Я без ума от французов (СИ)

========== I. ==========

Мы и есть масло. Вы и я – масло в огонь. И шансов у нас еще меньше, чем у снежного кома в адском пекле.

Джеймс Джойс, “Улисс”

И именно в этот момент мне на голову упал кирпич. В глазах у меня потемнело, и какое-то время была одна темнота, а потом начались сны. Очень яркие сны. Как живые.

Стивен Кинг, “Извлечение троих”

– Мне нужны деньги, Сел, – интересно, Тиерсен хоть когда-нибудь звонил брату по другому поводу? – Достаточно. Мне нужна машина, немного на аренду квартиры и еще на разные расходы, – он прислоняется к стенке, оттягивая пальцами провод. – Разные, местами непредсказуемые… Да, это поразительно, но все в наши дни стоит денег. И, если ты не можешь одолжить мне их… Зато я честный! Я не говорю тебе, что женился, что моя жена больна лейкемией, и только твои целебные вложения смогут продлить наше счастье на пару лет!.. Ладно, хотя бы на то, чтобы купить машину? Я же верну тебе их, не навсегда забираю… Да, я нашел приличную работу во Франции, приеду и расскажу тебе. Только вышли сейчас что-нибудь, чтобы мне было, на чем добраться… Да-да, поезда еще ходят, подожди, я сейчас скажу, сколько мне не хватает, – Тиерсен достает из кармана куртки блокнот, прижимая трубку плечом. На отдельной странице у него записаны варианты сумм в зависимости от того, как пойдет разговор.

Селестин на том конце провода, разумеется, возмущается громко, сбрасывает несколько сотен и берет клятвенное обещание вернуть деньги и приготовить подробный отчет о новой работе перед встречей с ним. Тиерсен смеется и кладет трубку.

Улыбчивая девушка за окошком кивает ему, когда он выходит из кабинки для международных звонков. Тиерсен с легкой ностальгией думает о том, что несколько лет назад он бы, не задумываясь, пригласил ее этим же вечером в кино. Но сегодня у него другая жизнь.

Тиерсен кладет ключи на столик в прихожей и снимает ботинки перед тем, как зайти в комнату, лавируя между неаккуратными развалами книг. Цицеро сидит перед стеллажом и флегматично бросает за спину снятые с полок тома, изредка попадая в расставленные коробки. Некоторые книги он кладет в две небольшие стопки рядом с собой, задерживая их в руках чуть дольше.

– Мне предложили хорошие деньги за эту библиотеку, – говорит с легкой меланхолией в голосе.

– Мы можем забрать ее с собой, если найдем жилье, – Тиерсен со вздохом оглядывает как-то опустевшую комнату: они продали почти все вещи, и патефон, и коллекцию пластинок, и письменный стол, и пишущую машинку, даже кушетку отдали совершенно за бесценок. И теперь, когда в квартире осталась только та мебель, которая была, когда Тиерсен сюда въехал, он чувствует себя чуть неуютно, но какое-то щекотное предвкушение замещает это, грея солнечное сплетение.

– Не нужно, Тиерсен, – Цицеро качает головой. – Это всего лишь книги. Они стоят денег, нам нужны деньги. Нам не нужны книги.

– Надеюсь, этих денег на все хватит. Еще Сел пришлет кое-что, – Тиерсен опускается на пол рядом с Цицеро, касаясь его плеча. – Слушай, может, мой подарок развеселит тебя? Помнишь, ты просил когда-то… – Тиерсен расстегивает куртку и лезет во внутренний карман, доставая бумажный сверток, от которого легко пахнет оружейным маслом. – Пока один. И я не знал, какой ты хочешь, и не могу сделать тебе гравировку… – Тиерсен смотрит внимательно, как загораются глаза Цицеро, когда он разворачивает бумагу, доставая чуть поблескивающий пистолет, изящную беретту. Рукоять отлично лежит в мозолистых пальцах, ловко, словно сделанная на заказ игрушка для своего маленького владельца, когда Цицеро довольно вытягивает руку, любуясь. И Тиерсен выдыхает с каким-то спокойствием: он до сих пор чувствовал некоторое опасение, будто захотел бы вырвать оружие из пальцев маленького итальянца, как только тот взял бы его. Но все правильно, все так, как должно быть, и не может быть в руках Цицеро игрушки уместнее. Но насчет кое-чего Тиерсен еще чуть беспокоится.

– Я хочу, – говорит он тихо после того, как получает восторженный взгляд, – увидеть, как ты застрелишь из него кого-нибудь. Я хочу это увидеть.

– Думаю… Да, Цицеро покажет это тебе, – маленький итальянец ухмыляется и, не отпуская пистолета, наваливается на Тиерсена сверху, целуя грубо и откровенно. Какая-то книга упирается в позвоночник, и Тиерсен вытаскивает ее, зашвыривая куда-то в дальний угол и обнимая Цицеро за спину.

Стук в дверь неожиданный, и Цицеро резко, будто маленький зверек, поднимает голову, оборачиваясь, и быстро слезает на пол. Тиерсен едва успевает заметить, как пистолет вместе с бумагой почти мгновенно оказывается погребенным под книгами в коробке, и это ему нравится. Цицеро снова возвращается к разбору стеллажа, и Тиерсен встает, вздыхая и трепля его волосы, и идет открывать.

– А я услышал, как дверь хлопнула, вот и решил зайти, – Назир стоит на пороге, как-то странно опустив руки в карманы широких брюк. – Тебя все дома не застанешь последнее время. Хотя у нас после твоего ухода работы прибавилось, конечно, сам тоже едва домой выбираюсь.

– Не льсти мне, дружище, – Тиерсен усмехается, прислоняясь к косяку. – Это на тебя не похоже.

– Просто я подумал, что надо бы выпить вместе, пока ты не уехал. А то мы все тебя, конечно, проводили, но вроде как я и ты-то – хорошие друзья были, так, может, посидим в баре как-нибудь напоследок? А то во Францию не наездишься.

– Это можно. Только не сегодня, дел по горло. Давай в воскресенье.

– О’кей, – Назир улыбается краем рта и смотрит через плечо Тиерсена. – А я смотрю, твой приятель тоже переезжает?

– Нашел нового соседа, – Тиерсен кивает.

– А ты-то теперь будешь в особняке жить, в окружении богатеньких невест? Мой адресок какой-нибудь не подскажешь? – Назир смеется коротко.

– Если меня на порог пустят – в первую очередь, – Тиерсен тоже улыбается и прощается с ним, закрывая дверь.

– И какие такие у тебя дела, Тиерсен? – хитро спрашивает Цицеро, тут же поворачиваясь и откладывая книги.

– Самые важные, – Тиерсен абсолютно серьезен. – Сложить нормально все эти книги, перевязать и подписать коробки, начать уже собирать вещи в дорогу, присмотреть в газете приличный автомагазин и… да, перебрать и почистить карабин, давно собирался это сделать.

– А что насчет моего ствола? – Цицеро хихикает и пробегается пальцами по краю коробки. – Не хочешь… им заняться?

– Думаю, да, – Тиерсен молчит секунду и ухмыляется. – Обоими. И начнем с этого.

– Ну, вообще-то я всегда хотел кабриолет, – Тиерсен задумчиво оглядывает машину, поглаживая кончиками пальцев блестящий лак. – Но он выглядит чертовски… непрактичным. Хотя цена соблазнительная, конечно… – он с сожалением оглядывает еще раз черный капот, убирая руку.

– Живем один раз, Тиерсен! – голос Цицеро неожиданно громкий, и молодой продавец – Тиерсен машинально сокращает названное им “Рикардино” до “Рики” – вздрагивает. Маленький итальянец все время ходил где-то между машинами, заинтересованно скользя взглядом по всему, что ему попадалось, и неожиданно оказался совсем близко, почти дыша в плечо. – Где ты еще найдешь такую крошку? Цицеро не хочет дурацкий седан, Цицеро хочет его! – он обходит продавца и деловито кладет ладонь на капот кабриолета, поглаживая, и Тиерсен думает, что надо бы на будущее отучить его называть имена. Но он подумает об этом позже. Сейчас так сложно оторвать взгляд от того, как белая ладонь скользит по черному металлу. Тиерсен тоже хочет эту машину. Хочет слышать, как рычит ее мотор, черная, блестящая, она похожа на дикого, необъезженного коня, и готовы вспыхнуть узкие фары, она готова сорваться с места, подчиняясь своему новому хозяину.

– Так что там с ценой? – спрашивает Тиерсен, все смотря на темные, едва в красноватый, сиденья, на низкое, скругленное приятно лобовое стекло.

– Машина немного уценена, – Рики кивает. – Состояние в полном порядке, но это старая модель, а сейчас всем подавай что-нибудь новое. Такую девочку уже нигде и не встретишь.

– Это не девочка, – Цицеро поворачивается и смотрит на продавца так, будто тот совершенно слепой. – Это парень, и отличный парень! Я уверен, мы подружимся! – он отстукивает пальцами по металлу, обходя машину, и запрыгивает на сиденье, закидывая ноги на дверцу. Рики удивленно поднимает брови, но Тиерсен только невозмутимо пожимает плечами.