Тишина (СИ)

Наряду с общим серым цветом, преобладающим везде и во всем, проникающим во все видимое и происходящее вокруг, её кабинет по праву можно было бы назвать розовым. А его обитательницу - ластящейся кошкой, которая, кажется, в этой жизни делила природу на два цвета – розовый и серый. Это о многом, кстати, говорит.

Ярко накрашенное улыбающееся лицо и слегка косящие глаза, полная фигура, тугие завитые локоны. И первый же слог, который я услышал: «Фи! Моя дорогая, и ещё раз - фи!» – проворковала диким фальцетом фрау своей золотой рыбке, плавающей перед её носом в маленьком круглом аквариуме. Чем уж ей не угодила рыбка, было непонятно, но чувствовалось неуемное желание поучать несчастного, ничего не соображающего питомца.

- О! Проходите, герр…

- Листинг, - подсказал я официальным тоном, хотя было бы умнее поиграть в благодушие перед этой женщиной, так гораздо проще получать ответы на интересующие вопросы.

- Что вас привело в нашу обитель? – жеманно протянула она.

«Зла» - добавил я непроизвольно про себя. Стереотипы, что с них возьмешь.

- Добрый день, - запоздало я поприветствовал её, на что она ответила кивком, - мне необходимо побеседовать с вами об одном ученике вашей школы - Вильгельме Каулитце, а сам я представитель Берлинского центра помощи подросткам.

На лицо директрисы, когда я произнес имя подопечного, набежала тень, да так там и осталась.

- Билл, - грустно-осуждающим тоном начала она, - о нем, конечно, есть, что рассказать.

Она глянула с подозрением, оценивая, стоит ли мне доверять какие-либо подробности, а потом сказала:

- Я надеюсь, этот разговор останется между нами, и всю полученную информацию вы используете, чтобы помочь ребенку.

Я степенно кивнул, и этого оказалось достаточно.

- Это весьма непростой молодой человек. Понимаю вашу необходимость быть осведомленным о его поступках. Ну, что же, я, со своей стороны, вам искренне признаюсь, что с удовольствием передала бы его в другое специализированное заведение, где, во-первых, ему самое место с таким дефектом, как отсутствие речи, а, во-вторых, его ещё и воспитали бы в должных традициях, поскольку мы, очевидно, с поставленной задачей не справляемся. Я сейчас не хочу говорить что-либо, - она задумалась, - некорректное о собственном ученике, но ему явно требуется помощь. Профессиональная помощь.

Возможно, решив, что нашла в моем лице человека, который сможет повлиять на дальнейшее развитие событий, она решила высказаться в достаточной степени открыто, чему я способствовал, молча записывая интересующую меня информацию.

- Так вот. Билл. Когда он перевелся к нам, это был достаточно тихий и замкнутый ребенок, смышлёный, но несколько отстраненный. Он находил понимание у всего педагогического состава, ведь он перевелся к нам в школу после переезда из другого города после той ужасной аварии, где погибли его родители. Конечно, все полюбили маленького хрупкого ребенка, который, казалось, обретал где-то в своем мире, при этом умудряясь ни с кем не конфликтовать. Это поначалу так было. Уже через год он постепенно оттаял, стал активнее общаться с ребятами, все больше отходя от тех страшных событий, чему мы не могли не радоваться. Однако, ещё до событий прошлого года он постепенно стал нарушать школьные правила, за что ему неоднократно были взыскания, возможно, слишком мягкие, но все, казалось, проходило мимо его ушей. Он начал красить глаза, тогда ещё никто не понимал, из каких соображений. Большинство учителей поспешило расценить этот жест, как приверженность к какому-либо молодежному направлению – готизм или что-то в этом роде. Вслед за этим он категорически отказался носить форму, которая является у нас обязательной. Как с ним ни боролись – приходил он в одной одежде, домой же возвращался в другой. А потом, насколько нам стало известно, во время летних каникул с ним произошел этот случай - попытка суицида. И вернулся он ещё более непонятным и странным. Мы позволили ему продолжать обучение, сдавать работы в письменном виде. Может, это было ошибкой - принять такое решение, но его опекун убедительно просил нас помочь Биллу. А теперь, временами, Билл нас просто пугает своими выходками. За последние полгода было совершено, по меньшей мере, два серьезных проступка, за которые его с легкостью можно отчислить. Но, знаете, каждый раз сердце вздрагивает при взгляде на этого ребенка, который запутался, и это заставляет нас не опускать руки. Но, я повторюсь, я бы передала его в другое учебное заведение, даже сожалея о том, что мы ему помочь не смогли.

Она глубоко задумалась, позволив вертикальной складке взбороздить лоб, и стала словно

на несколько лет старше. Меня искренне поразила степень её озабоченности именно Биллом. Вряд ли юноша мог совершить что-то в такой степени предосудительное, что она до сих пор переживает. Однако…

- Вы говорили о проступках Билла? – спросил я, она встрепенулась, и в глазах читался вопрос «Я?»

- За последнее время на территории школы произошло несколько драк, которые у нас категорически запрещены. Инициатором становился Билл, точнее, они произошли по его вине. Дело в том, что Билл начал проявлять интерес к представителям собственного пола. Это, видимо, стало следствием пережитых им несчастий. Скорее всего, ему на подсознательном уровне требовалась поддержка сильного человека. А мужчины, по определению, сильнее.

Она смутилась, то ли соглашаясь с собственным мнением, то ли отрицая его, а я в этот момент подумал: «Понесло».

- И Билл стал ещё более ощутимо выделяться на общем фоне учеников. Насколько я знаю, он делал попытки сблизиться кое с кем из учеников, ну… вы понимаете, в каком плане. Некоторые ребята, которые не понимают, что это, возможно, последствие болезни, начали совершать выпады против него, оскорблять, даже преследовать. Произошло несколько драк, как я уже сказала. Я старалась пресекать подобное, но за всем не уследишь, как говорится. На самом деле, в большинстве своем ребята лояльны к такому проявлению личности Билла. В наш век, когда везде во всеуслышание говорится, что это нормально, это и не удивительно. Но и противники тоже нашлись. Из разговора с ними я узнала, что Билл вел себя несколько агрессивно в попытке привлечь внимание определенных молодых людей.

«Вешался» - как они выразились, – с гримасой разочарования закончила она.

Ну, что же, и её отношение к данному вопросу тоже стало понятно, гомофобией никого не удивишь.

- И я не знаю, стоит ли Вам говорить об этом, но, все же, расскажу. Хотя, это информация закрытая и касается непосредственного одного из наших бывших учителей. Надеюсь, его вы не потревожите расспросами, он очень переживал после всего случившегося. В начале прошлого года к нам на работу поступил молодой преподаватель точных дисциплин. Билл с самого начала начал проявлять интерес к предмету, что всячески поощрялось. Хоть мальчик уже тогда не разговаривал, они нашли общий язык, и преподаватель был доволен таким усердием. Да и я, глядя, что Билл после того, что произошло летом, заинтересовался учебой, только вздохнула с облегчением. В течение полугода я ни о чем не знала. О том, что Билл находил особое удовольствие в общении с учителем. Пока в один прекрасный день последний не пришел с заявлением об уходе по собственному желанию. Он долгое время не хотел объяснять причины своего столь поспешного решения, но потом, все же, рассказал, попросив, чтобы мальчика не наказывали. Я тогда несколько надавила на него, меня все еще гложут сомнения, правильно ли я поступила… Мы должны были знать. Он тогда рассказал, что Билл проявляет к нему внимание, и некоторые шаги со стороны учителя воспринял неправильно, жалость и доброту принял за влечение и интерес. Последней каплей стало то, что Билл практически открыто предложил себя. Услышав это, первой моей мыслью было узнать, не причинен ли вред ученику. Я не могла допустить такого в стенах своей школы и, не на шутку перепугавшись и начав с опаской относиться ко всем словам преподавателя, была вынуждена собрать педагогический совет, куда были приглашены и Билл, и тот учитель, и опекун Билла. Сцена была откровенно мерзкая. Мы задавали вопросы достаточно откровенного характера, участники отвечали. Билл подтвердил, что никакой физической связи между ними не было. И мы позволили всем разойтись. Вот такая сложилась недопустимая ситуация.