Русский язык в зеркале языковой игры

(10) И кошка, мрачному предавшись пессимизму,

Трагичным голосом взволнованно орет (Саша Черный, Обстановочка).

(11) —Я вот лошадям своим пачпорт опоздал выправить. Им уж давно совершеннолетие вышло» (П. Романов, Дым).

(12) Верблюд угрюм, неразговорчив,

Стоит, насмешкой губы скорчив (В. Хлебников, Хаджи-Тархан).

(13) С колокольни посыпались галки, помитинговали над площадью и унеслись (И. Ильф — Е. Петров, Двенадцать стульев, I).

(14) Лошадь белая выходит,

Бледным личиком вертя (Н. Заболоцкий, Цирк).

(15) Ирочка была премиленькая —молодая, загорелая. Комары ужинали на ее голой спине (Т. Толстая, Сомнамбула в тумане).

(16) ...ехала она в телеге, лошадь чего-то испугалась, бросилась изо всей силы бежать (Свящ. Георгий Чистяков, Размышления с Евангелием в руках).

(17) Монморанси [фокстерьер] пригласил двух знакомых собак проводить его, и они коротали время, грызясь у крыльца (Джером К Джером, Трое в лодке, не считая собаки, в пер. М. Донского и Э. Линецкой).

См. также гл. Лексика, слова Пожилой (с. 216), Стая (с. 225).

В басенном мире животные очеловечиваются, и, тем самым, этот мир занимает промежуточное положение между миром человека и миром животных. Это сказывается и на языке: многие грамматические и лексические единицы, принятые лишь при описании мира человека, становятся в баснях и сказках допустимыми при описании животных. Это, например, многократные глаголы; ср. странность фразы ^?Моя собака хаживала даже на медведя и уместность выразительной крыловской фразы:

Какой-то муравей был силы превеликой И даже хаживал один на паука.

В баснях и сказках возможны многие типично «человеческие» фраземы, иногда соответствующим образом переделанные, ср.:

(18) [Пес Трезор корове Рохле]: — Только твоей и заслуги, что молока полведра в день из тебя надоят, а, по-настоящему, какая же это заслуга! (...) Копыта об копыто ты не ударишь, чтоб хозяину заслужить, а вот тебя как награждают! (М. Салтыков-Щедрин, Сказки. Верный Трезор).

(19) — У меня скорее лапы отсохнут, чем я прикоснусь к чужому,—напыжившись, воскликнул кот (М. Булгаков, Мастер и Маргарита, 24).

(20) Дородный быкмычал в недоуменье'.

«Ярмо~ Труд в поте морды» О, Эдем!

Я яблок ведь не ел от сотворенья-.

(Саша Черный, Несправедливость).

Человек и неодушевленное vs. животные

Есть языковые особенности, которые ломают намеченные границы и предполагают другое разбиение на классы. В ряде случаев о предметах говорят как о растениях, ср.:

У бревенчатого дома, на крыше которого росла сучковатая и кривая радиомачта, собрался народ (И. Ильф — Е. Петров, Золотой теленок, VI).

22- 1789

Не следует, в частности, думать, что животное всегда ближе к человеку, чем растения. Так, прилагательное мрачный охотнее сочетается с названиями растений и неживой природы, чем с названиями животных. Ср. допустимые сочетания: мрачный дом,, холм, лес, дуб, фильм — при несколько странном мрачный кот, дельфин, покойник Приведем один пример обыгрывания этого ограничения:

Никакого /Нетрезона У себя /Держать БИЗОНА,

Так как это жвачное—

Грубое и мрачное

(Б. Заходер, Мохнатая азбука).

Показательно также, что, судя по интересному исследованию Н. А. Кожевниковой, прослеживающей развитие тропов в русской поэзии XX в., чаще всего в поэзии этого периода используются именно смысловые связи человек—растение'. прямые, отражающие дальнейшее развитое антропоморфизма (Лес хандрит... (Паст.) ...Словно воины, встали вокруг кипарисы (Заб.) „.груди берез (Ес.)), или п е-ревернутые (человек—дерево, цветок, злак (...) И стоит Степан — ровно грозный дуб (Цв.) ...Дева — нежный цветок (Кузм.) ...Стебли чьих-то рук воздеты (Брюс.) [см. Кожевникова 1995:70—78].

О предметах как о людях

(1) При сем письмо к Жуковскому в треугольной шляпе и в башмаках (А. Пушкин — П. А Плетневу, 7 мар. 1826).

(2) ..меня можно было бы отлично ограбить и утопить в Иртыше. Изба — солистка на берегу, свидетелей нет,« (А. Чехов — М. В. Киселевой, 7 мая 1890).

(3) Пишу сие, сидя на берегу Байкала и ожидая, когда пароход смилостивится и повезет мою особу дальше (А Чехов — Ф. О. Шехтелю, 13 июня 1890).

(4) ...остальные 5 р. распределил так 3 рубля в фонд, который я учреждаю (...); оставшиеся 2 рубля лежат у меня в столе и ничего не делают (А. Чехов — А С. Суворину, 13 июля 1891).

(5) Фонари не горели, так как по календарю полагалась луна, почему-то в этот день на небесное дежурство не явившаяся (Тэффи, Веселая вечеринка).

(6) ...они совершали велосипедную поездку в страну бежевых каннибалов или катались на проглотившем аршин красном автомобиле тех времен (около 1906 года) (В. Набоков, Другие берега).

(7) СофьяДмитриевна жила в то время [1918 г.] с сыном под Ялтой: городок примерял то одну власть, то другую и всё привередничал (В. Набоков, Подвиг, I).

(8) Спи, станочек, мой сынок,

Спи сыночек мой, станок (...)

Мой станочек дорогой,

Что ты дрыгаешь ногой!

(А Архангельский)

(пар. на стихи А Безыменского: С грязью каверзной воюя, /Песню новую спою я. / Дорогой станочек мой, /Не хочу идти домой,.)

(9) И ушли корабли —мои братья, мой флот.

Кто чувствительней — брызги сглотнули.

Без меня продолжался великий поход,

На меня ж парусами махнули

(В. Высоцкий, Баллада о брошенном корабле).

1. Немало шуток основано на тонкостях соотношения двух типов возможности: 1) возможность (или невозможность, или необходимость) реальная (так наз. алетическая) и 2) возможность (или невозможность, или необходимость), связанная с долженствованием, с поведенческими требованиями (так наз. деонтическая), напр., разрешение и запрет. В логике эти разновидности независимы. Т. В. Булыгина пишет, что языковое сознание тоже их различает, хотя основные средства выражения обеих разновидностей во многом совпадают (это, напр., слова мочь, можно) — в силу чего одно высказывание можно понимать по-разному: Здесь можно купаться =1) существует реальная возможность (достаточная глубина и чистота воды и т. п.) и 2) разрешено (см. [Булыгина — Шмелев 1997: 216—220]). Ср. также след, шутки, где прилагательное должен и наречие можно употребляются в двух смыслах:

(1) — Владек должен очень любить Касю!

— Ох, должен, должен! (D. Buttler).

(2) Андрей Андреич слышал от одного француза, что большевики падут в сентябре, а Сергей Николаич знал сам от себя, что они должны были пасть еще в про-шломмарте, но по небрежности и безалаберности, конечно, запоздали (Тэффи, Атмосфера любви).

(3) Человек» Чего добился? Добился, что его самого от окружающей среды спасать пора. В водоемах можно купаться? Нельзя. Полной грудью можно вдохнуть? Можно, но врачи не советуют (А. Трушкин).

2. В языке, в отличие от логики, две разновидности возможности не независимы: деонтическая возможность (разрешение или запрет) предполагает наличие алетической, т. е. реальной, возможности. Иначе разрешение или запрет не имеют смысла. Ф. Кривин пишет в путевых заметках: «О том, что пройти нельзя, пишут только там, где пройти можно (...) Почему в театре пишут “Не курить” и не пишут “Не стрелять”? Потому что сигареты у зрителей есть, а патронов нет, так что они стрелять все равно не будут» (цит. по: [Булыгина — Шмелев 1997: 216]). Этот пример хорошо иллюстрирует еще одно положение: не всё то, что не запрещено,— разрешено.