На золотых приисках
На золотых приисках читать книгу онлайн
Русский путешественник, географ, этнограф.Сергей Иванович Сергель родился 23 сентября 1883 г. в местечке Синявка Слуцкого уезда Минской губернии, в семье волостного писаря. Умер (предположительно) в Москве в 1955 г.В 30-х годах - член Центрального Совета Общества пролетарского туризма.Сергель Сергей Иванович - один из представителей широких кругов российской общественности, откликнувшихся в начале ХХ в. на призыв основателей Этнографического отдела Русского музея помочь в сборе этнографических коллекций для вновь организуемого музея. С.И.Сергель, студент естественного отделения физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета, собрал и передал музею в 1906-1908 гг. очень значительные вещевые и фото коллекции по традиционной культуре коми и норвежских саамов, имеющие весьма основательную научную и музейную значимость.Сергей Иванович Сергель родился в семье волостного писаря. В 1894 г. он поступил в Могилёвскую гимназию, закончив её в 1904 г. и проучившись там 10 лет вместо обычных восьми. Скорее всего, это было связано с трудностями его детства, весьма небогатого, и ранней потерей родителей (в 1900 г. уже не было в живых ни отца, ни матери). Как было написано в справке, выданной ему Могилёвской гимназией для предоставления в Санкт-Петербургский университет и удостоверяющей его материальное положение: «С.Сергель вследствие действительно большой бедности и неимения решительно никаких средств к жизни, был на время пребывания в Могилёвской гимназии освобождён от платы за учение и получал ежегодные денежные пособия».В 1903 г. Сергей Сергель, перешедший в выпускной класс гимназии, предпринимает в одиночку дальнее и авантюрное путешествие в далеко отстоящие от Могилёва места - на северную реку Печору, куда Сергель отправился, по его собственным словам, побуждаемый любознательностью и страстью к путешествиям. Выехав из Чердыни на лодке, он поднялся до верховьев Колвы, перебрался волоком в Унью, приток Печоры, по которой на лодке дошёл почти до верховьев Печоры. Затем пешком, с ружьём за плечами, он отправился в горы южной части Северного Урала.Поездку на р. Печору в 1903 г. можно считать первым приобщением молодого человека к этнографическим исследованиям. Во время своих странствий С.Сергель впервые столкнулся с незнакомым ему укладом жизни проживавших там экзотических для него народов - коми-зырян, манси, ненцев, русских старообрядцев. Скорее всего, эта поездка окончательно определила выбор им дальнейшего жизненного пути.В 1904 г., окончив гимназию, С.Сергель поступил в Санкт-Петербургский университет на естественное отделение физико-математического факультета в группу, где готовили географов. Жизнь в Петербурге складывалась нелегко. Как многие неимущие студенты того времени, Сергель вынужден был зарабатывать деньги репетиторством. В периоды полного безденежья ему приходилось оставлять учёбу в университете до более благополучных времён. Но можно предположить, что тяготы жизни скрашивались тем, что он получил возможность в период пребывания в университете насытить свою жизнь яркими путешествиями, к которым всегда имел склонность. Это было результатом его установившегося сотрудничества с Этнографическим отделом Русского музея.В феврале 1906 г. Сергей Сергель пишет заявление в ЭО РМ с просьбой выделить ему 1000 рублей для сбора коллекций и этнографического обследования зырянского населения, живущего по берегам рек, впадающих в р. Печору в среднем её течении. Обосновывая свою просьбу, он сообщает о том, что в 1903 г. уже побывал в этом районе, где имел возможность близко познакомиться с местным населением. Далее С. Сергель обязуется собрать коллекции, характеризующие хозяйственные занятия коми (охоту и рыболовство), жилище, домашний быт (утварь, одежда). Этнографический отдел Русского музея счёл возможным включить Сергея Сергеля в число своих корреспондентов.Весной 1906 г. он отправился из Вологды пароходом в г. Усть-Сысольск. Далее путь его лежал по берегу в верховья р. Вычегды, где Сергель надеялся, по его собственным словам, найти «более интересное место для наблюдений за жизнью зырян». Так началась первая в его жизни этнографическая экспедиция. Её основной задачей было изучение традиционной культуры коми и сбор этнографических коллекций для пополнения музейного собрания.В начале июня 1907 г., через 10 месяцев после возвращения из Коми края С.Сергель отправился, вновь по поручению Этнографического отдела, в своё следующее путешествие к саамам Норвегии и Финляндии. Исходной точкой экспедиции был г. Гаммерфест, расположенный на крайнем севере Норвегии, поскольку её целью был сбор этнографических коллекций у саамов норвежской северной провинции Финмаркен. Научная основательность, с которой он выполнил свои обязательства перед ЭО РМ, поручившему ему сбор этнографических коллекций по традиционной культуре коми и саамов, их качественный состав, впечатляют и в наши дни, когда уже известны результаты более поздних исследований за весь истекший период со времени его экспедиций. Материалы, собранные С.И.Сергелем, во многом уникальны, поскольку в них зафиксирован пласт в то время уходящей, а в наше время уже ушедшей культуры коми и зарубежных саамов. Его собрание охватывает широкий спектр этнографических тем, давая представительную характеристику традиционной культуры этих народов.В 1913 г. С.Сергель получил свидетельство об окончании университета. Сведения о дальнейшей его жизни весьма скудны. Известно, что в 1915-1916 гг. он работал в г. Вельске Вологодской (Архангельской) губ. чиновником Удельного округа Министерства Имперского Двора и уделов. С 1911 по 1922 семья жила в г. Вельске Вологодской (Архангельской) губ.После революции Сергей Иванович работает лесничим, а его жена - врачом.В 1922-м году семья переезжает в Московскую губернию. Сергель работает преподавателем географии в Волоколамском зооветеринарном (сельскохозяйственном) техникуме. В историю техникума он вошёл как «великий мастер и энтузиаст экскурсионного дела». Это время без преувеличения можно назвать «золотым веком» российского краеведения, поэтому совершенно естественно, что Сергель, опытный путешественник и исследователь народной культуры, лишённый возможности самореализации на должном уровне, искал приложения своих способностей и сил на краеведческом поприще. Не нужно обладать особой проницательностью, чтобы предположить, что такая деятельная натура, как С.Сергель, не мог быть полностью удовлетворён своей жизнью в Волоколамске, довольствуясь краеведческими экскурсиями по его окрестностям. В 1930 г. он пишет заявление в Комитет Севера при Президиуме ВЦИК, в котором просит назначить его краеведом на одну из северных культбаз, но изучение архивных документов, связанных с деятельностью этих учреждений, не выявило каких-либо интересующих нас сведений.С 1930 года Сергель Сергей Иванович работает в Москве в научно-исследовательском институту гражданского воздушного флота инженером-географом. (Сведения из личного дела сына Сергеля С.И.)Семья жила по адресу Москва, 1-й проезд Аэропорта, д.1, кв.23. Это были маленькие двухэтажные финские домики. У семьи было 2 комнаты.В Российском Этнографическом музее (Санкт-Петербург) находятся коллекции, собранные Сергелем С.И.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Ты как-то говорил мне, что тебя интересует жизнь
сибирских приисков, и ты хотел бы на них поработать.
Могу помочь тебе осуществить свое желание. Дело в том,
что я получил летнюю практику на большом руднике
в горах Кузнецкого Ала-тау и здесь познакомился с одним
человеком, ищущим себе старшего рабочего на начина-
ющееся золотое дело. Этот человек представляет из себя
нечто среднее между обыкновенным таежным бродягой-
золотоискателем и мелким золотопромышленником. До по-
следнего времени дела его были очень плохи, но этою весною он
нашел себе компаниона с небольшими средствами, с помощью
которых расширяет свои работы. Ему нужен второй человек
(один уже есть), которому он мог бы вполне довериться, и
который утайкой золота или воровством его не спутывал бы
его поисковых работ. Он может оплатить тебе проезд до
места работы и дать вознаграждение в размере — 50 руб.
в месяц.
Если согласен взять эту работу, то телеграфируй об этом
немедленно по адресу: с. Тисуль, Мариинского уезда Том-
ской губернии, Степному, и тотчас выезжай на работу. Если
денег нет, займи, Степной тебе их уплатит по приезде в Тисуль.
Путь таков — поездом до ст. Тяжин (за Мариинском),
от Тяжина на подводе до Тисуля. Если Степного в Тисуле
не окажется, то поезжай прямо на работы, на прииск По-
луденный. Денег на дорогу надо иметь рублей 35.
Итак, решай и немедленно телеграфируй тот или иной
ответ. До телеграммы Степной никого нанимать не будет.
О своем житье напишу в другой раз. Всего лучшего.
Письмо приятеля обрадовало меня чрезвычайно. Оно
принесло мне совершенно неожиданный и очень интересный
выход из крайне тягостного материального положения.
Вместе с окончанием учебного года окончились и все мои
заработки в виде разного рода уроков, и я очутился в по-
ложении рака на мели.
Недолго думая, достал в землячестве заимообразно три-
дцать пять рублей, уложил нехитрые вещи в спинной походный
мешок, купил руководства по золотой разведке и по метал-
лургии золота и на другой день уже мчался на восток
в вагоне прямого сообщения Петербург — Иркутск. Как ни
тянуло меня смотреть в окно вагона, я в него не смотрел,
и весь ушел в штудирование руководств по золотому делу,
чтобы не быть на работе, как, в темном лесу.
Мелькали станции, города, губернии, пересекались огром-
ные реки, кончались леса и раскидывались необозримые
степи, и снова подступали темные леса, у меня же в голове
было золото, кварцевые жилы, пески с золотом, амальгама-
ция, хлоринация, цианирование и т. д. и т. д.
В возке продолжал приводить в порядок усвоенный
материал, и к Тисулю золотое дело уже не было для меня
китайской грамотой.
Кроме того, я уже знал, что горы Кузнецкого Ала-тау
являются особою горною группой, лежащею к северо-востоку
от великого Алтая, что эти горы относятся к средневысот-
ным и вечных снегов на своих вершинах не имеют. Про-
резаются эти горы главным образом двумя реками — Томью и
Кией. Обе текут с юга на север, Томь через западную по-
ловину горного массива, Кия через восточную. Томь впадает
в великую реку Обь, Кия в большой приток Оби Чулым.
Обь ограничивает горы с запада, Чулым с востока. К юго-
востоку от Кузнецкого Ала-тау начинается горная Монголия.
В Тисуле Степного не оказалось. Поэтому нанял здесь
верховую лошадь с верховым же проводником и отправился
на Полуденный.
Скоро на горизонте засинели волны гор. Ближе и ближе
надвигаются молчаливые великаны. Вот ближние громады
из чисто синих становятся зеленоватыми, начинают выри-
совываться темные лощины и ущелья, падающие вниз серые
утесы.
Оставляем колесную дорогу и сворачиваем на узенькую
верховую тропку. Начались горы. Тайга приняла нас в свои
зеленые объятия. Дорожка прихотливо зазмеилась по скло-
нам гор, сбегала вниз к шумным потокам, взбегала на
невысокие перевалы.
Наконец, подъехали к Кие. Широкая река быстро
мчится меж скалистых, поросших тайгой, берегов. Провод-
ник понукает лошадь итти в реку, здесь брод. Я еду за
ним. Лошади прядут ушами, осторожно ступают, напра-
вляясь наискось к противоположному берегу. Вода бурлит
кругом лошади, окатывает брызгами ноги. Оступись конь,
упади, тогда уже ему не подняться на ноги: вода покатит
и потопит на глубоком месте.
Берег близко, лошади выходят из воды, фыркают. Здесь
в зимовке проводим ночь и утречком на холодке отпра-
вляемся дальше.
После полудня за поворотом тропки показались три
строеньица Полуденного.
Когда мы подъехали к крыльцу, из дома вышел пожилой
человек, отрекомендовался хозяином прииска Степным и
приветливо ввел меня в помещение.
— А вот моя правая рука, Трофим Гаврилович Адриа-
нов,— указал Степной на вошедшего молодого служащего.
Последний застучал кулаком в досчатую перегородку.
— Фаина Прохоровна, готовь скорей самовар, да поесть
чего-нибудь получше!
— Ладно, поспеете, — послышался из-за перегородки
недовольный женский голос.
Когда-то здесь был прииск, кипела работа, и лихора-
дочно суетились люди, промывая драгоценные пески и со-
бирая блестящие, крупные зерна золота. Об этой былой
работе говорят огромные свалы промытой гальки, полусгни-
вшие и развалившиеся остатки плотины и лотков для воды,
искусственное русло шумливой речки Полуденного Кундата
теперь обратившееся в болото, да три плохонькие строения,—
в одном из них жил, вероятно, управляющий прииском, во
втором помещались рабочие, а третье служило амбаром.
На последнем уже не было крыши: ее растаскали на
дрова летучки, т.-е. артели вольных золотоискателей. По-
стройки эти были совсем плохи и видом своим напоминали
трех дряхлых старух, опустившихся бессильно у дороги
отдохнуть; срубы сселись, обе крыши посредине вогнулись,
сквозь множество щелей проникала дождевая вода и вры-
валось холодное дыхание ветра. Строения стояли в котло-
вине на правом берегу речки. Чтобы выйти к ней, нужно
было сначала перейти по бревнам пруд — остаток старого
русла—весь наполненный черными головастиками, и пере-
сечь заросли тальника, который местами зелеными густыми
букетами наклонялся над самою водою, местами отступал
от нее, очищая засыпанные желто-серою галькою косы.
Кругом жилья пышно разросся малинник, а за ним, от
обоих берегов Кундата, поднялись к верху широкие разма-
шистые горы. Темнозеленая густая щетина тайги покрыла
их сверху до низу, легко устремляясь к небу бесчислен-
ными тонкими, как иглы, верхушками пихт и елей. На
волнистых вершинах они вырисовываются, как воздушные
зубцы величественной зеленой стены. Гигантские синие
и красные колокольчики, вспыхивающие голубым и красным
пламенем под потоками лучей горячего солнца, ослепительно-
желтый курослеп, ромашка, ярко-оранжевые звездочки-
огоньки, стыдливо прячущиеся незабудки, трепещущие от
свежести и аромата ландыши, высокая и густая трава — все
эти цветы и травы роскошным цветным ковром устлали
тайгу и радостной, блестящею толпой подступили к самому
нашему жилью, задорно выглядывая из гущи малинника.