Тимур-завоеватель и исламский мир позднего средневековья

Это рассказывает писатель Азиз Ардашир ал-Ас-тарабади, как он попал в лапы воинов Мавераннахра. Перспектива провести остаток жизни арестантом на привилегированном положении в свите Тимура или одного из его сыновей не привлекала. Он замыслил побег — рискованное предприятие! Но в Сивасе правил ученый судья, не только друг поэтов, но и сам предававшийся их искусству и похожий в этом на Ах-мада Увайса, которого Азиз потерял из виду под Кер-белой. Ахмад Бурхан-ад-дин звали того анатолийского мелкого князя; он уже был известен тем, что сопротивлялся стремлению Тимура завладеть горной страной на севере Месопотамии. Азиз, естественно, не забывал, что он когда-то в прошлом, еще в Багдаде, получил убедительные доказательства благородства этого человека, и намерение служить ему стало для него непреложным8.

Однажды ночью, когда войска расположились лагерем перед крепостью Салур9 между Мардином и Диярбакиром, Азиз незаметно ушел, найдя на некоторое время убежище в замке. В середине июля 1394 года он в первый раз засвидетельствовал свое почтение новому хозяину10.

Так описывает Азиз свои приключения в начале биографии кади (судьи) Бурхан-ад-дина, действительно великодушного и отзывчивого защитника несчастного писателя. Вероятно, все это ложь. Есть другое не менее драматическое сообщение о побеге Азиза к Бурхан-ад-дину, правда, сообщение, которое неприятно для обеих сторон, — история об интригах и алчности, так как Бурхан-ад-дин любил украшать круг своих спутников знаменитыми поэтами и учеными. Он привлекал их отовсюду в свой двор, заманивая обещаниями. Когда«есть о необычном таланте того Азиза, товарища по кутежам Ахмадй Увайса, дошла до Сиваса, она не давала покоя Бурхан-ад-дину. Ту жемчужину он должен сманить у Джелаиридов и вставить в собственное ожерелье.

Он попросил Ахмада освободить этого человека, но Ахмад и не подумал сделать этого. Ставший недоверчивым, он приказал постоянно следить за Азизом, - к сожалению, недостастаточно хорошо. Тайный посланник Бурхан-ад-Дина договорился с поэтом о побеге, вручив значительную сумму денег и обещая дальнейшие благодеяния. «И Азиз разделил в обоих султанах хорошие и плохие стороны как мыс разделяет сладкую и соленую воду». Однажды в полуденную жару — по крайней мере, хоть здесь совпадение с собственным описанием Азиза, — когда Ахмад спал в своем гареме, неверный проскользнул к берегу Тигра, снял свою одежду, прошлепал по илу к воде, проплыл некоторое расстояние, вышел в условленном месте на сушу и был препровожден посредниками Бурхан-ад-дина в Сивас. «Он исчез, как мышь в норе». Напрасно велел искать его Ахмад. Ложный след посчитали доказательством, что Азиз утонул. Биографией, которая, по суждению одного литератора начала пятнадцатого века, изяществом стиля оставила в тени все образцы, благодарит он своего нового хозяина за богатые подарки: Бурхан-ад-дин стал бессмертным, хотя несколько лет спустя нашел не очень славный конец. Сам Азиз отправился после этого в Каир, где он, что называется, «умер смертью автора «Сихаха»11. Лексикограф ал-Джаухари (ум. 1002) свалился с крыши великой мечети в Нишапуре, когда попытался лететь, привязав под каждую руку створку двери12.

Повествование Азиза Ардашира о жизни кади Бур-хан-ад-дина нельзя понимать как верную копию политической истории Анатолии во второй половине четырнадцатого столетия. Конечно здесь узнаешь о многом, но, собственно, ценность этого произведения заключается во многих ссылках на мировоззрение автора и его сивасского мецената и в том, как запутанные политические и военные события включаются в это мировоззрение. Жизненный путь Бурхан-ад-дина, его привычка впутываться в неприятные дела и интриги маленьких и крупных властителей, а также праздники, которые он отмечает, ученые исследования, которыми он занимается, — все это описывается как постоянное проявление предназначения, которое Азиз обобщает известным нам понятием «господин счастливых обстоятельств», утверждая, что оно проявлялось уже у предков его героя.

Некий Мухаммед Расул Севинк из Хорезма, принадлежавший к тюркскому роду Салур, первый известный по имени прародитель кади, после долгих скитаний осел в Кастамону, предположительно, в связи с включением этой области в империю ильханов в 1290 году13. Прапрадед Бурхан-ад-дина родился в том городе и получил, как утверждает Азиз, добротное научное образование. Это возможно. Кастамону считался сборным пунктом туркменов, которые посвятили себя священной войне против Константинополя; он описывается как средний город с каменными домами, банями, рынками и мечетями. Местные правители в четырнадцатом веке были в союзе с мамлюкскнми султанами против армянского князя из Козана, города у подножия среднего Тавра, который владел низменностью Адана, а благодаря этому и важным путем сообщения между Сирией и западноанатолипскимп мусульманскими малыми государствами. Совместные политические интересы побуждали к обмену известиями14, так что можно предположить, что Кастамоиу давал приют и людям с некоторым исламским образованием.

Во всяком случае тот прапрадед обратил на себя внимание кади из Кайсери, который отдал ему в жены одну из своих дочерей и определил на службу и важные учреждения, среди них, конечно, всдомстио самого кади. «И с тех пор его сыновья и внуки... постоянно занимали эти должности...»15

Один сын имел заслуги в обращении монгольских эмиров в ислам и поднялся на следующую ступень по лестнице к большому уважению: он сочетался браком с женщиной из значительного сельджукского рода и соединился, таким образом, с потомками тех борцов за веру, которые в одиннадцатом веке покорили Анатолию и начали отуречивание страны. Жена родила ему сына, Сулеймана Сирадж-ад-дина, дедушку Бурхан-ад-дина; с тех пор семья могла похвастаться самым почетным происхождением, которое можно было предъявлять в мусульманской Малой Азии16. Сулсйман вступил в брак, который еще больше поднял реноме семьи. В Кайсери он женился на дочери последнего румсельджукского султана, ее мать была знатной монголкой, сам султан — сыном ромейской княгини. Отца Бурхан-ад-дина звали Мухаммед Шамс-ад-дин. В жены ему отдали дочь одного визиря рум сельджуков.

Естественно, в лице Бурхан-ад-дина объединились все достоинства его предков, говорит Азиз. «Конечно, совпадение этих достоинств зависит от совпадения более высоких предрасположений и положения сфер, которое является ветвью объединенного действия духовных существ, результат которого снова следует снести к совпадению небесной благосклонности и божественного проявления». Все могущественные предки передали след их сущности Бурхан-ад-дину. «Поэтому он был учителем, судьей, визирем, эмиром и султаном... и зависимости от определенного времени, ^жанчппа:! султанатом» — история жизни так необычна, что, по убеждению Азиза, она может быть только результатом сверхъестественного предназначения1'.

Это позволяет узнать и гороскоп; конечно, ученые спорили о том, является ли положение звезд решающим при зачатии или во время рождения. Азиз не хочет исключать ни одну из обеих возможностей. Это ему и не нужно, так как Бурхан-ад-дин родился в Кайсери третьего рамадана 745 г. (8 января 1345); значит, он был зачат в месяц паломничества в Хиджаз предыдущего года. Оба момента, определяющие судьбу человека, приходятся на месяцы, которые у мусульман являются святыми. Разве Пророк не предсказывал: «В начале Рамадана откроются ворота рая, ворота ада закроются, сатана будет закован в кандалы!»18 Из игры с тройкой — третий Рамадан — и цифр года рождения 745 автор получает дальнейшие указания на более высокое предназначение, складывает эти цифрами, получает 19, сумму семи планет и двенадцати знаков зодиака19.

Затем он анализирует гороскоп Бурхан-ад-дина — по-видимому, гороскоп часа рождения — по отдельности. Временной признак — Весы. Солнце стоит в области Надира; у него Атаир, темперамент которого соответствует темпераменту Марса и Юпитера; Сириус — ему свойствен темперамент Меркурия и Марса — следует установить па десятой степени временного признака: сильное господство элемента огня! Это указывает на высокое звание и на руководство, на проницательность и богатые знания, на независимость и большое количество слуг, на богатство и его умное применение; короче, «по воззрению мудрых знатоков звезд это гороскоп королей, султанов, государственных деятелей».