Моя вторая мама. Том 1

– Что это с тобой? Ты совсем как Джина… – растерянно проговорила Даниэла и посмотрела на него умоляющим взглядом. – Попроси, чтобы мне показали нашего сына. Я хочу его видеть!

– Пойми, его нельзя принести сюда. Он находится в специальном боксе.

– И долго он там пробудет?

– Не знаю.

– Тогда я пойду к нему, – решительно сказала Даниэла.

– Тебе нельзя двигаться. Могут разойтись швы, – увещевал ее Хуан Антонио, но безуспешно. Даниэла всегда умела настоять на своем.

Хуан Антонио, осторожно поддерживая Даниэлу под руку, подвел ее к боксу. Там, за стеклом, лежал их сын. Даниэла повернула к мужу сияющее лицо:

– Он такой красивый, Хуан Антонио!

– Он – наш сын, – в голосе Хуана Антонио звучала гордость.

– Бедненький! Такой маленький и такой беззащитный! Мне так хочется взять его на руки и рассказать ему, как я его люблю…

– Ты сможешь сделать это попозже, только наберись терпения! Я уверен, что ты будешь его безумно баловать. Смотри, ты испортишь мне ребенка! – с напускной строгостью сказал Хуан Антонио.

– Я бы могла смотреть на него часами и никогда бы не устала, – воркующим голосом проговорила Даниэла.

– Да, я знаю. Но ты не должна этого делать, дорогая. Тебя только вчера прооперировали. Тебе нужен покой.

– Я только увидела нашего мальчика и мне сразу стало лучше, – сказала Даниэла. Она и в самом деле почувствовала прилив сил при виде сына и не ощущала ни усталости, ни боли, которая мучила ее раньше. – Сколько он должен пробыть в больнице?

– Не знаю. Две или три недели. Доктор Карранса мне говорил что-то, но я был в таком взвинченном состоянии, что не запомнил, – Хуан Антонио мягко потянул ее за локоть. – Ну, дорогая мамочка, вам пора в постель, вы еще очень слабы.

– Нет, побудем здесь еще немножко, – попросила Даниэла.

– Нет-нет, пойдем. Видишь, малыш уже рассердился. Он устал, и хочет, чтобы мы ушли.

Ребенок и в самом деле морщил лицо, готовясь расплакаться.

– Нет, он плачет, потому что не хочет, чтобы мы уходили, – Даниэла не могла оторвать глаз от сына. «Я так люблю тебя!» – подумала она, посылая малышу прощальный взгляд.

Иренэ опоздала на свидание минут на десять. Мужчина дожидался ее, прислонившись к стене дома. Не поздоровавшись, Иренэ сказала:

– Вы не выполнили обещанного. Даниэла и ребенок живы.

– Я же устроил ей аварию… Я не виноват, что она выжила.

– А еще говорили, что никого никогда не подводили… – сказала Иренэ, пристально вглядываясь в грубые черты мужчины.

– Ладно, хватит болтать! – оборвал он Иренэ и нахмурился. – Отдайте мне мои деньги!

– Ну уж нет! Так мы не договаривались, – прищурила глаза Иренэ. – Это вы должны вернуть мне аванс.

– Вы в своем уме? – задохнулся от возмущения мужчина.

– Послушайте, мне важен результат. И нечего оправдываться, – терпеливо, как маленькому ребенку, объясняла Иренэ. – Короче так. Или вы покончите с Даниэлой раз и навсегда, или не увидите от меня больше денег.

– Не играйте с огнем! – жестко сказал мужчина. – Отдайте деньги сию минуту!

– От меня вы больше ничего не получите! Не думайте, что вам удастся меня провести. Если хотите, чтобы я вам заплатила, заработайте! Вы знаете, как. Я не занимаюсь благотворительностью, – в голосе Иренэ слышались презрение и насмешка.

Ее слова взбесили мужчину. Он шагнул к Иренэ и тряхнул ее за плечи.

– Не прикасайтесь ко мне! – взвизгнула Иренэ.

– Тогда платите! Я и так угрохал на вас уйму времени, – сказал мужчина, но отпустил ее.

– Ничего вы не получите, – зашипела Иренэ.

– Я обещаю вам большие неприятности, если вы будете продолжать в том же духе, – сказал мужчина с угрозой в голосе.

– Я не боюсь! Меня не запугаете даже вы, – сказала Иренэ, буравя его взглядом. – Если вам нужны деньги, вы знаете, что должны сделать… И не устраивайте цирк!

Иренэ развернулась и быстро пошла прочь.

Глава 47

Прошла неделя с тех пор, как Даниэла попала в аварию. Она уже достаточно окрепла, и сегодня ее выписывают из больницы. Находясь в клинике, Даниэла каждый день ходила в отделение для недоношенных детей к своему сынишке. За эту неделю он подрос и начал прибавлять в весе. Свидания с сыном вливали в Даниэлу новые силы. Она ощущала в себе огромное желание жить прежде всего потому, что она была нужна этому крохотному беззащитному существу, лежащему там, за стеклом. Она любовалась его маленьким сморщенным личиком, и ей казалось, что она не видела ничего прекраснее…

Джина отхлебнула остывший кофе и поморщилась. Она сидела за столом в кабинете Даниэлы. Всю эту неделю ей пришлось подменять Даниэлу в Доме моделей, и это время показалось ей вечностью. Если бы она могла, она бы проводила все время в больнице, у постели своей подруги. Джина понимала, что Даниэла еще нескоро сможет приступить к работе. И Даниэла, и ее малыш должны оправиться от случившегося, а на это нужно время, много времени. Но Джина не умела унывать.

В мечтах она уже видела, как подросший сынишка Даниэлы делает предложение ее дочери, а что у нее родится дочь, Джина не сомневалась. Она уже и имя ей придумала: Джина Даниэла. Ее Джина Даниэла, безусловно, будет красавицей, и сын Даниэлы и Хуана Антонио не сможет в нее не влюбиться. Они будут великолепной парой! Джина улыбнулась. Тогда они с Даниэлой станут не только подругами, но и родственницами… Но пора было возвращаться к делам, закончить их побыстрее и отправиться домой к Даниэле. В больницу она уже не успеет, так что будет дожидаться возвращения Даниэлы у нее дома. Им есть о чем поговорить, ведь они не виделись со вчерашнего дня…

С тех пор как Аманда поселилась у них в доме, Херардо раздражали вопросы о здоровье тещи. Он понимал, что Фелипе спрашивает из вежливости, но не мог совладать с собой. Фелипе любил подтрунивать над другом, и это злило Херардо. Поэтому на вопрос, как себя чувствует донья Аманда, Херардо пробормотал скороговоркой:

– Да-да, Аманда чувствует себя хорошо.

Но сегодня Фелипе был серьезен.

– Но она все еще у вас, как будто так и надо, – заметил Фелипе. – Тебе что, нравится, что она живет у вас?

– Конечно, нет. С каждым днем она все больше чувствует себя хозяйкой в доме. Она даже съездила к себе и привезла свои вещи. Она всерьез обосновалась в комнате ребят, Фелипе, – озабоченно сказал Херардо.

– Слушай, а почему бы тебе не взять инициативу в свои руки? – спросил Фелипе.

– Да, но как? Как я могу ее выгнать? Когда я ей намекаю, что пора бы и честь знать, она не дает мне договорить и становится такой покладистой, что я теряюсь, – признался Херардо.

– А ты не намекай! Скажи ей прямо, без обиняков, – посоветовал Фелипе.

– Все не так просто, как ты думаешь. Я же говорю, что Аманда очень изменилась. Она стала такой нежной и ласковой с детьми и с Каролиной.

– Старуха просто умнее, чем мы думали. Она прекрасно поняла, что по-плохому она ничего не добьется.

– Я не могу ее выгнать, – покачал головой Херардо. – Каролина рассердится.

– Я не думаю, что Каролина будет возражать, – с нажимом сказал Фелипе.

– Нет, конечно. Она ничего не скажет, но будет переживать.

– Знаешь что? – рассердился Фелипе. – Тогда терпи!. Но нельзя же быть такой тряпкой!

– Ты совершенно прав, Фелипе, – сказал Херардо, пряча глаза. – Сегодня же… еще не знаю, как… но сегодня же я добьюсь, чтобы Аманда уехала от нас.

– Вот это мужской разговор! – одобрил Фелипе.

Аманда сама натянула веревки в гостиной и развешивала белье. Она была довольна, что помогает дочери. У бедной девочки и так забот хватает, до стирки руки не доходят… Хлопнула входная дверь, и в гостиную вошел хмурый Херардо.

– Добрый день, – поздоровалась с ним донья Аманда. – А Каролины еще нет. Она пошла в школу за Лало.