Эхо в Крови (Эхо прошлого) - 3(СИ)

"Он там главный Moгавк, несомненно,"- сказал он, старательно выговаривая слово "Moгавк."- "Вы знаете, он должен был посетить самого Короля!"

"Действительно,"- пробормотал Грей. Интересно, подумал он, кто из них был впечатлен визитом больше - король или индеец?

Мистер Бодли торжественно удалился, по-видимому, чтобы принести суп - но вернулся уже через несколько мгновений, чтобы положить перед Греем на скатерть письмо. "Отправлено для вас по поручению секретаря, сэр."

"О? Спасибо, мистер Бодли." Грей, сразу признав руку сына, осторожно взял его в руки - и в результате претерпел мягкое падение сердца в желудок.

Отчего это Вилли не захотел отправить его на попечение бабушки или Хэла? Видимо, не хотел рисковать тем, что кто-то из них его прочтет. Разум тут же подсказал логический ответ - и он схватил свой нож для рыбы, чтобы вскрыть письмо с должным трепетом.

Неужели это Ричардсон?

Хэл не любил этого человека, и совсем не одобрял того, что Уильям на него работает - хотя ничего конкретного выдвинуть против него не смог.

Возможно, он с самого начала должен был более осторожно продвигать Уильяма по этому специфическому пути, наперед зная все то, что знал сам о темном мире разведки и шпионажа. Тем не менее, сейчас было крайне необходимо поскорее убрать Вилли из Северной Каролины, прежде чем тот лицом к лицу столкнется с любым из них - неважно, с Джейми Фрейзером или с Перси-так-называемым-Бошаном.

...И тогда вы должны будете позволить сыну уйти, чтобы свершить свой собственный путь в этом мире - независимо от того, чего это будет стоить вам самому; именно так говаривал ему Хэл, и не раз. Три раза, если быть точным, подумал он с улыбкой - каждый раз, когда один из мальчиков Хэла получал свой военный патент.

Он с величайшей осторожностью развернул письмо, как будто то могло взорваться у него в руках. Написано оно было неожиданно тщательно, что он сразу нашел весьма зловещим; обычно Вилли писал довольно разборчиво, но редко обходился без случайных клякс и помарок.

Для лорда Джона Грея,

В Общество Ценителей Английского Бифштекса

От лейтенанта Уильяма, Лорда Элсмира

7 сентября, 1776

Лонг-Айленд, Королевская колония в Нью-Йорке

Дорогой Отец,

У меня есть к вам Дело особой деликатности...

Что ж, это была фраза, способная охладить кровь любого родителя, подумал Грей.

Неужели Вилли соорудил какой-нибудь молодой девице ребенка, или рискованно играл, и лишился значительной собственности, подцепил венерическое заболевание, вызвал кого-то - или сам был вызван на дуэль? Или... что, если в ходе своей разведки, по пути к генералу Хоу, он столкнулся с чем-то зловещим?

Он потянулся за вином, сделал профилактический глоток и, таким образом, приготовился - прежде чем снова вернуться к письму. Хотя ничто не могло подготовить его к следующему предложению.

Я влюблен в леди Доротею, и взаимно...

Грей задохнулся, прикрываясь от разбрызганного вина рукой - но от стюарда, поспешившего к нему с полотенцем, отмахнулся, а вместо этого все вытирал рукою штаны, торопливо просматривая остальные страницы.

...Мы оба в течение некоторого времени сознавали растущее между нами Притяжение - но, прежде чем сделать подобную Декларацию, и зная, что скоро мне предстоит отправится в Америку, я еще колебался. Тем не менее, однажды мы неожиданно обнаружили себя в Уединении в саду, на балу у Леди Бельведер, за Неделю до моего отъезда - и красота Окружения, романтическая суть Вечера и опьяняющая близость Леди Доротеи победили во мне Здравый смысл.

"О, Иисус,"- вслух сказал лорд Джон. "Скажи, что ты не лишил ее девственности там же, под кустом, ради Бога!"

Он поймал заинтересованный взгляд из-за соседнего стола и, коротко откашлявшись, вернулся к письму.

...Я сгораю от Стыда, признаваясь в том, что Чувства одолели меня до такой Степени, что я просто не решаюсь изложить вам это на Бумаге. Разумеется, я сожалею - хотя не может быть никакого существенного Извинения такому бесчестному Поведению. Леди Доротея была одновременно великодушна в своем Прощении, и страстно убеждена в том, что я не должен - хотя я был сначала к этому склонен, - сразу идти к ее Отцу.

"Весьма разумно с вашей стороны, Дотти,"- пробормотал Грей, слишком хорошо представляя реакцию брата на любое откровение такого рода. Оставалось только надеяться, что Вилли краснел и сокрушался над подобной неосторожностью не сразу после...

...Я намеревался просить вас поговорить с Дядей Хэлом обо мне в следующем Году, когда я смогу вернуться Домой, и буду в состоянии сам официально просить руки Леди Доротеи для Женитьбы. Тем не менее, я только что узнал, что она получила еще одно Предложение, от виконта Максвелла, и что Дядя Хэл серьезно его рассматривает.

Я не мог бы запятнать Чести дамы в любом Случае, но в сложившихся Обстоятельствах она явно никак не может выйти замуж за Максвелла...

Ты имеешь в виду, что Максвелл обнаружит, что она не девственница, мрачно подумал Грей, и наутро после брачной ночи раструбит обо всем Хэлу.

Он крепко потер руками лицо, и продолжил чтение.

...Слова не могут выразить моего Раскаяния за мои действия, Отец, и я не в силах заставить себя просить Прощения, которого просто не заслуживаю, разочаровав вас так жестоко.

Не ради собственного Благополучия, но ради Нее, я прошу Вас поговорить с Герцогом. Я надеюсь, его можно будет убедить в том, чтобы принять мое Предложение и позволить нам быть помолвленными, без Необходимости доводить до его сведения таких Откровений, как возможное бедствие Леди.

Ваш покорный Блудный сын,

Уильям

Он откинулся в кресле и закрыл глаза. Первый шок начинал рассеиваться, и его ум вплотную занялся проблемой.

Это было вполне возможно.

Никаких препятствий к браку между Уильямом и Дотти быть не должно. В то время, как официально молодые люди считались кузенами, кровных уз между ними не существовало; Уильям был ему сыном во всех отношениях и во всех значениях этого слова - но не по крови.

И хотя Максвелл был молод и богат, словом, считался весьма подходящей партией - Уильям был полноправным графом, а также наследником баронета Дансени, и сам к тому же отнюдь не беден.

Нет, эта часть была в совершенном порядке. Да и самой Минни Уильям нравился, и очень сильно.

Что касается Хэла и мальчиков... ну, при условии, что они никогда не узнают о предосудительном поведении Уильяма, они должны согласиться.

С другой стороны - если хоть кто-то из них об этом узнает, Уильяму сильно повезет, если удастся отделаться только кнутом, и если при этом ему не переломают костей... Как, впрочем, и самому Грею.

Хэл, разумеется, будет очень удивлен - кузены виделись друг с другом довольно часто, пока Вилли был в Лондоне - однако Уильям никогда не отзывался о Дотти таким образом, что могло бы указать на...

Он взял письмо, и перечитал его снова и снова. И снова.

Потом сложил его, и прищурившись, в течение нескольких минут на него смотрел, о чем-то размышляя.

"Будь я проклят, если этому верю,"- наконец сказал он вслух. "Что за дьявол в вас вселился, Вилли?"

Он скомкал письмо и с поклоном извинения взял с соседнего стола подсвечник, и поджег послание.