Дети Балтии-2. Сатурново Дитя(СИ)

- Не в нашем случае, - серьёзно произнесла его партнерша по танцу.

Вальс закончился. Взяв сову, девушка проследовала вглубь зала. Князь решительным шагом пошел за ней, радуясь про себя, что на маскараде его поведение не привлекало к себе никакого внимания.

Он настиг её в каком-то будуаре. Фосфорицирующий взгляд совы заставил его попятиться в ужасе. Почуяв его, птица закричала и захлопала крыльями. Михаил протянул руку к лицу её хозяйки, но почувствовал острый удар клюва в ладонь и выругался. Анж что-то проговорила по-польски, и её питомица слетела с плеча.

- Как же мне она надоела, - прошептала княжна. - Тот, кто говорит, что совы - умные птицы, нагло врёт. Идите ко мне.

В темноте князь Михаил нашел её лицо, губы, поцеловал со всем жаром страсти, прижал её к стене, горячо дыша.

- Не сейчас. Ещё успеете, - строго произнесла она.

- Нет, всё будет сейчас, - усмехнулся он, задирая ей юбку, раздвигая её ноги коленом.

Она оттолкнула его с силой. В руке засверкал кинжал, который она поднесла к его подбородку.

- Здесь вы играете по моим правилам, - произнесла она.

Почувствовав опасность, сова села ему на голову, начала царапать его когтями, и он принялся ругаться, размахивая руками, пытаясь согнать с себя несносную птицу.

- Достаточно, Вечность, - проговорила Анж. - Я сама справлюсь с этим москалём.

Кровь заливала глаза Долгорукова, волосы были взъерошены. Анж медленно опустила кинжал, и сейчас он упирался в его воротник.

- Я понимаю, - сказал он хрипло. - Я понимаю, почему мой брат ненавидел ваше отродье.

- Но он не смог одолеть Адама, - возразила Анжелика. - А бессилие очень злит. И я знаю, почему вы решили объявить войну Ливену и всем, кто с ним.

- Откуда?

- Всё просто. Здесь все уже не один месяц говорят, что вашего брата отравили. Граф последним вышел из спальни князя Петра в тот день, - отвечала она. - Естественно, все подозрения падают на него. Но врачебный бюллетень гласит, что никакого яда не было.

- Это ложь. Пьер точно был отравлен. Если бы кто-то из вас находился тогда в Петербурге, я подумал бы на вас или на вашего дядю, - признался Мишель. - И, честно говоря, я не слишком уверен в причастности к этому преступлению Ливена... Яд должен быть действительно необычным.

- Это не яд. А кое-что другое, но вы человек просвещённый и не поверите, - Анж передвинула кинжал к его сердцу, чуть не задев место его ранения.

- Я уже не знаю, во что верить, - он поморщился, ибо в груди опять заболело.

- Поверьте в то, что один враг лучше двух. Ваш брат решил противопоставить себя всем - вот и поплатился. Не совершайте его ошибок, - ледяным голосом отвечала княжна.

Она отвела руку с оружием. Бросила кинжал на пол. Обняла своего собеседника. Князь Михаил ей нравился - высок и атлетически сложен, и она решилась предложить себя ему. "Если государь хочет, чтобы именно он был моим мужем, я согласна", - подумала она.

- Так это правда? Что вы ждёте ребёнка от государя? - спросил Долгоруков.

- Мишель, не будьте скептиком, - шуточно проговорила девушка. - Все скептики - большие глупцы. И всегда проигрывают.

- Воображаю, что это вы всё подстроили, - усмехнулся он. - Очень ловко!

- Да, и государь хочет видеть нас мужем и женой, - добавила Анж.

- Он и меня провёл. Подослал сводню... "Кошкой" была Катька. И она туда же... - сокрушённо произнёс князь Михаил. - Ведь они же знали...

Он встал, начал лихорадочно приводить себя в порядок, вынул часы, посмотрел на циферблат и чертыхнулся.

- Что такое? Не хотите быть de facto отцом царского сына? Ведь это поможет в вашем деле, - вкрадчиво проговорила Анжелика.

- В нашем деле? - он остановился, огляделся вокруг и подумал, что надо вспомнить, куда она бросила кинжал, а потом вернуться и убить её. Каким-то непостижимым образом эта полька знала всё. Даже то, что сам Мишель не знал наверняка.

- Я же знаю, что Долгоруковы в России - это как мы, Чарторыйские, в Польше, - продолжала она. - Вы имеете все права на корону, но одно худородное семейство, в потомках которого ныне ни капли русской крови, узурпировало её.

"Пьер говорил именно так", - ошарашенно подумал князь. - "И отец наш его поддерживал. И мне, что ли, придется вступать в эту игру?! Нет!"

- Скажу сразу - со мной вы добьётесь всего, что пожелаете, - проговорила Анж, заметив его растерянность. - Россией должны править русские, а не немцы.

- А Польшей - поляки? - усмехнулся он. - И, желательно, из "Фамилии"? Но вы, как вижу, опоздали. Сейчас там хозяйничают французы.

- Недолго им хозяйничать осталось, - заметила Анжелика. - Осенью всё решится.

- Всё-то вам известно, - проговорил князь устало. - Ну, если государь хочет нашего брака, это будет самой великой его глупостью. Не представляю слияния русской и польской партий.

- Ваш брат тоже не представлял. Вместо того, чтобы устраивать свары с Адамом, он бы лучше подумал шире. Но увы, - задумчиво произнесла в ответ княжна. - Он кинулся к немцам, и те его с радостью подставили.

- Поссорив перед этим с государем, - дополнил её Михаил, прекратив спешить и усевшись на край дивана. Он не мог признаться в этом самому себе, но покидать княжну ему не хотелось. Она была столь же умна, как Авдотья Голицына, но более хитра. И это её качество ему не то чтобы слишком нравилось, но привлекало к себе. Умные и красивые женщины слишком редко встречаются, чтобы ими разбрасываться. Но и у княгини Голицыной, и у принцессы Екатерины был общий недостаток - желание подавить, сломать. Эта полька добивалась своего не агрессией и силой, а вкрадчивостью и хитроумием. Даже её сопротивление его домогательствам напоминало любовную игру. В племяннице петиного злейшего врага была некая оригинальность. И она говорила дельные вещи. "От перемены слагаемых сумма не меняется", - повторил князь про себя известную математическую истину и понял, что она предлагает именно это. Только, в данном случае сумма, может быть, даже увеличится.

- Ливен вообще не очень умён, - заметила Анж. - У него есть все возможности добиться своего, но он их в упор не замечает.

- Добиться своего? - переспросил Мишель. - Ему-то что надо?

- Короны Прибалтики, - усмехнулась девушка.

Долгоруков расхохотался. Анж не присоединилась к его веселью.

- Никогда бы не подумал, - проговорил он, отсмеявшись. - И если это так, то насколько же нелепо. У вас, поляков, хоть есть благородное дело, и, в целом, понятно, почему вы желаете свободы Польши. А эти... Видно, насмотрелись на вас. И с чего этот Ливен возомнил, что он единственный из чухонцев достоин короны?

- Тому много причин, - вкратце отвечала княжна. Она вытянула ноги, дотронулась носком левой ступни до его паха, поглаживая пальцами выпуклость, становившуюся всё больше и твёрже. Князь уже не мог соображать толком от её действий.

- Если государь хочет нас поженить... - начал он, распалившись и предвкушая неслыханное наслаждение.

- ...то следует ему подчиниться, - довершила его слова княжна.

Поняв, что он уже во власти похоти, Анжелика начала деловито и умело расстегивать ему панталоны.

В последний момент, почувствовав лихорадочную дрожь, пробежавшую вдоль хребта, и предвкушая сладостную пытку, Михаил шепнул:

- Но как... как ваша родня отнесётся к этому?

- Им придётся смириться, - произнесла Анж жёстко, потом окинула взглядом высвобожденное на волю, до крайности возбужденное его достоинство, со всей искренностью шепнув: "Ого", подивившись внушительности - размер у этого русского был больше, чем она могла ожидать. Наклонив голову вниз, она совершила то, что Долгоруков уже пробовал в качестве экзотики в Париже. И эта горделивая панна из лучшего рода Речи Посполитой действовала не хуже первоклассной французской шлюхи, совершая своим длинным острым язычком такие движения, что всё его тело билось в сладостных судорогах, и он громко стонал, постоянно балансируя на грани экстаза - но княжна делала так, что кульминация всё не наступала. Наконец, позволив ему кончить, Анж выпила всё его семя до капли - этого не делали даже самые распутные шлюхи, которых он знал во французской столице. Оторвавшись от него, она вытерла онемевшие губы и рассеянно улыбнулась, бросив: