путешествие к саамам Норвегии и Финляндии. Исходной точкой экспедиции был г. Гаммерфест, расположенный на крайнем севере Норвегии, поскольку её целью был сбор этнографических коллекций у саамов норвежской северной провинции Финмаркен. Научная основательность, с которой он выполнил свои обязательства перед ЭО РМ, поручившему ему сбор этнографических коллекций по традиционной культуре коми и саамов, их качественный состав, впечатляют и в наши дни, когда уже известны результаты более поздних исследований за весь истекший период со времени его экспедиций. Материалы, собранные С.И.Сергелем, во многом уникальны, поскольку в них зафиксирован пласт в то время уходящей, а в наше время уже ушедшей культуры коми и зарубежных саамов. Его собрание охватывает широкий спектр этнографических тем, давая представительную характеристику традиционной культуры этих народов.В 1913 г. С.Сергель получил свидетельство об окончании университета. Сведения о дальнейшей его жизни весьма скудны. Известно, что в 1915-1916 гг. он работал в г. Вельске Вологодской (Архангельской) губ. чиновником Удельного округа Министерства Имперского Двора и уделов. С 1911 по 1922 семья жила в г. Вельске Вологодской (Архангельской) губ.После революции Сергей Иванович работает лесничим, а его жена - врачом.В 1922-м году семья переезжает в Московскую губернию. Сергель работает преподавателем географии в Волоколамском зооветеринарном (сельскохозяйственном) техникуме. В историю техникума он вошёл как «великий мастер и энтузиаст экскурсионного дела». Это время без преувеличения можно назвать «золотым веком» российского краеведения, поэтому совершенно естественно, что Сергель, опытный путешественник и исследователь народной культуры, лишённый возможности самореализации на должном уровне, искал приложения своих способностей и сил на краеведческом поприще. Не нужно обладать особой проницательностью, чтобы предположить, что такая деятельная натура, как С.Сергель, не мог быть полностью удовлетворён своей жизнью в Волоколамске, довольствуясь краеведческими экскурсиями по его окрестностям. В 1930 г. он пишет заявление в Комитет Севера при Президиуме ВЦИК, в котором просит назначить его краеведом на одну из северных культбаз, но изучение архивных документов, связанных с деятельностью этих учреждений, не выявило каких-либо интересующих нас сведений.С 1930 года Сергель Сергей Иванович работает в Москве в научно-исследовательском институту гражданского воздушного флота инженером-географом. (Сведения из личного дела сына Сергеля С.И.)Семья жила по адресу Москва, 1-й проезд Аэропорта, д.1, кв.23. Это были маленькие двухэтажные финские домики. У семьи было 2 комнаты.В Российском Этнографическом музее (Санкт-Петербург) находятся коллекции, собранные Сергелем С.И.

Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 21 ВПЕРЕД
Перейти на страницу:

Вали, и под предлогом печения хлеба ушла на ночь

с детьми в помещение рабочих к Авдотье. Я лег спать

в своем помещении. За перегородкой лежали останки маль-

чика.

Ночью я был разбужен воем. Под окном протяжно

и жутко выла собака. Очевидно, почуяла особенный запах

умершего человечка и пришла в смятение от ощущения

смерти.

Утром набил большой мешок еще теплым хлебом, устроил

его поудобней на спине и зашагал обратно. Сначала

21/2 пуда показались тяжеловаты, но потом разошелся и даже

перестал отдыхать. Шел и шел ровным скорым шагом.

Только вдруг заметил, что иду очень густым лесом,

и тропка стала едва различимой. Здесь я никогда не

бывал. Значит, в азарте ходьбы прошел мимо своротка на

Отрадный.

Раньше чем повернуть обратно, присел передохнуть

и съесть окрайчик хлеба.

Но рука с окрайчиком застыла на пути ко рту: где-то

совсем близко раздался внушительный рев.

— Что, если травленый? — мелькнула мысль, и от нее

пробежали по спине холодные мурашки.

Оружия с собою не взял. Да если б и взял, не такой

я стрелок, чтоб рисковать только ранить медведя и разъ-

ярить его.

Знал, что от преследующего медведя человеку не уйти,

но все же вскочил и, насколько позволяла нагрузка, бро-

сился обратно по тропинке.

Сзади повторился рев и как будто ближе. Я ускорил

бег. Затем рев послышался влево от меня.

Уж не обходит ли меня зверь?

Только зачем ему это, он и так может меня взять. Или,

может-быть, он не решается нападать и в нерешительности

кружит около меня?

Наконец, выбрался из темного леса в открытую долину

Кундата. Но где наше становище, где Отрадный? Где-то

справа, за рекой, но там много ущелий и лощин.

Зверь рявкнул где-то совсем близко.

Вдруг за рекой, из темно-зеленого бархата склона горы

завился кверху синий приветливый дымок. Наши, видимо,

догадались, что я могу заблудиться, и подали сигнал.

Я бросил искать свороток и ринулся напрямик к далекому

дымку. Сложил рупором руки и крикнул в ту же сторону.

Эхо стоном облетело все ущелья и замерло где-то вдалеке.

В ответ грянул выстрел, другой.

За выстрелом проревел зверь, уже впереди меня, в сто-

роне Отрадного.

Все равно, в сторону некуда идти, ломлюсь прямо вперед.

Что за чаща! Переваливаюсь с хлебом через полусгнившие

великаны, с усилием отчаяния разрываю сплетения ветвей,

рвущих одежду и царапающих лицо и руки, соскальзываю

по крутым откосам и добираюсь до реки.

Зверь ревет снова в стороне.

Он прямо кружит около меня!

Перебрался вброд на другую сторону и, чавкая напол-

нившимися водою сапогами, поспешил знакомою уже лощи-

ной к становищу.

— Здорово, ребята! Ну, и упарился же я. Слыхали,

медведь за мной шел и ревел?

— Медведь? — переспросил Никита, — не слыхали мед-

ведя. Козлиха — та ревела.

— Козлиха? — в свою очередь переспросил я, — какая

же козлиха так ревет? — и я попробовал изобразить слы-

шанный мною рев.

— Настоящая козлиха и есть, — одобрил мою передачу

Никита, — медведь ревет в роде, как корова иная мычит.

— Чего ж она ревела? — сконфузился я.

— А вон, оглянись, — пробурчал мне Филимон.

Оборачиваюсь назад — на тоненьких, нетвердых нож-

ках подходит ко мне маленький, рыженький козленок. Он

тыкается грациозной мордочкой в ноги, ищет материнского

молока. Увидев проходящего мимо пса Верного, устре-

мляется к нему, принимая его за мать, но Верный с недо-

умением оскаливает зубы и поспешно отодвигается в сто-

рону. Козленок одиноко и печально стоит на месте,

— Мать по козленке и кричала, — поясняет Никита,

Поймал сосунка Иванов. Он хотел его вырастить, пы-

тался кормить молоком, за которым бегал на стан, но козле-

нок ничего не ел, забирался в густую траву и тихо издох

дня через два. По ночам же мы долго слышали около ста-

новища тоскливо-призывный рев козлихи-матери.

Ночи были тихи и холодны. Чтобы можно было спать

при отсутствии теплой одежды приходилось устраивать себе

то, что в Сибири называется «татарскою постелью».

После окончания работ натаскивал дров для особого

костра. Когда место хорошо прогревалось, сгребал остатки

огня в сторону, устилал горячее место сырою травою, осо-

бенно большими лопухами, и на этой мягкой постели накры-

вался непромоканцем. Спать было тепло, как на печке.

Ночью проснешься—вверху черный переплет ветвей, за ними

темно синяя глубина и сверкающие цветными огнями звезды.

Около слабо вспыхивает костер из груды золотисто-багровых

углей. В его колеблющемся свете багровеют очертания

съежившихся золотоискателей, клубком свернувшегося пса

Верного.

В тайге тихо-претихо. Даже поток как будто задремал

и льется сонный и неторопливый. Слышно, как скатывается

камешек с откоса, падает отжившая свой век ветка.

Утром—другая красота. Густая зелень хвои убрана

серебром инея, восток меж серых стволов пихт сияет алым

огнем, все ликует и поет.

Но, как говорит Никита—у бога все готово. Готова

была и непогода. Полил дождь. Сначала сушились и спали

под пихтами. Но те из пихт, которые хорошо защищали от

дождя, оказались скоро занятыми рабочими, оставлявшими

предусмотрительно свои котомки на облюбованных местах.

Тогда я решил построить себе берестяный шалашик.

По словам Адрианова верстах в двух от Отрадного, за

соседнею горою, на ключике росли березы, с некоторых

можно было снять достаточное количество бересты. Дожда-

вшись свободного часа, взял моток веревки и пошел по ука-

занному направлению. Через некоторое время началась

густейшая травяная заросль. Лопухи выше человеческого

роста закрыли все кругом. Когда выбрался из них на откры-

тое место, то не мог с уверенностью сказать, откуда вышел,

и куда надо идти.

Передо мною вниз уходила огромная лесистая котловина,

окруженная со всех сторон массивами гор. Даже Кундата

с его долиной не знал где искать, так как небо было

в тучах, и стран света различить не было возможности.

В довершение всего надвинулась гроза, блеснула молния,

гром широко раскатился по горам, и дождь хлынул неудер-

жимым ливнем. Горы потонули в серой мгле, тайга зака-

чалась, заскрипела.

Решил идти вниз вместе с вдруг образовавшимися бур-

ными потоками, воды которых могли вливаться только

в Кундат. Когда спустился вниз, ливень унесся дальше,

и по небу низко ползли космы разорванных туч. По каме-

нистой лощине пенился вздувшийся поток. Обогнув косу

услышал вдруг за нависшими над потоком кустами какой-

то особый шум.

Раздвигаю осторожно мокрые ветви и вижу—седой

сгорбленный старичок в изорванной старой одеженке кро-

потливо над чем-то трудится. Присматриваюсь—стоит ста-

рик на коленях, перед ним грубо вытесанное корытце,

в руках лопатка. Ею старик изо всех своих слабых сил

промывает в корытце пески, то и дело сливая мутную воду.

Подхожу к нему.

— Здравствуй, старик, как моется?

Старик удивленно взглядывает на меня, осматривает

с головы до ног.

— С Отрадного?

— С него.

— Моется хорошо, шибко хорошо. Сегодня приду к вам

хлеб покупать.

— Много ли в день намываешь?

— В день? Разно бывает. Долю снимаю.

«Долю?—соображаю я про себя, — это ведь каких-нибудь

пять копеек».

— Как же ты живешь, старик, на долю? Не хватает

ведь?

— Мне хватает, я много не ем. Вот по сахару только

скучаю.

Согнутое положение и работа утомили старика. Он

положил лопатку на корытце, встал с колен, попробовал

выпрямиться и расправить онемевшую поясницу.

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 21 ВПЕРЕД
Перейти на страницу:
Комментариев (0)
название