Солнечный чародей (СИ)

Пока Гарри возмущенно пыхтит и пытается отодвинуться к изголовью кровати, Том задумчиво смотрит на подушку, а потом снова на гриффиндорца. Его предыдущая фраза действительно звучала не очень хорошо, но зато она заставила Риддла начать обдумывать свои действия, а не пародировать Поттера в умении совершать глупости. Но Гарри стоило учесть, что думающий Риддл гораздо опаснее любого другого.

- Вот как? – заинтересованно уточняет он, демонстрируя идеальную улыбку и белые зубы. Гарри не к месту думает, что если такое начнет его кусать, ничем хорошим это не закончится. – Я предпочитаю обходиться не зубами, а другими частями тела, - мягко заверяет его маг. – Руки в приоритете. Правда, я не уверен, что они более безопасны для тебя.

- Боже, храни королеву, - успевает сказать Гарри. И ему чертовски жаль, что знаком он только с Министром, а не с Её величеством.

Том отбрасывает подушку в сторону – как отбрасывают все нормальные люди, то есть совершенно не угрожающе – и садится на кровать, укладывая те самые руки рядом с телом. Тоже совершенно не угрожающе. Но отчего-то Гарри совершенно ясно понимает, что если он не проснется сейчас же, ему придется лишаться несуществующей девственности во второй раз. И не факт, что это будет так медленно и неловко, как с совершенно безобидным Роном. Не факт, что потом он сможет засыпать еще пару дней.

- Гарри, мы оба понимаем, что чем больше ты думаешь о Роне в таком ключе, тем призрачнее его шансы на то, чтобы остаться не покалеченным в реальной жизни. Сейчас он, разумеется, в безопасности, но ничего не могу обещать в будущем. Не думаешь же ты, что я вечно буду в тебе только таким образом?

Гарри не знает, от чего ему следует задохнуться: от таким образом или угроз в сторону Уизли. В итоге он решает не задыхаться вообще, потому что тогда будет чертовски сложно сопротивляться подобным поползновениям со стороны Риддла.

- Практически невозможно, - соглашается слизеринец. – Впрочем, как и сейчас.

- А ты… - судорожно придумывает причину для того, чтобы все-таки убраться отсюда, Поттер. – А ты разве заинтересован в чем-то подобном?

- Я? Нет, - пожимает плечами Том. – Но это твой сон.

- Чего же ты заладил! – раздосадовано воскликнул Гарри, даже подбираясь к нему поближе. – У меня просто тактильный голод в совокупности с подростковым максимализмом, просто не обращай внимания.

- Было бы слишком расточительно с моей стороны, - внезапно говорит Том. – Несмотря на то, что никакого физического удовлетворения мне это не приносит, мне приятно слышать твои стоны.

- А, ну только если… - расслабленно выдыхает Поттер, но потом замирает, когда до него доходит смысл фразы. – Стоны?

Он пытается отодвинуться обратно, но Том мило улыбается и хватает его за руку до того, как этот план удается воплотить в жизнь. Риддл слишком сильный по сравнению с хорошо тренированным игроком в квиддич, и Гарри остается только беспомощно тянуть руку на себя, стараясь освободиться. Он устает меньше чем за десять секунд. И смиряется.

- Черт, хорошо. Если мы впервые сделаем это во сне, будет даже лучше. По крайней мере, на следующий день у меня не будет болеть все, что возможно.

- Не уверен, - мило улыбается Том. – Иногда мне сложно контролировать свою силу.

Гарри сглатывает. И записывает этот сон в список самых худших кошмаров. На всякий случай. Том не позволяет ему долго думать об этом хотя бы потому, что от этого зависит комфортность его собственной жизни: чем меньше Гарри волнуется, тем больше вероятность, что его поведение можно контролировать. Сейчас он волнуется чертовски сильно, поэтому пару раз даже пытается капитулировать повторно, но едва ли добиваясь успеха: Том оказывается сверху слишком быстро, сжимая коленями бедра мальчишки и прижимая его руки к кровати. Гарри несчастно брыкается какое-то время. А потом вздыхает и тянется за поцелуем.

Мальчишку действительно было легко разморить, и уже через минуту он жмется к Тому всем телом, медленно лаская своим языком его язык и временами снисходя до легких покусываний губ. Том не собирается узнавать, откуда тот получил столько опыта, и был ли он у него раньше, когда мальчишка зажимал второкурсника во всяких мало-мальски темных уголках Хогвартса и жадно прижимал его к себе, целуя и… совершая прочие контакты с крайне занятым ребенком, который мог ему выделить всего пару часов в день.

- Но мы же делаем это не потому, что ты не можешь придумать, как еще отвлечь меня от идеи помирить тебя и Волдеморта? – все-таки спрашивает Гарри, пока пытается отдышаться.

- Это твой сон, - многозначительно повторяет Том. – И делаем мы это только потому, что ты слишком сильно хочешь, чтобы я взял тебя до дрожи в коленях и жалобных стонов. Впрочем, жалобные стоны у тебя с самого начала неплохо получаются, а колени… - Том отвлекается от лица Гарри, спускаясь руками вниз, оглаживая внутреннюю сторону бедра и разводя ноги шире. – С коленями определимся в процессе. И, во имя Мерлина, Гарри, в недотрогу будет смысл играть, когда я вздумаю целовать тебя перед Уизли, а сейчас тебе лучше доставить удовольствие нам обоим.

- Мне? – нервно спрашивает Поттер.

- Будем объективны, вместо знаний о том, как довести парня до оргазма за пару минут, я всегда впитывал те, что содержали в себе способы вызвать ураган, не прибегая к волшебной палочке.

Гарри подумал о том, что ему придется обучать Темного лорда такому. И о том, как он грубо войдет в него, потому что не будет знать, как сделать это иначе. И о том, что потом смотреть в глаза Тому будет чертовски сложно. Особенно маленькому То…

- Это то, о чем я думаю? – спросил второкурсник, устроив подбородок у него на колене и заинтересованно смотря на мигом раскрасневшегося Гарри.

- Определенно нет, - мгновенно ответил он, но несчастно сглотнул, когда тот облизнул губы. – Том Марволо Риддл, ты взрослый человек, ты должен игнорировать минутные слабости глупого семикурсника.

- Нет, - хитро улыбнулся Том, подаваясь вперед и укладывая ладонь Поттеру на живот, слишком низко, чтобы все можно было считать приличным. – Сейчас мне – в самом лучшем случае – тринадцать, и ты чертовски испорченный мальчишка. Но, так уж и быть, мы можем поиграть с возрастом и сделать тебя хотя бы не преступником. Что насчет четырнадцати?*

- Джеймс меня убьет, - поделился соображениями Поттер, старательно увиливая от вопроса.

- Согласен, - кивнул Том. – Но я позабочусь о том, чтобы он сделал это только после того, как я с тобой закончу.

========== Глава 43 ==========

Замок стоял там же, где годы назад.

Том захлопнул рот, так не вовремя открывшийся, и встряхнул головой, срывая капли дождя с волос. Вокруг Хогвартса сплеталась плотная пелена из серого тумана и самого настоящего ливня, но сам замок высился неприступной и величественной громадой, совершенно статичной и могущественной. Он будил давно упрятанные в самые глубины памяти мысли. Мысли о том, что он обязательно останется в Хогвартсе, когда покончит с обучением. О том, что он хотел бы провести целую вечность в этом молчаливом замке. И о том, что каменные стены не были стенами школы, но были стенами его дома.

У Тома Риддла никогда не было места, где он мог бы успокоиться и заняться тем, что ему нравилось. Но с появлением Хогвартса в его жизни – замка, который построил его предок и который хоть немного, но принадлежал испуганному мальчишке из лондонского приюта – все перевернулось с ног на голову и стало походить на сказку. На сказку с чудовищно скучным концом.

Он должен был совершить множество открытий, получить сотни наград – именно это ему пророчил Слизнорт и остальные профессора – возможно, даже добиться поста в Министерстве, а после тихо отойти от дел и умереть в гуще своих сыновей, дочерей и внуков. Такова была жизнь самого обычного талантливого волшебника.

Том же пообещал себе стать великим волшебником.

Никаких грантов на изучение мифических рыжих единорогов, никаких патентов на изобретенные зелья от хронических болезней, никаких должностей офисных клерков. Том хотел мир. И желательно весь*.