Второй шанс (СИ)

Запах… Запах жженого дерева, горячего металла, еще чего-то. Треск. Так ломаются тонкие, уже надломленные прутья.

Эй, что с моей рукой? Куда ее уносят?

То есть - как уносят??!

Отчаянно пытаюсь заставить работать законсервировавшиеся мозги. Прошибает пот, тошнота накатывает.

А я начинаю понимать.

«Ты никогда не поднимешься с колен»

Не поднимешься, потому что все, что у тебя останется - это жалкие, изуродованные культи.

Последняя мысль очень четкая, материальная, острая, кислотная, ужасающая. Буквально пронизывающая меня насквозь.

Пытаюсь дернуть плечом. Кажется, удалось сдвинуться, совсем чуть-чуть, на пару сантиметров…

И тут же в шею, во вставленную туда трубку, вливается еще порция обездвиживающей дряни.

Безвольно дергаюсь, обзор закрывает длинная челка, прилипшая к неизвестно когда успевшему намокнуть лбу. Снова нити. Теперь ими соединяют оставленные ранее шматки мяса, зашивают, закрывая.

Щелкают длинные ножницы. Убирая излишки, уродующие идеально наложенный шов.

Вот и все: снова пропитанная стерильностью салфетка мелькает, обрабатывая зашитую рану.

А жгут уже затягивают на второй конечности…

***

Судорожно хватаю воздух ртом, едва ли не задыхаюсь от боли в грудной клетке, подтягиваю колени к груди и перекатываюсь на бок, обхватывая себя руками.

Руками…

Медленно, по очереди, ощупываю обе кисти. Убедившись, что они на месте, осторожно открываю глаза. Тело затекло, противно ломит.

Достаточно светло, несмотря на задернутые старые шторы. Терпкий, раздражающий ноздри запах пыли в воздухе - такой знакомый, близкий.

Шорох. Очень четкий в абсолютной тишине комнаты. Даже не шорох, скорее шелест ткани. Взгляд тут же начинает бегать по комнате, пытается найти источник этого звука.

В самом темном углу комнаты, за старым полуразвалившимся шкафом, стоит кто-то. Кто-то невысокий, щуплый. Почему-то я не могу разглядеть ничего, кроме силуэта, кажется, девочки. Очертания смутно знакомые, словно я уже видел ее где-то. Где-то… Где темно. И запах этого места почему-то ассоциируется со стерильным запахом хлорки.

Силуэт движется, шагает на свет…

***

Нервы натянуты до предела. Огибаю небольшой двор. И вот оно! Краем глаза замечаю движение и слышу шорох за спиной.

Разворачиваюсь и падаю на колени, иначе кусок арматуры прошил бы мне грудь.

Следующий удар я блокирую лезвием ножа. Понимаю, что мне не сдержать такой натиск. С трудом откидываю от себя напавшего. Разорвав дистанцию, тут же вскакиваю на ноги. Вдогонку мне доносится абсолютно безумное ржание.

Ну конечно! Райн!

Чертова наркота!

Отчетливо вижу вздувшиеся вены у висков. И даже тонкую нить слюны, которая тянется по подбородку. Передергивает.

Скалится и медленно, занося свою железяку для нового удара, подбирается ко мне. Отступаю вглубь переулка, продолжая тщательно следить за передвижением обдолбанного тела. Пальцы стискивают рукоять ножа, выставляя его перед собой.

Радостное улюлюканье режет уши, а от слюны, стекающей по грязному подбородку этого нелюдя, желудок тут же скручивает спазм.

Непроизвольно кривлюсь и перевожу взгляд на его ноги: тяжелые ботинки, заляпанные бурыми ошметками и еще невесть какой дрянью.

Арматура рассекает воздух в нескольких сантиметрах от моего лица - в последний момент успеваю увернуться, непроизвольно подставляя под удар спину.

По позвоночнику как колючей проволокой прошлись. Дышать просто нереально, а все силы уходят только на то, чтобы удержать нож в дрожащих пальцах. О, дьявол, как же больно… Все тело немеет.

С ужасом понимаю, что не могу сделать ни шага, так и продолжаю стоять на месте в ожидании очередного удара.

Свист воздуха. Хруст. Глаза едва не вылезают из орбит, когда я опускаю взгляд вниз: из порванной штанины торчит острый белый обломок. А темная ткань стремительно намокает, странное тепло струится по ноге.

Боли почему-то нет. Словно и не я здесь сейчас вовсе.

Еще удар. Как в замедленной съемке, все еще ничего не понимая, падаю на колени.

Все как в коматозе. Словно уши ватой заложило, а нервных окончаний и нет вовсе.

Шаги.

Отвратительные, чавкающие звуки над ухом.

Свист.

И тут все возвращается. Ощущения.

Длинный металлический прут прошивает мою грудину насквозь, и осколки сломанных ребер тут же впиваются в легкие.

Каждый рваный пустой вздох - всего лишь новая вспышка боли, а не столь необходимый глоток кислорода.

К горлу подкатывает комок с солоноватым омерзительным привкусом. Еще попытка сделать вздох - и алое густое месиво уже стекает с моих губ плотной тягучей нитью. Попадает на подбородок и капает дальше, на грудь…

В спину упирается тяжелый ботинок, а руки обдолбыша тянут арматуру, застрявшую у меня в груди.

Перед глазами стремительно темнеет, а чудовище, именуемое физической болью, жрет меня, неспешно поглощая все новые и новые куски моего тела.

Те, что порядком изжеваны ей, я уже не чувствую.

В подсознании, ставшим абсолютно темным, словно лампочку кто-то выкрутил, раздается еще один гулкий, как выстрел, звук - это мое тело плашмя упало на асфальт.

***

Автоматически подрываюсь с мягкого матраца на ноги. Замираю, стоя у кровати. Голова кружится, а дрожь сотрясает так, словно и вовсе хочет своими колебаниями душу из меня вытрясти.

Оборачиваюсь через плечо: все та же фигура стоит у окна. Но теперь почему-то особенно четко я вижу ее кисти. Маленькие, детские ладошки, покрытые темной кровавой коркой, кое-где с зеленым налетом плесени. А еще ее ногти… Разломанные, вросшие в раскуроченные кончики пальцев, словно их специально зачищали, как карандаши, с поистине садистским наслаждением наблюдая за страданиями ребенка. Но откуда, откуда я могу знать это?

Большой палец дергается, касаясь указательного, словно пытаясь согнать невидимою муху…