Я без ума от французов (СИ)

– Ну, вообще, если она не врет, в этом есть логика, – Селестин переглядывается с Цицеро и пожимает плечами. – Нет, не в том, конечно, что Тир засунет… а, забудь. В том, что если она заплатила ему, то не очень разумно будет убивать ее, не посоветовавшись с ним, согласен?

– Если она не врет?! – Цицеро, как всегда, выуживает из чужих фраз в первую очередь то, что для него важнее другого сейчас.

– Она может, – Селестин вздыхает. – Та еще лгунья.

– Ну спасибо, – ядовито говорит Приска. – Я смотрю, ты так и хочешь, чтобы он меня пристрелил. Знаешь, я бы показала то, что написала Тиру, но, боюсь, мое признание он увез с собой.

– Признание? – Селестин поднимает бровь.

– Признание в убийстве Лефруа. Мне пришлось его написать, – Приска недовольно стряхивает пепел, отводя взгляд. – Но он забрал его себе, так что ты вряд ли мне поверишь. А раздавать такие направо и налево я не собираюсь, особенно всяким психам.

– Ты правда написала это? – Селестин совершенно поражен.

– Да, – Приска смотрит на них всех гневно. – Да! Вот такая я дура! Я столько в жизни никому не платила, сколько Тиру, так что, может быть, ты уберешь пистолет, мать твою?!

– Вообще звучит убедительно, – Селестин дергает краем рта. – Но не знаю, она обычно очень хорошо врет.

– Цицеро, – Элизабет легонько дергает маленького итальянца за руку, вынуждая его опустить взгляд. – Дай ей сказать и поедем уже. Мы тут стоим, а Тир может быть где угодно. Если она не сдала нас Лефруа до сих пор, то и не сдаст больше. А потом вы с Тиром это решите, правда ведь? – она смотрит прямо, и Цицеро напряженно выдыхает. И расслабляет хватку на рукояти пистолета.

– Ладно-ладно-ладно! Тебя будут драть все черти в аду, шлюха, но Цицеро обещает не делать в тебе лишних дырок для них! Говори уже! – он убирает пистолет в поясную кобуру и хмуро скрещивает руки на груди.

– А ты действительно горячий, детка, я начинаю понимать, почему Тир с тобой спит, – Приска тихо и коротко смеется. – Ладно, к делу. Судя по всему, до тебя люди Лефруа еще не добрались, Сел.

– Ну как тебе сказать, – Селестин не то что не хочет врать, но после всего уже не боится показывать, что настроен серьезно.

– Тогда даже не хочу спрашивать, что с ними случилось. Но что-нибудь нехорошее, да, горячая детка? – Приска резко улыбается и подмигивает Цицеро, отчего тот кривит лицо. – Ладно, не думай только, Сел, что ты такой особенный или что Лефруа такой догадливый. Его люди вломились к Стефану пару часов назад, он звонил почти в истерике. Кажется, только я осталась вне подозрений, но поняла, что тебе такое не грозит, и сразу поехала сюда. Но раз с этим вы уже разобрались, то перейдем к следующему вопросу. Лефруа позвонил мне почти перед выходом и много ругался. Видишь ли, сегодня он держал за руку своего убийцу и отправил своих людей за ним, хотя, полагаю, вы об этом знаете. А вот о том, что произошло дальше… Я не знаю, горячая детка, как ты оказался здесь, а не в машине Тира, но могу сказать, что тебе очень повезло. Лефруа позвонили из полиции, когда его машину обнаружили на трассе. Не совсем в целом виде, как вы понимаете. И с не совсем целыми людьми внутри. Прямо сказать, полицейские среди этих ошметков долго опознавали бы людей, если бы не Лефруа.

– Среди чего? – голос у Селестина еще непонимающий, но резко сиплый.

– Ошметков, Сел, – Приска сжимает губы. – Три машины раскатало фурой в дребезги и мясо. Никто не выжил. И, если честно, я не знаю, был ли там Тир. Мне бы хотелось, я верю, что не был, но… Ладно, расслабься, не будем нагнетать. Лефруа не верит в то, что его убийца мертв, а раз он не верит, пусть он и старый параноик, я тоже верить не буду. И, в общем, к чему я веду… Лефруа решил уехать. Если вам интересно, то на свою новую виллу в Италии. Он считает, что там будет в безопасности пока. Но это не значит, что он перестанет искать убийцу, просто думает, что сейчас лучше залечь на дно. И если Тир жив, если вы встретите его… можете передать ему эту информацию, потому что я не знаю, увидимся ли мы в ближайшее время? У меня есть адрес, – Приска лезет в карман жакета и достает сложенную бумажку. – Ну, кому выдать? – она переводит взгляд с одного на другого.

– Дай сюда, шлюха! – Цицеро подходит резко и вырывает бумажку из ее пальцев.

– Я даже не сомневалась, – Приска тихо посмеивается, отдергивая руку. – Что, и даже не боишься, что Тир мертв?

– Тиерсен не мертв, шлюха! Цицеро знает! – маленький итальянец раскраснелся легонько. – А теперь пошла прочь отсюда, раз тебе больше нечего сказать! – он открывает дверцу джипа и залезает на водительское место.

– Действительно, спасибо и на том, что не убил, – Приска изгибает губы, следя за тем, как Элизабет проходит мимо нее, глянув исподлобья, и быстро забирается на заднее сиденье машины, закинув свою сумку вперед.

– А чемоданы мне нести? – в никуда спрашивает Селестин, но его “помощники” оба так насуплены и рассержены, что, видимо, другого варианта не остается. И он под внимательным взглядом Приски заталкивает три чемодана стопкой друг на друга на заднее сиденье, а четвертому находит место в багажнике, куда Приска сует свой любопытный нос и тут же хмыкает, отворачиваясь.

Кузен и кузина остаются наедине на какую-то секунду, замерев неловко друг напротив друга, и если бы Цицеро не зажал невозмутимо клаксон, то это даже могло бы быть трогательно.

– Цицеро, пожалуйста! Одну минуту! – Селестин раздраженно поворачивается, и Цицеро отпускает клаксон, недовольно закатывая глаза. – Прис, – Селестин говорит негромко, глядя на усмехнувшуюся с какой-то печалью кузину. – Спасибо. Что предупредила. И что приехала.

– Не за что, – Приска улыбается чуть мягче. – Я делаю это для себя куда больше, чем для вас. Я хочу, чтобы Тир был жив. Как минимум потому, что я уже успела примерить на себя новую жизнь. А еще у него мое признание, и это мне не очень нравится. Но, в любом случае, даже не надейся, что я теперь выйду за этого… как его вообще зовут?

– Ты могла бы сказать и раньше, что не хочешь, – грустно говорит Селестин, и Приска касается проступающего синяка у него на щеке.

– А ты бы меня послушал?

– Нет, – Селестин пытается улыбнуться, накрывая ее пальцы своими. – Но если бы я знал, что ты меня поддержишь… – громкий звук клаксона перебивает то, что он хотел сказать.

– Вам правда лучше поторопиться, – Приска качает головой. – Если ребята Лефруа не отзвонятся ему в ближайшее время, ты уже вряд ли покинешь город. И, кстати, куда вы сейчас?

– Я не знаю, Прис, – Селестин качает головой. – Не знаю.

– Хорошо, тогда просто гоните быстрее, – Приска коротко подается вперед и касается его губ, на секунду прихватывая их. Селестин вздрагивает, но кивает и размыкает их пальцы. Он обходит машину, пока Приска смеется, перехватывая полный ненависти взгляд Цицеро. – Хей, горячая детка, когда встретите Тира, поцелуй его за меня! Только хорошенько, не отлынивай! Пососитесь так, чтобы я это почувствовала!

– Однажды Цицеро встретит тебя, шлюха, – маленький итальянец высовывается в окно машины и говорит неожиданно спокойно, – выломает тебе ребра и вытащит кишки наружу. И сложит тебя, и скрутит ими так, что ты вдоволь будешь сосаться с собственным задом, мечтая сдохнуть. Но Цицеро не даст тебе сдохнуть. Вот что Цицеро сделает, запомни это, шлюха.

– С каждым словом ты нравишься мне все больше, – Приска ухмыляется, снова откидываясь на капот. – Ну, хватит пялиться, трогай, горячая детка!

Цицеро фыркает и заводит машину, сплевывая под ноги Приске, но та только смеется, пока джип выезжает на дорогу.

– А какой рассадник манер, – она говорит сама себе, отталкиваясь от капота. – Представляю, как Тир развлекается, когда его дразнит. Хах, повезло тебе, братец, – она открывает дверцу и замирает, на секунду становясь совсем серьезной. – Да хранит тебя Господь, – но только на секунду, она проходит, и Приска достает еще одну сигарету, отметив, что слишком много курит сегодня, и садится в машину, с силой хлопая дверцей.