Наследие кельтов. Древняя традиция в Ирландии и Уэльсе

время пятого подношения провозглашается: «Пять для меня!» и «Ничего для него,

который ненавидит нас и которого мы ненавидим! <...> Поскольку есть одно только пять и

это просто пять, и он (враг) побежден, и всякий, кто это знает, присваивает себе все его

(врага) имущество и лишает его(врага) всего».

Существуют древнеиндийские обряды, в которых группы из пяти богов размещаются

крестом вокруг главного символа, тогда как в буддизме считается, что само человеческое

тело и сердце состоят из пяти элементов: «О сын благородной семьи, эти царства

существуют не где-то вовне, они вмещаются в четырех сторонах твоего сердца, а его

центр — пятое царство». И еще: «В основе религии ацтеков <...> лежит

фундаментальная идея четырех главных точек и центра, расположенного над или под

ними, что вместе составляет пять». Или в вудуизме: «Число пять есть пересечение

четырех путей плюс распахивание двери, которая сама есть точка пересечения, миг

прихода и ухода».

2

Число девять встречается в кельтской традиции столь часто, что его называют «северным

аналогом священной семерки» культур Ближнего Востока. Брикрен был не единственным

подданным, выстроившим для своего короля палаты из девяти комнат. В валлийских

законах, например, говорится, что крестьяне должны строить для короля девять домов, а

собственный дом крестьянина должен состоять из центрального зала и восьми других

помещений. В произведениях Гутора Глуна (XV в.) постоянно упоминаются дома,

состоящие из девяти малых домов, или отдельных покоев, и это подтверждает

существование валлийской традиции, согласно которой законченный дом должен

включать в себя девять элементов. В качестве альтернативы более популярному

четырехакровому участку в валлийских законах иногда говорится о земельном наделе,

состоящем из восьми акров (erwau) плюс сама усадьба. В Ирландии есть примеры

королевств, состоявших из девяти кантредов (округов, включающих сто населенных

пунктов).

Кроме спорадических упоминаний подобного рода и подразделения четвертин на

осьмины, восьми-девятичастная концепция мироустройства не наложила отпечатка на

территориальное деление кельтских стран, однако число девять обнаруживается в

кельтских преданиях настолько часто, что нельзя не привести хотя бы несколько

примеров такого рода. Мы уже говорили о девяти орехах мудрости, которые растут у

истока семи главных рек Ирландии. Есть также повесть о чудесном дереве, которое

растет сверху вниз, как перевернутый скандинавский Иггдрасиль. У него девять ветвей,

из которых верхняя — самая красивая, и в его ветвях чистые белые птицы внимают

напевам, которые там слышны. Эта повесть аллегорически интерпретируется уже в духе

христианской традиции дерево — это Христос, девять ветвей — девять небес, а птицы

— души праведников. Однако же сам символ перевернутого дерева встречается еще в

«Ригведе». В древневаллийской поэме о Котле Головы Аннувна говорится, что его

«раздували дыханием девяти девушек», а в «Жизни Мерлина» (Vita Merlini) Счастливыми

Островами правят девять сестер, старшая из которых носит имя Моргана. В диншенхас

есть повесть о Руаде сыне Ригдонна, который на трех лодках отправился к берегам

Северной Ирландии, но вдруг почувствовал, что лодки не могут сдвинуться с места.

Тогда он вплавь добрался до берега и в тайном месте встретил девять красивых и сильных

женщин, с ними «провел он девять ночей подряд, без смущения, без слез раскаяния, под

морем без волн, на девяти кроватях из бронзы». Одна из этих женщин впоследствии

принесла ему ребенка.

Ирландская литература изобилует «компаниями из девяти человек», и в большинстве

случаев совершенно ясно, что девятка состоит из вожака и восьми равноправных членов.

Особенно яркий пример — описание свиты королевы Медб в «Похищении быка из

Куальнге». «Ехало с ней всегда девять колесниц — две впереди, две позади, по две с

каждой стороны от нее, а ее собственная колесница посредине». Когда король Лойгайре

послал своих людей задержать св. Патрика, он снарядил для этого девять колесниц, «как

было в обычае у богов». Когда Брикрен отправился на пир в свои палаты из девяти

покоев, его сопровождали восемь меченосцев. У Кухулина было по девять штук каждого

вида оружия, причем восемь маленьких и один большой. У друида Катбада было восемь

учеников, а Финна обычно сопровождали восемь товарищей.

Девять, как и пять, символизирует целое. В средневековом валлийском обществе девятое

поколение было признано пределом родственных отношений, даже человеческое тело,

как принято было считать, состояло из девяти частей. Видимо, это представление о

девятичастной структуре мира проявляется в традиционных британских играх вроде

кеглей (ninepins), где центральная кегля называлась «король», или «моррис с девятью

шашками», в которую играли на доске, поделенной на восемь квадратов вокруг

центрального поля. В Шотландии священный огонь по обычаю зажигали девятеро

мужчин, а в особо важных случаях группа, состоящая из девяти раз по девять человек,

причем все они должны быть старшими сыновьями в семье. В Шотландии, как и в

Уэльсе, а также в отдельных районах Скандинавии, ритуальный огонь Бельтана

разжигали при помощи девяти палочек, которые девять человек отломили от девяти

разных деревьев. При гаданиях и в народной медицине необычайно важным оказывается

как само число девять, так и каждый девятый элемент системы. Более того, даже волны

моря, как считалось, обрушиваются на берег сериями по девять в каждой, причем

девятая волна была якобы самой большой и посему самой «роковой» из всех.

Не менее значимо в кельтской традиции и число двадцать семь, часто представляемое как

трижды девять. Так, трижды девять воинов плюс вождь, т.е. в совокупности двадцать

восемь, видимо, образовывали весьма важную единицу. Калатин со своими двадцатью

семью сыновьями (и внуком) утверждал, что всех их надлежит рассматривать как одного

воина, ибо отпрыски его суть члены его тела. В саге «Сватовство к Эмер» Кухулин

противостоит отцу девушки и трем ее братьям, у каждого из которых было по восемь

воинов, т.е. в общей сложности опять-таки отряд из двадцати восьми человек. Бран сын

Фебала путешествует в сопровождении трех групп по девять человек, каждая под

началом одного из молочных его братьев. Среди фениев также были распространены

отряды из восьми рядовых воинов, подчиненных фению более высокого ранга. Эти

отряды затем объединялись по три в более крупные единицы, руководимые одним из

вождей фианы, что в числовом выражении снова дает:

[(8 + 1) х 3] + 1 = 28.

Важное место число девять занимает и в календаре кельтских народов. В валлийских

законах девятый день месяца нередко отмечает начало или конец некоего периода, а в

качестве законченного временного промежутка в литературе часто упоминается период в

девять дней и девять ночей. В Уэльсе время яркого свечения луны в полнолуние перед

осенним равноденствием носит название у nawnos olau («девять светлых ночей»), в

Ирландии также существует термин, восходящий к числительному «девять» и

обозначающий некий временной интервал (nomad, noinden), однако точное его значение

неизвестно: это или девять дней, или девять полудней («четыре дня и пять ночей либо

четыре ночи и пять дней»). Такие факты давным-давно привели Дж. Риса и других

исследователей к выводу, что у кельтов была девятидневная, а точнее — «девятиночная

неделя», поскольку счет времени они вели не по дням, а по ночам. Три таких

девятиночных недели составляли месяц из двадцати семи ночей, что, по всей